Играть чтобы жить - Владимир Геннадьевич Поселягин

на такие мои озвученные мысли, но промолчал. А вот полковник с укоризной покачал головой, переложив листы на столе, и сказал:

– Узнать узнали, но появились новые вопросы к тебе. Например, отказался восстанавливать утерянный в плену комсомольский билет. В партию отказался вступать. Это как?

– Объяснял же уже. Для меня всё внове, знакомился с миром, а носители партбилетов, на тот период, показали себя крайне недостойными людьми, что ими владеют. Это и отвратило как от партии, так и от комсомола. А первое впечатление самое сильное. Тем более знаете же, меня комсомольский билет заставили забрать у комсорга, его восстановили. Когда после следствия в полк попал. Они же пытались и в партию протолкнуть. Просто для галочки. Герой, и не партийный.

– Да, люди на местах разные, – неожиданно согласился полковник. – Ладно, это твоё объяснение я читал. А что скажешь о пропажах, в увольнительную и под видом командировок за мясом?

– Девушки, – пожал я плечами.

– Девушки? – не понял тот.

– Ну девушки. У меня много было девушек. Устраивал их.

– Так погоди, по докладам тебя действительно не раз, когда поднимали, заставали в постели с девушками. Блондинками. Даже есть подозрение, что это одни и те же. Несколько раз их две было, близнецы. Были внушения от командования и товарищеский суд офицеров полка.

– Да, о них. Суд офицеров, из зависти, наверное, лишил меня комсомольского билета. Типа наказание. Ха, до сих пор не вернули. Хотя комсорг, когда я в отставку выходил, пытался вернуть. Нет уж, забрали так забрали. Общим решением забрали, пусть общим и возвращают, а не так подленько и втихомолку совать.

– И о них тоже поговорим.

– Ну вы уже поняли, что моя слабость, это женский пол. Первую любовницу ещё в Киеве завёл, перед окружёнными. А дальше так и держал марку. А в первое увольнение я обустраивал двух других девушек, что были беременны от меня. На данный момент я дважды отец. Сын родился, Марком назвали, кто от второй не знаю. Узнал бы раньше, но эти скоты из Генштаба мою отставку не подтвердили и на Дальний Восток отправили. Ещё две дивчины в положении, те близняшки, что особист полка всё поймать не мог. Вы знаете, я трофейщик, мне за это тоже пару раз внушения делали, но я за счёт этих трофеев тем первым двум по дому купил и обеспечил их и детей. Без нужды живут. И близнецов также устрою. Так что увольнительная и эти командировки мне были нужен, редкие встречи, но были.

– Кто такие? Где живут? – быстро спросил полковник, приготовившись записывать.

– Ну уж нет, это вы от меня не узнаете. Закрытая тема. Хотя дети мою фамилию будут носить.

– Не хочешь говорить?

– Нет.

Тот довольно долго пытался вернуться к этой теме, но я стоял на своём. Тема закрыта.

– Ладно, – недовольно посмотрев на меня, сказал полковник, и всё же перешёл к тому, для чего вызвал, уже час до этой темы дойти не может. – Ты, Олег Истомин, из Ровно. Это подтверждено множеством свидетелей. Даже родственники твои из Ровно, что остались в живых или под следствием, опознали уверенно. Ты состоял в молодёжной банде, грабили поезда, товарные и грузовые вагоны. Бывало на ходу. Решили ограбить военный склад, достали документы сержанта-танкиста, с которыми ты, как новый командир, и прибыл в часть. Думали на несколько дней. Начал подходы к складам изучать, а тут вдруг война, даже командовал танком. Ну и плен. Это всё что удалось узнать. С немцами не сотрудничал, в отличии от своих дружков по банде. Тот парень, он случайно там оказался. Травмировалась группа при высадке, самолёт ночью подбитый садился. Да сгорел со всеми запасами и частью группы, всего пятеро спаслись, переломанные. С тобой старый знакомец встретился случайно, а опознав, решил обозначить себя. Попросить помощи. Думал, что и ты на немцев работаешь. Про потерю памяти не знал.

– Я Ковригин, был им и буду. А что до потери памяти, пусть там и остаётся.

– Правильное решение.

Мне дали изучить папку, дольно толстую, точнее четыре папки в моё личное дело входило, и отпустили. Так что задумчивый, шагал я от Лубянки к месту проживания, на неделю снял, и анализировал всё что только что было. Уже стемнело, время пять дня, но мне это не мешало. Не понятно почему меня ввели в курс дела. Ну жил бы я дальше Ковригиным и жил, зачем просвещать в мою прошлую историю. Узнал, что налётчиком был, работал на железке, и что? Родственников близких не осталось, всё равно бы в Ровно не поехал. Так что не особо меня и интересовало то, что узнал. Думаю, это не главная причина вызова, вопросов много задавали, вот один из них, возможно и есть причина. Девушек мои? Может быть. Отлучки под видом командировки? Тоже может быть. Особо других тем и не было. Вот так шёл и продолжал размышлять. Мне кажется тут полковник на саму реакцию мою хотел посмотреть. Вспомнил что или нет? Да нечего мне вспоминать. У меня только тело этого Олега, а не его память. Даже не знаю, что и думать. По пути зашёл в ресторанчик, пополдничал салатиком и десертом с чаем. Ну не чай, а хрень. Я из Кореи полтонны первоклассного китайского чая привёз, разницу вижу. Так что просто полакомился десертом. Это не ужин, именно полдник. А вернувшись на место постоя, в душ, раз есть возможность и горячая вода, так каждый день принимаю, и вот так устроившись на кровати, всё анализировал и анализировал. Да, похоже полковника интересовала именно моя реакция на информацию, кем я был в прошлом. Остальное так, фоном прошло. Надеюсь я не ошибаюсь.

На следующую утро я продолжил следовать своим планам. А вы думаете я просто так гуляю по Москве и ничего не делаю? В столицу я не скоро вернусь, года через два, вот и делаю запасы. Я пять лет воевал. Хотя если прошлые жизни вспомнить, то и больше. Каникулы хочу себе на пару лет устроить. Однако и личность Ковригина потерять не хочу, я ею пользоваться буду и довольно часто. Поэтому после получения паспорта, планы такие. Делаю жилью. Или получаю от государства, что вряд ли, я официально не работаю, или покупаю дом, на частном подворье. Последнее