Чёрный ратник - Макс Гато

Мы вскочили в огромный барьер, защищённый рунами, и только сейчас было ясно — мы достигли Сизого Кряжа.

Тьма в ночи заколыхалась и замерла прямо на краю, там, где мы взобрались какие-то мгновения назад. Похоже, что древняя защита рода Громовых, если она, конечно, принадлежала им, делала из Сизого Кряжа идеальное место для передышки и лагеря.

Перед отрядом раскинулся Сизой Кряж — совсем небольшой по природным меркам гребень горы. Он при этом возвышался над долиной внизу.

— Добрались, — сквозь сбитое дыхание сказал Громов.

Его собственная аура потухла, и он грузно опустился на камень.

Иван следом за Громовым сел на камень, с грохотом скинув свой щит. Ярослава опёрлась на меч и жадно глотала холодный воздух, запрокинув голову. Её рыжие волосы выбились из хвоста и были мокрыми от пота. Соловьёв лежал на земле как мешок с картошкой прямо рядом с белоснежным луком, его грудь бешено вздымалась.

— Молодец, — похвалил я его и хлопнул по плечу.

В ответ раздался лишь слабый выдох.

— Всем осмотреться и проверить снаряжение, — скомандовал я, и мой голос прозвучал хрипло. — Алёна, помоги кому нужно.

Алёна сохраняла удивительное самообладание и уже рылась в своей сумке. Она молча подошла к Соловьёву и протянула ему небольшой флакон. Соловьёв жадно выпил содержимое и скривился, но к его щекам начал понемногу возвращаться здоровый цвет.

Затем Алёна направилась к Громову. Он выглядел хуже всех: лицо было землистым, губы побледнели, зелёная аура потухла, а из его горла вырвался тяжёлый влажный кашель.

Я же подошёл к краю кряжа, туда, где руны светили чуть ярче, образуя невидимый барьер. И то, что я увидел внизу, мне не понравилось.

С кряжа открывался отличный вид на долину внизу и соседние пики, а ещё на тропу, которая как раз и вела к якорю. Так вот везде, абсолютно везде, была не просто ночь, а настоящая тьма.

Она оказалась живой, кишащей и бурлящей массой. Тени переплетались и образовывали чёрное море. Временами из тьмы вырывались протяжные вопли. Абсолютно везде сейчас царствовали Кошмары. Пройти там было просто невозможно. Но даже днём нашему отряду в текущем состоянии будет сложно пробиться к якорю.

Я услышал тяжёлые шаркающие шаги и обернулся. Ко мне подошёл Олаф. Он взглянул холодными глазами вниз, увидев то же самое, что и я.

— Переждём, — тихо сказал ему я.

— Вон там, — однорукий ткнул пальцем куда-то на горизонт. — Видишь?

Олаф сейчас был сильнее меня как ратник, потому и видеть он мог чётче и дальше, чем я. Я покачал головой в ответ.

— Там Чёрный ручей, — проговорил спокойно Олаф. — На самом горизонте.

Когда он упомянул Чёрный Ручей, то я как будто не увидел, а почувствовал его, хотя мне вполне могло просто показаться.

Я кивнул, развернулся и зашагал к хрипящему и кашляющему Громову, над которым склонилась Алёна.

— Я довёл вас до Сизого Кряжа, — выпалил Громов, завидев меня. — Как и обещал.

Алёна отпаивала его зельем из склянки.

— Дальше вы сами, — закончил свою мысль Громов.

— В смысле? — резко вскинулась Ярослава. — Ты же наш проводник!

— Дальше мне не хватит сил, — усмехнулся Громов. — А это место нужно держать. Иначе обратно придётся возвращаться сквозь Кошмаров.

Я и сам видел, что второе испытание измотало Громова сильнее остальных, и сейчас на третьем испытании он двигался исключительно на силе воли и упрямстве. К тому же я не знал, как точно он активировал руны. Возможно, они поглотили всю его оставшуюся ауру.

Я молча кивнул. У нас был уговор. Более того, я понимал и принимал выбор воина, знающего свой предел.

— Ты уверен? — спросил его Иван и стёр пот со лба.

— Да, — коротко и ясно ответил Громов. — Я остаюсь.

— Пока что, — усмехнулся я, — мы все остаёмся.

Иван только пожал плечами. Отряд был уставшим и измотанным за сегодняшний переход, а вокруг была ночь. Поэтому мы просто разбили лагерь внутри невидимого барьера на Сизом Кряже.

Несколько простеньких палаток возникли на камнях, и их периодически мотал во все стороны холодный бешеный ветер. Разгорелся небольшой костёр, на котором Алёна уже принялась готовить отвар.

Я жевал жесткие сухари и сушёное мясо. Чуть позже Алёна закончила и обошла всех, разливая горячую жидкость, похожую на мутный чай. Отвар пах свежескошенной травой, а на вкус оказался горьким как полынь. Зато по телу тут же разлилось тепло, а усталость в мышцах понемногу утихала.

Над горами раздался звук точильного камня, это Ярослава чистила и точила клинок. Соловьёв немного пришёл в себя и даже сел, всё ещё вяло поглядывая по сторонам.

Олаф поел, выпил отвара и теперь сидел неподвижно на краю кряжа. Его взгляд был устремлён вдаль.

Я проверил снаряжение, разделил ночные дежурства и сам взял первое.

Ночь тянулась долго. Холод пробирал до костей, несмотря на тёплые вещи. Все дремали урывками по очереди. Я же во время своего дежурства вглядывался в темноту ночи. Иногда она так и норовила вытянуться к барьеру тёмными щупальцами, но всегда отступала. Я и сам особо не спал.

Но каждый раз, когда происходила пересменка в дежурных, можно было видеть Громова, который сидел, прислонившись к камню. Он сидел с закрытыми глазами и ровно дышал. Тонкие зелёные нити медленно тянулись к нему — либо он подпитывал барьер, либо медленно восстанавливал энергию.

И вот, когда чернота ночи разбавилась первыми едва уловимыми лучами рассвета, случилось то, чего я ждал. И не я один.

— Наконец-то, — холодно проговорил Олаф.

Это дежурство было его. Я повернулся на бок, выбрался из спального мешка и подошёл к однорукому.

Сначала где-то далеко впереди, на северо-западе, мелькнула одна короткая вспышка. Я даже не смог разобрать цвет. Затем ещё одна, уже с багровым оттенком. Потом ещё и ещё. Словно где-то на горизонте, далеко-далеко, в нескольких днях пути от нас, началась ярмарка, и маги показывали фокусы. Вот только это были ауры. Ауры Подмастерьев, вступивших в бой. Третье испытание началось и для них. Орден бросил их вперёд, к Чёрному Ручью.

Потихоньку начали подниматься и остальные. Ко мне подошла Ярослава, а затем, зевнув и потянувшись, подошёл и Иван.

— Смотрите… — прошептал он.

Море тьмы в долине внизу взволновалось. Целые куски теней, неподвижно лежавшие у подножья кряжа, пришли в движение. Они словно волнами потекли на северо-запад, почуяв то ли звук боя, то ли свежую добычу.

Но самое главное, что и тропа, по которой предстояло подниматься дальше, больше не казалась непроходимой. Медленно, но верно, на ней появлялись просветы.

Я наблюдал за происходящим, оценивая масштабы и направление