Бог-Император, к доске! Том 7 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

сколько ему надо. Это я Бог-Император, получив назад истинную силу, могу всю ночь скакать как горный козел, любить много женщин да раз, и мне будет норм.

А ещё к слову у меня теперь бесконечная энергия. Не в том плане, что я теперь могу плевком планеты уничтожать, а в том, что она никогда не закончится. Ресурсы ничем не ограничены. Я не могу устать, и мои силы не кончаются.

Поднявшись в нашу квартиру, я проверил всех членов своей группировки. Парни и девчата спали как младенцы, и ничто не могло нарушить их сон.

Молодцы, одобряю. Силы надо восстанавливать, чтобы продолжать служить Империи и всему человечеству.

Я оценивающе взглянул на Марию Вышнегорскую. Она бы смогла родить мне неплохого ребенка. Сильного и одаренного. Но он был бы слабее сына, которого родила бы мне Эйка.

Я проверил всех девушек — и понял, что красноволосая Акане была лучшей кандидаткой на роль жены Бога-Императора. Не случайно меня к ней так тянуло. Есть в нашей Эйке что-то особенное. Возможно, в нашем с ней магнетическим притяжении есть что-то свыше. Не обошлось ли здесь без провидения?

В любом случае не стоит забывать, что если я найду кандидатуру лучше, то Эйку придется отложить на задний план.

Я ощутил укол глубоко в сердце. Какая-то часть меня противилась моим холодным расчетливым мыслям. И я знал, кто это был.

Успокойся, Сабуров. Ты должен гордиться той великой честью, что тебе была оказана — твоя душа, твои знания и опыт — теперь часть Бога-Императора. На наших плечах — великая миссия, спасения человечества. Если мы ничего не сделаем — народ так и останется под властью Тотх’Аза. А это, на мой взгляд — даже хуже, чем смерть. Я же ведь теперь знаю, что произошло с нашим миром и всем человечеством пятьсот лет назад… Отлично знаю. Знаю лучше, чем кто-либо. Ну если организаторов не считать. И поэтому — изволь подчиняться. Твоя душа, мальчишка, и так слишком долго рулила, будучи главной в теле.

А ещё у меня переговоры с Тройственным союзом на носу. Пора заканчивать с этими интриганами-малолетними. У них весьма скверная позиция. После моего триумфа в казино мой авторитет невероятно возрос в классе. Куча людей, которые раньше были за Тройственный союз, перешли ко мне в группировку. По сути дела Пальма, Батиковы и Акира с Акихито остались впятером. Так что речь даже не о перемирии, а скорее о капитуляции. О ее условиях.

Акихито, конечно, выбрал очень обтекаемую формулировку. Дескать, выработаем концепцию мирного сосуществования. Но мы оба прекрасно понимаем, что на самом деле я так или иначе поглощу тройственный Союз. Тем более, что Юля и Акира, скажем так, неравнодушны ко мне. Несмотря на то, что последняя вместе с Пальмой и леди Найткэт опять замутили заговор против меня.

Я, конечно, не питал иллюзий, что девушки вот так с ходу расчувствуются и бросятся мне на шею. Акира, скорей всего, ведёт двойную игру. Если их маленький новый заговор не удастся, она просто скажет: «Ой, а я тебя всегда любила, Вадим, меня заставляли Акихито и Найткэт, но теперь мы можем быть вместе, ня, и вообще, у меня потенциально самые большие сиськи в школе, десу». Беспроигрышный вариант.

В случае же с Юлей… ситуация поинтереснее. Она, кажется, искренне влюблена в меня. Скорей всего, влюбилась с того момента, когда я спас ее от демона, насланного леди Найткэт. И, возможно, она давно вступила бы в мою группировку. Но ее удерживает сестра-близнец Лена и ранее взятые на себя обязательства перед Тройственным Союзом.

Интересно, могут ли Юля или ее сестра родить мне ребенка более сильного, чем у Эйки? На переговорах надо будет присмотреться ко всем девушкам, даже к Акире и Пальмистрии. На всякий случай.

Дашу, Иру, Анастасию Андреевну и других девушек из Детей Императора я уже осмотрел. Никто из них не сможет принести мне такого сильного ребенка, как Эйка. Красноволоска пока что впереди планеты всей.

Размышляя о предстоящих переговорах с Тройсвенным союзом, я двигался к своей комнате. Перед тем, как встречусь с Батиковыми, Пальмой и прочими, надо поработать над портретом Дмитрия Вышнегорского. Не зря отец моего нынешнего тела так заострял на нем внимание. Что-то важное он там для меня припрятал. Очередное письмо?

Очевидно, что-то там такое интересное есть.

Я закрылся на ключ у себя в комнате. Кто-то из Детей Императора уже проснулся, я слышал посторонние звуки в гостиной, на кухне и в других соседних квартирах. Мне сейчас не нужны посторонние, а то будут отвлекать. Так что замок поможет сосредоточиться на главном.

Я уселся перед портретом прямо на пол. Дмитрий Вышнегорский, похожий на более старшую версию Вадима Сабурова, смотрел на меня, улыбаясь. Холст и рама были выполнены из дорогих материалов, сам портрет был нарисован в фотореалистичном стиле. Художнику, который работал над всем этим вручную, большой респект, он настоящий мастер. И скорей всего сумму за свои услуги взял большую.

— Итак, Дмитрий, какие же вы тайны от меня скрываете? — негромко произнес я, подперев щеку кулаком, — В прошлую нашу встречу вы не особо охотно делились информацией. Вы были не в себе, будучи заражённым Аномалией… а может быть намеренно что-то не договорили.

Я внимательно смотрел на портрет, пытаясь увидеть в нем нечто скрытое от человеческого взгляда. Очевидно, Дмитрий спрятал очень глубоко свой секрет. Чтобы его не нашли недруги нашей семьи. И я практически уверен, что информация там — самая важная, какая только может быть. Она спрятана куда тщательнее, чем первое письмо в кулоне леди Вышнегорской.

Но мне больше не надо закрывать глаза и сосредотачиваться, чтобы увидеть истину. Теперь передо мной все открыто, как на ладони.

Тем не менее, никаких подсказок, духовных потоков или чего-то подобного я в картине не видел. Как будто бы самый обычный портрет.

Но это только первый слой. Возможно, письмо спрятано где-то намного глубже… может быть оно и даже не выглядит как физический объект. Поэтому я его и не вижу.

Я внимательно осматривал портрет, ощупывал его своими духовным потоками, пока, наконец, не обнаружил письмо — оно было написано на микроскопическом уровне, выложено молекулами краски в правом зрачке Дмитрия. При этом на довольно глубоком слое, чтобы не дай бог его не стёрли.

Маловероятно, что подобное письмо кто-то найдет. Если бы я не пробудил свои силы, я бы тоже его не смог бы найти. Такое ощущение, что портрет попал в мои руки строго тогда, когда надо…