Отцовский трон - Наиль Эдуардович Выборнов

взято, то дружине принадлежит, но только то, что по карманам лежит, или мелочь вроде колец и ожерелий. Оружие можно себе забрать, если оно лучше вашего, но тогда свое сдать придётся. Кони и прочее имущество – мое. Зато и содержание полностью на мне, на фураж и еду тратиться не надо, этими вещами я сам заведую.

– Так ты ведь сегодня своим людям деньги раздавал, – снова проговорил первый наемник. – Мы видели.

Вот как, значит, следили они за мной. И для чего? Прислал кто-то или сами присматривались, потому что думали присоединиться? Хотя с другой стороны, кто их прислать-то мог, кому это вообще нужно? Да и мне уже сказали, что Степан им перед смертью сказал в мой отряд идти.

Скорее все-таки присматривались. Ну и ладно, если все-таки решили ко мне пойти, значит, я все правильно сделал. Другой вопрос, пойдут ли теперь, когда я им в доле в добыче отказал.

– Я своих дружинников не обижаю, – ответил я. – И когда получается денег заработать, часть всегда им раздаю. Вы в курсе должны быть, что Иван мне лошадей отдал, которых мы у крымчан взяли. Я часть лошадей продал, а деньги за это дело вырученные дружине раздал.

– То есть, все-таки есть у них доля в добыче? – снова спросил у меня кто-то из толпы.

– Нет, – мотнул я головой. – Мы добычи почти не берем. Но если будет добыча, будет и доля. Вы вообще знаете, кто я? Степан вам рассказал?

– Рассказал, – кивнул первый наемник. – Ты собираешься на полночь отправиться, престол, который твоему отцу принадлежал, завоевывать. Дело сложное, но мы помочь готовы.

– Так, если вы знаете, что я собираюсь делать, значит понимать должны. что добычи в этом деле почти не будет, – ответил я. – Своих же селян я грабить не собираюсь, караваны тоже. Разве что, если мы усадьбу кого-нибудь из бояр, что на мою сторону не встанут, возьмем, там добыча оказаться может. Вот ее я снова между дружинниками разделю, это да. Если на таких условиях вы готовы ко мне в дружину пойти, то добро пожаловать. Но опять же вам придется клятву принести. На оружии. А тех, кто клятву на оружии принесенную нарушит, его же оружие слушаться перестанет.

Тут я вспомнил про боярича Никиту, и о том, как он просил у меня отдать ему в подчинение хоть сколько-то людей. Наемники на эту роль вполне подходили. Десяток опытных воинов вполне могут составить костяк дружины, в которую потом можно будет принимать новиков. Таким же костяком для меня стали люди боярина Луки. Если б не они, то несмотря на все старания старых воинов моего отца, сгинули бы мы еще в первом бою.

– Причем, вы не под мое начало пойдете, а под начало боярина, который подо мной ходит, – продолжил я. – Командовать все равно буду я, но так у вас человек будет, к которому вы с вашими проблемами обратиться сможете. Зовут его Никита, он молод, несильно меня старше, но воин хороший.

– А почему боярин и без дружины? – спросил у меня наемник. – У вас ведь в Пяти Княжествах у всех бояр свои дружины есть. Как без этого?

– Потому что молод еще, – спокойно ответил я. – У него отец – боярин с дружиной. Но пришло время и ему свою набирать, без этого никак. Ну так что, готовы вы клятву мне принести в мою дружину войти?

Наемники стали переглядываться. Вслух обсуждать что-то они не стали, только несколько раз кивнули друг другу, после чего тот самый наемник, что разговаривал со мной, сказал:

– Да, готовы. Только и ты клятву нам принесешь, что относиться к нам будешь не хуже, чем к своим дружинникам.

– Я вам не только в этом клятву принести могу, – ответил я. – Но еще и в том, что, когда в Киеве будем, выбью из мэра деньги, которые вам по договору положены за участие в осаде Херсона.

А сам подумал, получится ли это у меня? Да получится, куда деваться. Григорий из-за такой мелочи со мной ссориться не будет, если он действительно на меня надежды возлагает, значит, должен рад быть, тому, что войско мое усилится.

– Ну пойдем тогда, – сказал я. – Принесете клятву, и будем думать, что дальше делать.

Глава 17

Союз Торговых Городов. Херсон. Конец лета 2225-го года от Рождества Христова.

Весь день мы готовились к штурму: острили оружие, подготавливали доспехи, натягивали новые тетивы на самострелы и луки, подбирали болты и стрелы. Люди, что раньше были в отряде Степана, участвовали в этом наравне со всеми. Они вообще разобрали свои шатры и перевезли их поближе к нашему лагерю. На самом деле, могли этого и не делать, ведь у нас оставались свободные шатры от девок Анастасии. Но видимо, они решили, что спать в палатках, обитатели которых не так давно умерли, плохая примета.

Я отдал их под начало бояричу Никите, и вроде бы они друг другу понравились. Сам боярич был очень рад, ведь, как ни крути, но лучше, когда у него отряд из закаленных воинов, чем, когда в нем будут только ничего не умеющие новобранцы. Он поблагодарил меня несколько раз и пообещал, что обязательно возвратит свой долг службой.

Боярин Лука тоже был доволен, и тоже сказал мне спасибо за то, что я снова доверил его сыну людей. Он обещал присматривать за сыном и помогать ему не совершать ошибок. Я был этим доволен, сам боярин Лука опытный воин и командир, а Никита хоть в сечи и лют, но опыта в управлении людьми ему еще предстояло набраться.

Помимо самого отряда я получил еще и их договор с мэром Кривого Рога. Да, выплаты по нему положено было получать в Кривом Роге, но я решил, что Григорий не откажется оплатить работу моих людей. Тем более, что большая часть их отряда полегла, выполняя эту работу. Честно говоря, я не особо сомневался в том, что у меня это получится.

На тренировки и отработку взаимодействия в моем выросшем до шести десятков отряде у нас было всего три дня. После этого Иван Резаное Ухо объявил совет, на котором заявил, что мы будем штурмовать крепость на следующий день. А точнее следующей ночью, под самый рассвет, когда город затянет туманом, который принесет с Днепра.

Из-за того, что ночью холодало, туман затягивал окрестности крепости уже три дня подряд. И сомнений в том, что это произойдет и на четвертый день, у нас особо не было. Туман