Я вернулся. Том 5 - А. Байяр

Нет, так дело не пойдет. Его надо успокоить. Да, смотреть на это больно. Практически невыносимо, но я должен узнать столько, сколько успею за отведенное юному модификанту время.

— С дядей всё будет хорошо, если перестанешь плакать и ответишь, что с ним произошло, — стиснув зубы, попытался я достучаться до ребенка.

— С дядей не будет… не будет хорошо…

— Почему ты так думаешь?

— Они… и тетю Чи-и-и Ён!.. и всех…

— Они — те люди, из лаборатории которых мы вас забрали? — старался я сохранить спокойную интонацию. — Дядю Хакамаду и остальных забрали они?

— Они пришли, — казалось бы, он совершенно не слышал меня, — прямо ночью. Все спали. Они забрали всех, запихнули в машины, а я… а я сбежал! Я так быстро бежал, что не знал куда. Спрятался на какой-то большой-большой лодке. Страшно было, холодно, но потом я вышел и упал… Очень холодно было, дядя!

Я приложил руку к его лбу, и сердце тут же пропустило удар. Горячий, как раскаленная печка. Непонятно, от чего пацан дрожал сильнее. От страха или озноба.

— Значит, они забрали всех, вломившись посреди ночи, — подытожил я, и мальчик яростно закивал. — Когда?

— Не знаю. Дней… семь назад? Десять? Я не помню, когда та лодка поплыла… Я долго на ней сидел.

— Так. Хорошо, — вздохнул, заглядывая мальчишке в глаза. — Когда дядя последний раз делал тебе укол? Тот укол, от которого становилось легче и вы все выздоравливали. Когда?

Кихун уставился на меня остекленевшим взглядом. То ли впав в ступор, то ли прокручивая воспоминания в голове.

— Кихун! — позвал я его, повысив голос. — Когда вам кололи уколы?

— Я не помню… Они закончились. Дядя Хакамада хотел сходить за новыми, но он не знал, куда. Я слышал, как они с тётей говорили…

— Говорили о чем?

— О том, что… что там, где они брали их раньше, их уже нет.

Идиот, Инхо… придурок. Ты ведь снова мог обратиться ко мне, и я опять помог бы тебе. Поворчал бы, что тратишь мое время, но обязательно помог бы. Лаборатория, о которой он узнал, сменила локацию после того, как мы сбежали оттуда. Понятное дело, что они не стали бы подставляться снова.

Инхо, эта миловидная девчушка Ён, сироты… Каким-то образом подчиненные доктора Сугахары узнали о деревушке, в которой они скрываются, и нанесли удар тогда, когда Хакамада меньше всего его ожидал.

Хотя это был всего лишь вопрос времени. Все эти дети изначально были обречены, вот только умереть в лаборатории, прикованными к холодным металлическим столам, они не заслуживали. Никто такой участи не заслуживал…

Я поднялся на негнущихся ногах. Бросил на мальчишку, сидящего передо мной, последний взгляд и уже развернулся, чтобы уйти, но меня снова схватили за край пиджака.

— Дядя…

Ему не помочь. Ни один врач не способен обратить действие сыворотки, и я был уверен в этом. Хёншик тоже это знал, с его-то возможностями не выяснить это было бы глупо, потому и не обращался за медицинской помощью. Бессмысленной.

— Дядя, заберите меня отсюда… — вновь ударился малец в слезы.

Я не оборачивался к нему, но перед глазами всё равно невольно возникало его лицо, испещренное сеточкой набухающих черных вен.

Мягко взял вцепившуюся в пиджак ручку и попытался отлепить от себя, но не тут-то было. У мальчишки была железная хватка. Искусственно привитая способность, чтоб ее…

— Зачем вы уходите, дядя-я-я?..

Пришлось самому использовать скрытые резервы, чтобы заставить мальчишку разжать пальцы.

— Зачем⁈ — тут же взвизгнул он.

Я стоял к нему спиной, но обернулся, как только по барабанным перепонкам ударил грохот. Малец одной рукой перевернул железный стол, который улетел в противоположную часть комнаты.

— Зачем они держат меня здесь, если дядя Хакамада у них⁈ Если все у них! Чего им от меня нужно⁈ Я уже всё сказал! Всё сказал!

Почерневшие под действием сыворотки вены забились еще чаще, в такт бешено колотящегося сердца Кихуна. А затем мальчишка закашлялся. Схватился за горло, завалился на бок…

Сорвавшись с места, я успел поймать его на лету, а маленькие детские ручки сжали лацканы моего пиджака. Оторопевший от подобного зрелища, я воочию наблюдал за последними минутами… Нет, секундами жизни модификанта, подсаженного на сыворотку доктора Сугахары, и своевременно не получившего новую дозу.

Слезы, катящиеся из глаз мальчишки, окрасились в черный. Мышцы начали спазмировать, выкручивая его конечности под неестественными углами.

— Дя-дя… — хрипло сорвалось с губ юного модификанта, хватка его ослабла, а затем веточки пульсирующих вен под кожей одновременно лопнули, образуя теперь уже черные кровоподтеки. Чернильными пятнами они расползались по всему лицу, окрашивая его в соответствующий цвет.

— Алекс! Отойди от него! — послышался за спиной крик Джинхёка.

Но я всё смотрел. Впитывал в себя каждое мгновение, запечатлевал эту ужасную смерть в своем сознании. Отвратительную, противоестественную и… несправедливую.

Только настоящее чудовище способно было сотворить такое. И ради чего?.. Ради власти и денег? Всего лишь?..

Когда я выпустил мальчишку из рук и медленно выпрямился, мое лицо не отражало ни единой эмоции. Охвативший меня гнев, клокочущую ярость я запечатал глубоко внутри.

Момент выплескивать ее еще не наступил, но однажды… Пусть только доктор Сугахара Арата снова окажется напротив меня, и я клянусь, что этот старик захлебнется своей сывороткой.

Быстрой смерти он не заслужил, нет. Мучиться он будет долго. До тех пор, пока я сам не решу оборвать его страдания. Больной ублюдок…

Глава 5

Я сидел на лавочке перед огромной каруселью, горящей разноцветными огнями. Лошади, единороги, морские коньки с мягкими сидушками катали на своих спинах детвору. Детвору, а еще смеющуюся Харин и мою потерянную на долгие годы, но вновь обретенную сестру Джину. Довольно необычный вид, как ни посмотри.

Джина с самого начала твердила, что карусель — это что-то на ребяческом, однако уже не в первый раз я убеждался в исключительной харизме госпожи Чен. Она умела убедить кого угодно. Поддержать, позаботиться, расположить к себе. Даже не будучи модификантом, эта девушка обладала специфическими способностями, присущими далеко не многим людям.

Невольно улыбнулся, глядя на них обеих, а потом осмотрелся по сторонам.

Парк развлечений. Киоски со сладостями и закусками, привлекающие посетителей своими ароматами. Семьи с детьми прогуливались, громко переговариваясь между собой, с шариками и пушистой сладкой ватой в руках. Идиллия. И окружающая меня со всех сторон детвора даже не представляет, насколько ей повезло оказаться здесь в компании любящих родителей. Пап, мам, дедушек с бабушками… По понятным уже причинам я подобной радости в детстве был лишен, так пусть хоть