Владыка битвы - Алекс Хай

но кой-чего нащупали. Ход старый. Кое-где есть каменные своды — добротная работа, какой я прежде не встречал.

— Наверняка веалльская, — кивнул я. — Народа, что властвовал здесь до прихода эглинов. Они много знали и умели хорошо строить из камня.

— Откуда ты всё это знаешь? И про веаллов, и про свиней…

— Много разговаривал с теми, кто долго здесь живёт. Эглинойр — тот ещё ларчик с секретами. Пригоните сюда моё стадо. Свиней спустите в лаз, загоните как можно дальше к завалу. Затем облейте всех их смолой и закидайте соломой — я видел сухие снопы в церкви. Можно и с пола насобирать. Как проделаете всё, что я сказал, завалите проход чем-нибудь, через что скот не сможет перебраться. Но чтобы воздух был — нужна тяга. После поджигайте и уходите. Там будет опасно оставаться.

— Могильные камни? — предложил Глоди. — Вполне подойдут, чтоб завалить. Церковь разобрать не успеем…

— Годится, — согласился я. — Но валите только те, что со спиралью, и попросите прощения у мёртвых.

— Само собой! — обиженно отозвался Младший.

— Лучше возьмите несколько хороших факелов, чтобы как следует поджечь свиней, — распорядился я. — Без меня справитесь? Мне нужно спешить к Скегги.

Хирдманы переглянулись.

— Зачем? — спросил Глоди.

— Гулла в опасности. Так справитесь?

— Не переживай, начертатель. Делали штуки и посложнее. А так хоть согреемся.

— Как огонь займётся, найдите меня или Скегги.

— Айе!

Я коротко попрощался и полетел на улицу со всех ног. Должен, должен был увидеть небо. Понять, сколько времени у меня оставалось до рассвета. До казни.

На крыльцо я выскочил как ужаленный. Устремил взгляд на бледнеющий небосвод — звёзды уже были едва различимы. На востоке светлела полоска рассвета.

Мы не успевали.

Я со всех ног рванул к Скегги.

* * *

От церквушки до стен Омрика было примерно три полёта стрелы, но мне то и дело приходилось петлять, уворачиваясь от вражеских стрел. Проклятые длинные эглинские луки били очень далеко. Пробирался я медленно, зато смог хорошо разглядеть происходящее вокруг Омрика. Цепную башню на берегу Свергло взяли и заметно потрепали — оттуда валил дым, доносились крики, лязг оружия и громкая брань.

Обезумевшие от страха фермеры и хуторяне с воплями шарахались и от своих, и от чужих, пытаясь убежать в лес. На них я не обращал внимания — за всеми не угонишься. Мне нужно было предупредить Скегги.

С тех пор, как я лишился силы, Гулла осталась единственной боевой колдуньей во всём хирде. Нельзя было утратить и её силу. Пусть её колдовство было пронизано особой женской инаковостью, но оно работало, и работало хорошо. Да и знала она побольше моего.

Брат нашёлся у южных ворот — вместе с хускарлами пытался пробить окованное железом дерево. Я пробежал через поле, что разделяло Омрик и окрестные леса, увидел войско северян — некоторые пытались забраться на стены, но мерглумцы сбрасывали их по одному, закидывали камнями и осыпали градом стрел. Подняв брошенный кем-то щит, я поморщился от боли в боку — рана уже давала о себе знать. Я нервничал и устал. Мне так не хватало рун и голоса богов, будь оно всё проклято.

— Скегги! — Подняв щит и защищаясь от стрел, я приблизился к нашим воинам. — Есть вести?

Брат коротко обернулся, жестом подозвал одного из хускарлов, отдал ему свой щит и велел занять своё место, а затем протиснулся ближе ко мне.

— Башню взяли! — возвестил он, перекрикивая гомон и шум. — Йирдман и его люди пытаются прорваться под рекой. Но это непросто — там хорошие укрепления. По одному выбивают, ублюдки. Лучше сосредоточиться на воротах.

Вокруг царила сущая суматоха. Скегги то и дело оглядывался, задирал голову, выкрикивал приказы и пересобирал людей. Мне, неопытному, было сложно понять, как брат вообще хоть в чём-то разбирался среди этого гомона и мельтешения.

— Таран! — крикнули позади. — Защищай таран!

Мы со Скегги одновременно обернулись.

Одно из деревьев свалили, наспех обрубили ветви, заострили один конец ствола и сейчас несли к воротам. Мне ещё не приходилось биться при захвате крепости, но по рассказам я примерно понимал, что следовало делать. Мерглумцы наверняка попытаются поджечь таран, причём вместе с нами. Возможно, раскалят масло. Следовало окружить орудие щитами и сделать из них крышу, чтобы не пострадало ни дерево, ни мы. По возможности.

— Гуллу схватили! — крикнул я, догоняя брата. — Собираются казнить.

Скегги остановился лишь на миг.

— Что с твоим свинарником? — сухо спросил он.

— Готовим. Вот-вот должны поджечь.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Я уже ничего не знаю, Скегги, — признался я. — Но Гуллу нужно спасти. Если надо, сам полезу на стену.

— Ты ранен.

— Пустяки.

— Нет, — мотнул головой брат. — На стену ты не пойдёшь. Мне нужны люди у тарана. Мы и так слишком рассредоточились.

Я кивнул. Спорить времени не было, а Скегги наверняка знал лучше. Я заметил у него за его спиной меч Вигрик, но брат ни разу не обнажил его в бою. Носил как талисман, а сам пользовался проверенным и добрым топором да круглым щитом. Начищенный умбон покрылся царапинами. На лице Скегги красовалось несколько кровоподтёков, но брат был в своей стихии. Битва невероятно ему шла.

Мы поравнялись с хирдманами, что несли таран. Будь у нас побольше времени, его бы приготовили заранее и позаботились бы о навесе. Но сейчас всё делалось в спешке, и это меня беспокоило. Второпях легко упустить что-то важное, поэтому я озирался и старался подметить всё, что мог. Одно радовало — для Омрика наше нападение тоже оказалось неожиданным. Я надеялся, что горожане не успели заготовить много масла и камней.

— Гляди! Церковь горит!

Я обернулся. Со стороны кладбища повалил дым. Значит, свиней подожгли. Если всё прошло, как я говорил, то вскоре десятка Глоди Младшего должна была присоединиться к нашему кровавому пиршеству.

Вскинув щит, я приноровился шагать в ритм с другими хирдманами. Сейчас это было главным — идти нога в ногу, держать щит над головой, защищать таран. Только так можно пробить ворота. Солнце уже вышло, и чем ярче оно начинало светить, тем тревожнее становилось у меня на душе.

Гулла, милая, держись. Я приду. Только держись и дождись меня живой.

Сейчас я был готов принести жертву любому богу, лишь бы её оставили на этой земле. Скегги лишился Исгерд, потерял начертателя. Ему нельзя было лишиться и Гуллы. О своих чувствах я сейчас предпочитал просто не думать. В драке переживаниям не место.

Окружив таран ненадёжной крышей из щитов, мы прорвались к самым воротам.

— Иии… Раз!

— Иии… Два!

Дерево ворот заскрежетало, когда заострённый конец