Охота на охотника - Владимир Геннадьевич Поселягин

попробовал. Когда я закончил прыгать на его голове, тот прекратил шевелиться.

Вот теперь – полноценный арест. Меня переправили в Особый отдел авиадивизии, в состав которой включили наш полк. Причём с меня уже сняты обвинения во вранье, что чужие сбитые себе приписал: мой командир звена вернулся, выпрыгнул, и, пока спускался на парашюте, всё видел, он и подтвердил мои слова.

Только кому до этого дело есть? Особист моего полка при смерти, шансы на выживание минимальны, череп треснул, многочисленные гематомы головы. А то, что он мне губу разбил, ничего не значит, да? Око за око! Впрочем, пятерых особистов авиадивизии я также насмерть забил, они решили повторить действия своего коллеги, связали меня, двух крепких бойцов позвали и решили поработать. Отомстить за своего. Вот и нарвались на тот же ответ.

Знаете, я, наверное, устал, всё, хватит с меня этой войны, одни идиоты и дубы армейские окружают, вообще нормально воевать не дают. Злости не хватает, поэтому я решил взять передышку. Улетел в Белоруссию, сканером поискал заброшенные и скрытые польские бункера. Их хватало. Нашёл большой, хорошо оборудованный и качественно законсервированный, видимо, командирский, и занялся работой. Да пентаграмму создавал, металл искал в Варшаве, золото и серебро нужно было, вот и добывал, и отливал, что нужно. Год как-то быстро пролетел. Саму пентаграмму пока не делал, только материалов запас и заготовки отлил, защиту зала для призыва за год неимоверных усилий сделал.

Понятно, я не только работал семь дней в неделю. Шести хватало, выходной устраивал, размяться решил и охотился на нацистов и их приспешников. По фронту не действовал, тылы мои. Полицейские подразделения, охранные дивизии, СС и националистические. Работал по Белоруссии в основном.

Я как-то вырезал целый полицейский батальон, сформированный в Польше. Немцы рассердились, лучших их карателей побил, и прислали целую охранную дивизию. И она полностью сгинула. Тела убитых солдат и технику нашли, но в живых никого. А я их всех усыпил и долго ходил, ударяя каждого в грудь штыком. Тогда немцы согнали сюда немало разных тыловых охранных подразделений, националистов, СС и всего остального человеческого мусора. И они сгинули. Тела тоже находили, и смерть у всех одинаковая, советским штыком работали, а это почерк.

Больше немцы сюда никого не присылали, и, если где снова пропадал кто, старались не обращать внимания. Это всё, что за год было, ну побил тридцать тысяч немцев и их приспешников, но это так, серьёзно я ими не занимался. Действительно развлекался. А то, что столько подразделений нагнали, считал случайным везением. Сами виноваты, добровольно пригоняли их ко мне.

Личины я больше не надевал и воевать на этой войне не желал. Хватило. Да после того как я психанул… да, это был псих. Знаете, ну достало. Сначала Павлов. Ну всё хорошо шло, мне нравилось, а тут этот полковник вылез и реально, без шуток, развалил оборону. Это можно сделать было только специально, и не один я это отметил. Вот только враг он или нет, но он действующий командир РККА, и его некоторые командиры опознали, начальник артиллерии одного из стрелковых корпусов. За это меня под расстрельную статью и сунули. Стерпел, хотя и взбесило. А вот когда под личиной Петрова меня мудак-комполка из зависти арестовал и отстранил от полётов, и дальше, уже вследствие его действий, полковой особист решил поработать, а там и до его коллег дошло, я уже конкретно психанул. Довели. Вот прямо серьёзно так довели. Ну и убили любое желание продолжать. Да и хватит уже.

Как сделал защиту, я месяц провёл на Красном море – моё любимое море, отдыхал, купался, рыбу ловил, готовил запасы рыбных блюд, потом вернулся и продолжил. Уже пентаграмму делал. Два года. Не ошибся, но сделал. Тут я тоже отдыхал, в Белоруссии тишь и благодать, я по Украине работал.

Правда, в сорок четвёртом там советские войска всё наводнили, наступление шло, уже Польшу брали, и лесные бандиты занимали леса, схроны и бункера, в леса уходили с приходом советских войск, чем мне облегчали охоту на них. Иногда целую неделю тратил, внося огромные опустошения в их ряды. Я собирался покинуть планету, этот мир – и оставлять эту нечисть живой? Да ни в жизнь!

Так что немного затянулось создание пентаграммы, но я уже говорил, не спешил с этим. И осенью сорок четвёртого вызванный демон, побушевав в пентаграмме (она выдержала, не зря старался), всё же согласился поработать. Получил оплату в виде сотни душ (я солдат СС использовал) и отправил меня в мир меча и магии, где магов откровенно гнобили. Божки если и дёрнулись на мощный фон после перехода, то поздно. Я покинул этот мир, и в бункере сработали плазменные гранаты, уничтожая пентаграмму и остальных пленников. Я их три сотни держал в загоне. Кто его знает, сколько бы демон запросил. А улики оставлять не стоит, вот и подготовился.

* * *

Когда Сергей очнулся, то дёрнулся, но прутья магической клетки-ловушки держали его, когда он попытался силой смять её и раздавить. Скрипели, но держали. Осмотревшись, он нашёл меня взглядом. Я сидел в удобном кожаном кресле, закинув ногу на ногу, и ухмылялся.

– Выбрался всё-таки. Память восстановил?

– Я её и не терял.

– Значит, заранее готовился. Как чуял. Кстати, что это за клетка? Не узнаю магическую конструкцию. Я другую использовал.

– Ловушка на архидемонов, для богов тоже годится.

– Думаешь, она меня удержит? – Сергей стал кряхтеть, температура в комнате понизилась, но все его попытки вырваться были бесполезны.

Касаться прутьев он не мог, кричал от боли. На местах касаний появлялись даже не раны, а пепел сожжённой плоти. Такие раны не восстанавливаются, следы остаются на всю жизнь.

Оставив попытки, он спросил:

– Ты что, обиделся, что я тебя убил? Ты не обижайся.

– Обиделся? Знаешь, поначалу я был зол, но потом даже благодарен тебе. Я попал на Вторую Отечественную войну. Знаешь, что я понял, проходя её?

– Что?

– Я терял человечность, становился сухим эгоистом. Зато выживание позволило мне вернуться к прежним чувствам, прежним отношениям. Я стал человечнее, я воевал с прекрасными парнями и девчатами плечом к плечу, они вернули меня на путь истинный.

– Ты считаешь, что он истинный?

– Да, считаю. И я решил, что тебе тоже стоит его пройти. Иначе бы ты меня не отправил на перерождение.

– Око за око?

– Верно. Тебе это пойдёт на пользу. Я решил так же лишить тебя верхних слоёв души, ты станешь обычным человеком, не магом. Я выбрался, и ты сможешь. Если нет, скажу