Эпоха Опустошителя. Том X - Вел Павлов

изувеченного юношу странным, но до безумия удовлетворённым взглядом.

— Так-так-так! — насмешливо изрекла Темида, вступая в опасную игру богов и переглядываясь с другими оберегами. — Неужели наша северная интриганка добралась и до аххесов? О чем говорит этот смертный, Фрея⁈ Что за уговор ты с ним заключила?

Однако вместо того, чтобы дать вразумительный ответ богиня Войны Северного пантеона улыбнулась чуть шире и сделав шаг вперед, переместилась за пределы яруса.

Силуэт Ванадис мерцал на всех магических проекциях. За долю секунды внимание миллионов разумных существ со всей Альбарры переместилось с израненного юноши на божество, но потрясения в глазах у окружающих стало на порядок больше, когда Фрея вытянула ладони вперед и начала тихо рукоплескать.

— Превосходно, мальчик. Просто превосходно…

* * *

— Превосходно, мальчик. Просто превосходно…

Сквозь звук дождя аплодисменты казались каким-то издевательством, но я неотрывно продолжал смотреть на Фрею. Странно это или нет, но прямо сейчас я перестал чувствовать боль. Впрочем, и тело едва ощущал. Все физические увечья будто отошли на второй план и сейчас кроме оберега перед собой я ничего не видел.

— Ты и вправду замечательно справился, Ранкар. Лучше, чем я могла себе представить. Но разве таким образом просят у оберега? — с укором поинтересовалась та. — Разве так следует обращаться к небожительнице?

— Не играй… со мной, — дёрнул я головой из стороны в сторону. — Ты… обещала… Мы… заключили сделку… Ты обещала… вернуть её… Верни моё сердце… иначе… твои валькирии… не возвратятся на Север…

— Мальчик, разве так принято просить⁈ — повторила с холодной улыбкой Ванадис. — Преклони колено и попроси, как подобает у оберега.

«ГРЯЗНАЯ СУКА! — яростно заревела Истра. — Да она же издевается!»

Всё в порядке… малышка. Ради Дурёхи я… я готов поступиться… принципами.

Внутри всё изнывало от гнева, ярости и злобы, но иного варианта я сейчас не видел. Вместо того чтобы противиться мне пришлось сделать шаткий шаг вперед, и я неспешно начал преклонять колено, но незнакомый голос внезапно заставил замереть, а лицо невольно дёрнулось снова вверх.

— Что здесь творится, Фрея⁈ — с холодком в голосе вопросил Видар, воспарив рядом с божеством. — Что ты тут устроила⁈

Вот только Ванадис словно не заметила своего собрата и вновь воззрилась на меня.

— Я жду! — чуть повысила голос женщина, а на её лице отобразилась веселая усмешка. — Или ты снова вздумал угрожать мне пленницами? Так я спешу тебя разочаровать, мальчик. Увы, но твои манипуляции до ужаса жалкие и… мелкие.

— Не… шути так… — отрывисто бросил я, едва удерживая тело на весу, чтобы не завалиться лицом в грязь. — Лучше верни её… иначе своих крылатых потаскух ты больше… не увидишь…

— Ты о них? — спокойно осведомилась Фрея.

Сквозь звук дождя щелчок пальцев богини Войны показался неуловимым, но до безумия отчетливым, а затем слева и справа от Ванадис материализовалось два знакомых силуэта — Ингрид и Орхелия. Обе валькирии зависли в воздухе и находились в слабом, но сознании. Они по-прежнему были скованы по рукам и ногам риаритовыми цепями. Складывалось впечатление, что лишь силой мысли Фрея вырвала их из лап ограничительного пространства.

« Ослепните Древние!» — ледяным тоном изрекла Руна.

— Что за…

Мир разбился целиком и полностью на куски. За одно жалкое мгновение. Меня водили за нос. Всё это время я был даже не пешкой. Я был обычной пылинкой. Заблудшей пылинкой, которая не видела дальше собственного носа. Груз осознания оказался не просто велик, а в прямом смысле неподъёмен. Боль и агония вернулись назад по щелчку пальцев и, не удержав тело на весу из-за собственной слабости, я на глазах у всех с грохотом приземлился на колени.

— Ты не понял с кем связался, мальчик, — с улыбкой в голосе произнесла Ванадис. — Однако, я вижу, что ты многое понял, а раз ты многое понял, то я пойду тебе навстречу. Как-никак, ты выполнил свою часть сделки. Не только дошел до финала группы, но и преклонил колени, как и подобает смертному. Арнлейв! — вдруг громко произнесла богиня Войны. — Верни ему его собственность!

От неожиданности и неверия я дёрнулся всем телом и попытался встать на пошатывающиеся ноги, но единственное, что удалось сделать так это припасть на одно колено и наблюдать за тем, как откуда-то со стороны материализовался крылатый силуэт светлой альвы, которая за шею удерживала до ужаса испуганную Фьётру. Дурёха силилась что-то сказать, но лишь открывала рот в беззвучном крике, а её сломанные крылья повисли за спиной мёртвым грузом.

Взор заливало кровью, и он затуманивался лишь сильнее, но стоило мне увидеть столь приятное сердцу лицо, как внутри образовался взрыв, а затем на подкашивающихся ногах я всё-таки выпрямил изнывающее от агонии и боли тело.

— Отныне её жизнь в твоих и только твоих руках, — улыбнулась Ванадис, глядя на меня сверху-вниз. — Забирай!

И по приказу своей госпожи предводительница валькирий выпустила шею Фьётры из хватки и на глазах у огромного количества разумных, силуэт Дурёхи камнем устремился вниз. От увиденного мои глаза расширились от шока, и преодолевая вселенскую агонию я побежал… Побежал вперед со всех ног, чтобы подхватить Фьётру и прижать к себе, а затем без каких-либо раздумий я собрал воедино остатки выносливости и прибег к телепортации.

Сумрачный Поток…

Жизнь жестокая штука. Слишком жестокая. Сердце Опустошителя колотилось будто умалишенное, неутихающая агония разрывала организм на куски, но то, что приключилось дальше я не забуду никогда.

Я рвался вперед словно обезумевший зверь не щадя себя. Тельце Фьётры к этому времени преодолело половину дистанции от яруса оберегов до земли. Сам не заметил, как благодаря телепортации очутился в воздухе. Я желал подхватить девушку именно там. Однако единственное, что удалось заметить, как с ладони Арнлейв срывается два потока света, а затем я воочию увидел, как первый поток света обезглавливает Фьётру, а второй разрывает её грудь в клочья.

«Во имя Древних… — мертвеющим голосом прошептала Истра. — Что же вы натворили, безумцы?»

Мир умер. Погиб в одночасье вместе с ней. Ранее из моего тела вырвали сердце, но теперь не стало и души, а вслед за двумя этими вещами из глотки вырвался рёв обезумевшего животного:

— НЕТ! НЕТ!!! Н-Е-Е-Е-Е-Е-Т…

Тело прокатилось кубарем по грязи несколько десятков метров. Остатки одежды, что покрывали мой торс разорвало в клочья, тем самым обнажая сердце Опустошителя на всеобщее обозрение. Однако на это