Холпек. Том II: Спуск к ядру - Максим Балашов

к ловушке, держа в руках огромный кусок мяса — тот самый, из которого планировал приготовить ужин. «Жаль, конечно, но ради хорошей шутки не жалко», — мелькнуло у него в голове.

Лезвия с оглушительным рёвом выскользнули из стен, превратив сочный окорок в аккуратные мясные стейки. Пока пилы наслаждались незапланированным ужином, Крас ловко проскользнул мимо и предстал перед кузнецами — целый, невредимый и довольный собой.

Крас, довольный своим розыгрышем, напрочь забыл об одной важной детали — сейчас он выглядел совсем и иначе. Голос был чужой, да и энергетическая матрица совсем не походила на ту, что излучал Хан. Вместо ожидаемых дружеских похлопываний по плечу он едва не получил увесистый кузнечный молот в висок.

Гигантская кувалда со свистом пролетела в паре сантиметров от его левого уха, заставив волосы на затылке встать дыбом. Инстинктивно активировав режим ускоренного восприятия и разогнав сознание, во внутреннем мире Крас успел разглядеть искусную резьбу на летящем орудии — замысловатые рунические узоры, переплетавшиеся в сложный орнамент.

Что поразило его больше всего — так это чудовищная сила броска. Даже в состоянии, где секунды растягивались в минуты, молот продолжал нестись к стене с пугающей скоростью. Когда время вернулось в нормальное русло, раздался оглушительный грохот — стальное чудовище врезалось в каменную твердь, оставив после себя паутину трещин и клубы каменной пыли.

«Ну и нравы у вас…» — только и успел пробормотать Крас, медленно отодвигаясь от разъярённых кузнецов.

Молот только что вонзился в стену, а в воздухе уже повисла новая угроза.

— Стой на месте, урод! — прогремел Дрог, сжимая второй молот так, что костяшки побелели. — Следующий полетит тебе между глаз. И знай — я специально промахнулся. Хочу, чтобы ты пожил подольше… пока буду выведывать, как ты обошёл мои ловушки.

Лезвия его бороды дыбом встали от ярости.

— Ограбить нас вздумал? Не выйдет. Зря ты показался на глаза, тщедушный человечишка.

Крас наконец осознал, что шутка зашла слишком далеко. Ситуация пахла поджаренным мясом — причём буквально, учитывая его недавний «фокус» с ловушкой.

— Дрог, ты сегодня удивительно многословен, — фыркнул он, делая шаг назад. — Видимо, мысли о пытках тебя возбуждают?

Гномий великан оскалился так, что стало видно все его пожелтевшие зубы.

— Стой, стой! Шутка же! — затараторил Крас, поднимая руки в защитном жесте. — Или тебе уже не нужен межмировой портал? — И подмигнул так, будто только что подкинул неразменный золотой.

Повисла тягостная пауза, густая, как расплавленный металл. Казалось, даже искры в горне застыли, боясь нарушить это напряжённое молчание. В тишине почти слышалось, как скрипят шестерёнки мыслей в головах божественных кузнецов. Они переглядывались, обмениваясь целыми диалогами одними лишь движениями бровей. Напряжение нарастало, его уже почти буквально можно было резать ножом.

Наконец Дрог фыркнул и с грохотом опустил молот на верстак, да так, что инструменты подпрыгнули, словно испуганные кролики.

— Сергей Кравцов, — прошипел он, растягивая имя, будто пробуя его на вкус, — тебе никто не говорил, что ты бездарь?

Крас, почувствовав, что напряжение немного спало, расслабил плечи:

— Нет, не припомню. Ты первый. А в чём, собственно, дело?

— Да в том, — встрял Крог, скрестив руки на груди, — что врываешься без предупреждения, в новом облике, да ещё и с чужой матрицей. Ты хоть понимаешь, что был в шаге от смерти? — Он показал пальцем за спину Краса. — Обернись-ка и полюбуйся.

Крас нехотя обернулся, и его глаза расширились от шока. В монолитной скале зияла дыра размером с жопу его напарника в офисе Карцева — добрых полметра в диаметре и не менее двух в глубину. Но самое пугающее было в том, что самого молота не было видно — либо он превратился в блин толщиной с лист бумаги, либо засел где-то в недрах скалы, продолжая углубляться со скоростью обиженного крота.

По спине Краса пробежала ледяная волна, оставив после себя липкий холодный пот.

— Нет, ты не бездарь, — Крог язвительно склонил голову набок, — ты просто дурак. Дрог вложил в бросок столько энергии, что твой жалкий энергокаркас разлетелся бы, как стеклянная бутылка под копытом разъярённого дракона. — Он театрально вздохнул. — И если мне не изменяет память, твоя задница не появлялась на сканере уже… что, полтора года? Представь, как эпично глупо было бы потерять весь прогресс из-за такой идиотской шутки.

Озарение ударило Краса как кувалдой по темени — Крог говорил чистую правду. Паника сжала его горло ледяной хваткой, превратив ноги в дрожащие подпорки, а голос — в предательски пропавший звук. Перед глазами мелькнули месяцы тренировок в областях нулевого давления, сотни освоенных техник по защите от отрезания каркаса, бесценные навыки Умки и патриарха волков — и всё это могло вмиг превратиться в дым из-за одной идиотской шутки. От этой мысли его бросило в такой жар, что даже кончики пальцев затряслись.

— Крог, а ты уверен, что это он? — Дрог вдруг оживился, похабно подмигнув. — Может, всё же попытаем уголька? Из такой шкуры получатся отменные сапожки, с благородным чёрным отливом! А-ха-ха-ха! — Его смех гулко разнёсся по кузнице, сбивая с кованых полок пару мелких деталей.

— Брат, хватит, — Крог покачал головой, наблюдая как у Крас побелели даже губы. — Доведёшь парня до инфаркта раньше, чем он до сканера доползёт. Ты и так его до усрачки напугал своим «невинным» броском. Я свою работу узнаю сразу. За его плечами висит котомка, на которой я корпел долгое время. Это наш Морф, только Гироха над ним знатно поколдовал — подрастил, перекрасил… — с сожалением вздохнул, — вот только мозгов, видать, забыл добавить.

Крог тяжёлой поступью подошёл к оцепеневшему Красу и со всей гномьей нежностью отвесил ему «лёгкую» пощёчину — такой, от которой у обычного человека скулы бы сложились как карточный домик. Энергощит героя тревожно пискнул, просев на добрых пять процентов, а шея хрустнула так, будто пыталась сыграть в твист отдельно от головы.

Но метод, как ни странно, сработал — стеклянный взгляд Краса прояснился, сменившись более осмысленным выражением лица. Он даже нашёл в себе силы буркнуть:

— Крог, из тебя доктор как из штангиста балетмейстер… — он потёр расплывающуюся по щеке красноту, — Ты скорее добьёшь, чем выведешь из шока. Небось, слово «нашатырь» для тебя ругательство?

Гном довольно хмыкнул, наблюдая, как к парню возвращается дар речи:

— Заболтал языком — значит, живёхонек. А теперь марш на сканер! —