Рыцарь смерти - Дмитрий Викторович Распопов

Лич задумался. Я сначала терпеливо ждал, но потом не выдержал:

– Да говори же! Заснул, что ли?

– Боюсь, Каин, что эта комбинация приведет к тому, что поднимутся абсолютно все скелеты.

– Так мне этого и надо, – не понял я его мысли.

– Каин, с твоими запасами маны заклинание сработает в полную силу, и поднимутся скелеты всех существ, которые когда‑либо были погребены на том участке земли, что ты указал.

Мне показалось, что Лич и сам с трудом верит в сказанное.

Посмотрев на заклинание, я понял, что предположение Лича абсолютно верно. Если произнести заклинание именно таким образом, без ввода других параметров, то так и будет.

– Интересно, что получится, правда? – Во мне опять зажглась исследовательская жилка.

– Нет, Каин, даже не думай! – Впервые я увидел Зата таким испуганным. – Не знаю уж, как работают ваши заклинания, а также не имею понятия, как ты собираешься контролировать такую толпу мертвых, но точно тебе говорю: ничего хорошего из этого не выйдет!

– Давай тогда я изменю кое‑что вот тут, а также задам время, на которое призову скелеты, – ткнул я пальцем в нужные руны.

Лич задумался.

– Хм… что ж, это может сработать, – выдавил он, наконец, из себя. – Но опять же, не понимая рун, я основываю свои выводы только на твоих объяснениях.

– За два‑три дня я исправлю заклинание и перепишу его набело, – закончил я разговор и вернулся к себе, чтобы не видеть встревоженный взгляд Лича.

«Кто бы еще полгода назад мог подумать, что он будет обо мне беспокоиться?» – с улыбкой подумал я, садясь за стол.

Два дня пролетели незаметно, и мне удалось закончить дело.

«Хорошо хоть учить заклинание не надо, – подумал я, встав из‑за стола и разминая спину. – Не напиши его я сам, неизвестно, сколько времени ушло бы на запоминание».

Взяв меч, я вышел размяться, все эти месяцы я толком и не занимался. И увидел приближавшегося к дому Лича. Он бросил взгляд на меч.

– Вижу, ты управился. Когда думаешь начинать?

– Чем раньше, тем лучше, – ответил я.

– Чем думаешь заняться потом? – осторожно спросил он.

Я открыл рот, чтобы ответить, и только сейчас понял, что «потом» для меня означает только одно – уход к богине. Что будет с Личем и остальными, я совсем не подумал. Промолчав, я начал разминку. Но меня не покидала мысль о том, что произойдет, если связь между мной и помощниками прервется. Если до гончих мне, в общем‑то, дела не было, то драконы и Лич стоили того, чтобы о них позаботиться.

«Надо это обдумать, и чем скорее, тем лучше. Зов богини день ото дня становится все более сильным. Если так пойдет и дальше, – я вспомнил, что по ночам просыпаюсь от того, что рука с силой сжимает Чашу, – я долго не продержусь».

Ночью мне стало плохо, я не мог заснуть, поскольку голос богини все сильнее и сильнее звучал в голове. Чтобы отвлечься, я зарылся в обрывки воспоминаний, но стало только хуже. В памяти всплыл отрывок, где я вытаскиваю из ямы раненую эльфийку и обрабатываю ее раны своей кровью.

«Да кто же она такая?! – силился вспомнить я. – Теперь я уже не сомневаюсь, что все виденное происходило со мной раньше, но почему же я ничего этого не помню и не ощущаю? Я помню себя только с того момента, когда начал охоту за Чашей, но ведь я где‑то родился, рос, учился… Где‑то научился владеть мечом, кто‑то учил меня магии…»

Ответов не было, а чем больше я мучил свой мозг, тем сильнее была боль, богиня наказывала за каждое новое воспоминание. Под утро усталость все же переборола боль, и я ненадолго забылся.

Новый день не принес облегчения, опять начавшись с боли. Теперь она была гораздо сильнее прежней. Я понял, что затягивать с битвой не стоит, еще несколько подобных дней – и я не выдержу и уйду к богине.

«Собираемся, вылетаем, – отдал я приказ, – чем раньше закончим, тем лучше».

Сборы были недолгими, поскольку вещи были только у меня и Зата. Погрузившись на драконов, мы поднялись в воздух.

До столицы мы летели четыре дня, делая краткие остановки для пополнения сил. За все это время я ни разу не смог сомкнуть глаз, с каждым днем боль от зова становилась все сильнее. Он стал для меня Зовом с большой буквы. Постоянная боль сделала меня злым и раздражительным, пару раз ни за что влетело драконам и гончим, не говоря уже о Личе, который, видя мое состояние, перестал шутить и подкалывать меня.

Когда на горизонте показались очертания высоких шпилей, я начал подгонять драконов. В голове билась только одна мысль: «Быстрее, быстрее произнести заклинание и уйти к богине, чтобы обрести успокоение». Уйти сейчас, оставив город безнаказанным за свое унижение, я не мог, гордость не позволяла мне простить эльфов. К тому же хотелось сделать напоследок нечто такое великое, чтобы следующего Рыцаря Смерти они остереглись унижать подобным образом.

«Каин, – осторожно обратился ко мне Лич, – можно спросить?»

«Что надо?» – Еего голос гудел колоколом у меня в голове.

«Ты не ответил на мой вопрос, что ты будешь делать после того, как отомстишь». – Лич чуть сбавил тон.

«Я что, обязан отчитываться перед тобой?!» – ненависть полыхнула во мне.

«Нет, просто я думал, мы компаньоны», – спокойно ответил он.

Злость и боль перемешались во мне, я начал произносить заклинание Горение, чтобы уничтожить надоедливого Лича, и только огромным усилием воли сумел остановиться в последний момент – ведь я мог повредить гончим и драконам.

Я попытался взять себя в руки, это удалось сделать с трудом.

«Так, слушайте все! – Я решил все объяснить, чтобы от меня отстали. – Меня тянет к себе Зов богини Смерти, и последние дни я держусь только на жажде мести. Лучше не трогайте меня по пустякам, иначе будут пострадавшие. Я не знаю, что случится после моего ухода, и если вы подскажете, как мне поступить с вами, я это сделаю без раздумий. Придумайте сами, как перекинуть узы связи после моего ухода, вообще делайте, что хотите, только не лезьте ко мне».

После моих слов все долго молчали, а затем драконы осторожно обменялись мыслями сначала между собой, затем с Личем. Клото спросила меня: «Каин, мы можем сделать что‑нибудь, чтобы убрать Зов?»

«Нет, – отрезал я. – Став Рыцарем Смерти, я подписал договор с богиней, и ему нет отмены».

«Ты не попробуешь бороться?» – поинтересовалась Атропос.

«Бороться?! –