S-T-I-K-S. НОЛД (Сапфир 2) - Игорь Витте

– Видно, потому и спрашиваю, – ответил Барон. – Потери есть?

– Один двести и один триста, тяжёлый.

– Держитесь! Мы стараемся прорваться, но обстрел плотный. Застряли в районе восточной башни вашего сектора.

– Что там с башней, на ней Хыч с парнями был? – спросил Шрам.

– Башня – всё! Но парни твои все живы и даже не ранены. Хыч с ними ушёл к тебе, наплевав на обстрел. Они, наверное, быстрее доберутся. Что по килдингам? Может, отойдёте при возможности?

– Нет! – резко ответил Шрам. – Они пока на минном поле, пока обстрел, могут подойти ближе, но не сильно. А если они здесь прорвутся, то всё, стабу конец.

– Понял тебя! С западных ворот тоже неутешительные новости. Ворота подорвали, техника в капонирах уничтожена. Багор сообщает, что идут как будто под спеком, не обращая внимания на потери.

– Они удержат? – Шрам представил, что будет, если прорвут оборону с запада.

– Должны. Но силы неравные. К ним ушли в самом начале две группы в поддержку, но одна попала под обстрел, и выжило несколько человек. Больше послать не можем. Тут и с востока какое-то шевеление идёт. А из резервов – только мы.

– А что Горный? – спросил Шрам.

– С Горным связи нет. Такое ощущение, как будто глушат. Я вот, пока ближе к вам не подошёл, тоже не мог связаться с тобой.

– Вот попадос! – процедил Шрам не в эфир.

– Глава склонен стянуть всех к убежищу и обороняться там. Гражданских всех эвакуировали.

– Нет, Барон! Это ловушка! У них есть кто-то, кто раньше здесь жил. Наверняка есть какие-то скрытые ходы, о которых мы не знаем. Вот о заряде под западной башней никто не знал!

– Думаешь, это с тех времён?

– А как ещё? Или ты думаешь, что они за несколько часов натаскали в башню по минному полю тонну взрывчатки?

Рядом опять рвануло, и Шрам вжался в стену, чертыхаясь.

– Принял! – услышал он ответ Барона между очередными взрывами.

Похоже, килдинги перехватывали их переговоры и усиливали обстрел.

– Да когда же у вас БК закончится-то? – прорычал Шрам, и в тот же момент наступила относительная тишина.

Обстрел продолжился на востоке и западнее, отсекая их сектор от помощи и подкрепления.

– Командир, ответь Хычу! – прозвучал едва разборчивый голос напарника.

– Шрам в канале! Хыч, ты где? – ответил Шрам.

– Недалеко, скоро будем! У тебя как там? Все живы?

– Серый – двести, Басмач был триста, тяжёлый.

– Басмач уже двести, – вклинился в переговоры Герд.

– Герд, бродяга, ты как? – спросил Хыч.

– Норм! – коротко бросил тот и продолжил, уже обращаясь к Шраму: – Командир, вижу движение на поле. Они уже совсем близко, Шрам!

Шрам выглянул из-за стены и почти ничего не увидел в пыли и дыму, которые закрывали от него происходящее на поле. Он судорожно стал обшаривать подсумки с надеждой, что тепляк, который он приспособил к своему АШ-12, пережил обстрел невредимым. Повезло. Ночной тепловизионный прицел был в порядке. Он в одно мгновение установил его на автомат, прикрепил банку тактического глушителя и припал к прицелу. Дым и пыль, нагретые пожарами и недавним обстрелом, немного создавали помехи, но теперь Шрам уже не был так слеп. В чёрно-белом, с градациями серого, изображении прицела отчётливо виднелись продвигающиеся перебежками, постоянно ныряющие в воронки от разрывов фигурки врагов.

– Ну, привет, суки! – протянул Шрам и, поймав голову одного из них, который явно отдавал распоряжения, нажал на спуск.

В чёрно-белом изображении он отчётливо увидел, как из головы стоящего брызнуло во все стороны, и тот рухнул на землю, а стоявший рядом тут же нырнул в воронку. Шрам почти случайно заметил справа вспышки и, переведя прицел в тот сектор, увидел, как с кузова пикапа по той подстанции, где находился Герд, ведёт огонь крупняк. Он подвёл перекрестие под голову пулемётчика, но, не успев нажать на спуск, увидел, как голова того разлетелась в стороны от попадания явно пули 12,7 мм.

– Хыч, – ухмыльнулся Шрам.

И тут же в наушниках услышал знакомый голос:

– А вот и мы, командир! Герда вижу, твоё положение примерно понял. Какие распоряжения?

– Хыч, я рад, что вы все живы! Распоряжение одно. Не пустить этих тварей на территорию. Пока они на поле, у нас преимущество. Так что мы с тобой работаем по пулемётчикам и гранатомётчикам, а всем остальным – работать «Шмелями» по пехоте, а РПГ – по технике. Нужно сдержать их. Пошли кого-нибудь в оружейку, пока она цела, затарьтесь гранатомётами.

– Уже, командир! – ответил Хыч, но договорить не успел.

В воздухе вновь послышался противный вой приближающихся мин, и площадка перед проломом вздыбилась от частых разрывов.

– Твою мать! – заорал Шрам, прячась за стену.

– Командир, это Герд! – послышалось сквозь вой и грохот разрывов. – Я смогу сейчас вырваться! Разреши сходить, я их заткну!

– Герд, ты уверен? Это может быть тропа в один конец! – ответил Шрам.

– Уверен, командир. Они нам головы не дадут поднять, а сами тихим сапом подползают. А-а-а, чёрт!

– Ты что, ранен? – встревожился Шрам.

– Нет, норм, просто по перекрытию саданули, засыпало крошкой. Ладно, парни, простите за всё! Я пошёл.

В наушниках установилась тишина. Шрам напряжённо вслушивался в эфир, не обращая внимания на грохот разрывов. Герд был клокстопером с очень сильно развитым даром. Он мог удерживать своё состояние до десяти минут без отката. Шрам надеялся, что этого времени хватит и Герду удастся вернуться назад. Он запустил таймер на своих часах и напряжённо ожидал, вжимаясь в стену после каждого близкого разрыва. Прошло ровно семь минут, когда обстрел внезапно прекратился, и в канале вновь раздался болезненный, но с победными нотками голос Герда:

– Всё, командир! Они уже не смогут вас обстрелять!

– Герд, назад, слышишь, назад! – заорал Шрам.

– Нет, Шрам! Всё, амба! Прощайте, парни…

В следующую секунду в глубине леса почти одновременно рвануло. На полосе примерно с километр в ночное небо Улья взметнулись огненные столбы.

Штурм захлебнулся. И как ни старался Малек винить кого-либо, но по всему выходило, что в этом виноват он и только он. И даже то, что он проворонил как сенс эту треклятую четвёрку, сильно било по самолюбию. И вот теперь, потеряв, по сути, три пикапа, больше половины квадриков и чуть ли не треть бойцов, он вынужден остановиться в двух сотнях метров от стены, от пролома. А ведь всё казалось так легко осуществимым! Последней каплей стал этот ПКТ, что превратил половину квадроциклов в месиво, ударив с правого фланга. Все залегли: кто за колёса пикапов, кто нырнул в воронки, оставшиеся от взрывов мин.

– Шлам! – заорал он в рацию, вызывая миномётчиков. –