Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

— не совсем обычные. По жизни Марату мало приходилось сталкиваться с золотом и драгоценными камнями, но сейчас он не сомневался, что этот островок — одновременно Клондайк и Эльдорадо, в одном флаконе. Крупный тяжелый песок с красным отливом в горсти весил, наверно, более килограмма. По ощущению — словно плошку с карбид-вольфрамовыми пластинами держишь, а они по плотности от золота не сильно отличаются, и наработался на заводе с такими материалами Марат предостаточно. И камни… Камни были вообще великолепны. Синие, желтые, голубые, прозрачные, розовые, кроваво-красные ипостаси алмаза. Или все-таки это стекло? Марат набрал всего понемногу, отметил остров на импровизированной карте, и двинулся дальше.

Второй остров был большим, полнее возможно — и побольше, чем тот, на котором Марат оказался первоначально. И крайне негостеприимным. Едва Марат причалил, как его атаковали обезьяны. Крупные, очень зубастые и злые краснозадые твари. Два десятка, рванулись как по команде. Пришлось отступать, и здорово попортить тишину, а заодно и шкуры зверюгам резкими хлопками выстрелов. Два десятка трупов через две минуты после того, как его нога вступила на неизвестный берег. Причем одна из зверюг добралась таки до него, и прокусила руку, хорошо хоть не оторвала. Остров представлял из себя плато, полностью покрытое тропическими джунглями. Марат, исследуя их, еще дважды подвергался нападкам агрессивных тварей, но огнестрельные стволы в руках человека всегда дают неоспоримое преимущество при встрече с любой ходячей опасностью. За сутки поисков Марат так и не обнаружил ничего стоящего. Ночевал он в двухстах метрах от берега, на мелководье, накрепко задраив люк, и сбросив якорь.

Вторые сутки поисков привели его к пятиметровой статуе обезьяны. Каменная статуя, ничего особенного, сплошь заросшая лианами, едва не прошел мимо. Но Марат не сомневался — павианы охраняли именно ее. Значит, в ней есть что-то ценное. Самое поганое, подумал он, если вдруг эта хрень очнется, и начнет размахивать своими каменными ручищами. Вот это будет незадача…

Сила бога обезьян в его посохе — вдруг прозвучало в голове. Сам подумал, или кто-то подсказал? Некоторое время Марат стоял неподвижно. Всё? Больше подсказок не будет?

Хорошо, ищем посох… Да вот же он, обвитая золотыми узорами деревянная палка, прямо в ногах статуи.

Не, не деревянная, — понял через секунду Марат, как только коснулся посоха. Да он, этот чертов посох, вообще тонну весит…

Раздался треск. По камню побежали трещины. Не дожидаясь полного восстановления обезьяньего бога, Марат отступил на несколько шагов, и начал из ружья всаживать пулю за пулей в змеящийся трещинами камень.

— Всё, хорош тупить, — сказал он сам себе, а потом стремглав бросился наутек, не забыв, однако, прихватить и артефакт.

Сзади послышался ужасающий рев, и топот шагов, которые может издавать только очень тяжелое существо. Деревья трещат и разлетаются как тростинки от поступи ожившей статуи. Марат, не оборачиваясь, через плечо метнул гранаты, с трехсекундной задержкой. Раз-два-три. Взрыв. Раз-два-три. Взрыв. Рев усилился. Тогда еще парочку. Последний взрыв был какой-то глухой… Ружье в сторону. Жалко. Ну да мертвецам оружие обычно не требуется. То ли взрывы, то ли отброшенное ружье — но существо сбилось с направления, и Марат выиграл еще пару секунд. Он молнией несся по непролазному лесу, напрягая каждую мышцу, каждое мгновение ожидая удара каменной руки по спине. Вот и пляж, вот и его дредноут.

Нет, не успеть…

— А побазарить сначала не хотим? — крикнул Марат, передергивая затвор Крисс-Вектора.

— Не, не хотим, — пробурчал он, отмыкая приклад и приставляя его к плечу.

Глава 10

Через тридцать секунд и четыре полных обоймы все было кончено. Выбежавшая из джунглей каменная обезьяна была и так неплохо повреждена — на груди и бедрах полуметровые рытвины-воронки от первых выстрелов, левая рука-лапа оторвана. Видимо, гранату в полете умудрилась поймать — сообразил Марат. Он сделал еще выстрел, так сказать — контрольный, в то место где была голова, а теперь только каменные развалины, и поспешил оттолкнуть свое плавсредство от берега. Ну как на фиг…

Конечно, какое тут поговорить? Просто представьте, сидите вы спокойно тысячу лет, никого не трогаете, охраняете доверенную, важную вещь, и вдруг кто-то… ни здрасте тебе, ни как дела — хватает посох, всаживает в тебя обойму из пяти пуль калибра двенадцать и семь… Потом кидается гранатами, руку тебе отрывает — и вдруг, когда уже совсем ясно, что дело идет к развязке по сценарию кто-кого… предлагает поговорить!

Зашибись, прямо идеальный образец парламентёрского искусства. Гений переговоров… чего уж там…

Только находясь в открытом море, удаляясь от острова с ожившим обезьяньим богом, Марат приступил к изучению посоха. Основа на ощупь была деревянной. Поверх основы — паутина золотых нитей, складывающихся в причудливую вязь. Может именно из-за них посох оказался таким тяжелым. Одновременно, Марат был в этом уверен — эта штука могла менять вес. Только что «это» весило два пуда, а потом — полтора килограмма. Когда он вихрем бежал по лесу, можно поклясться — посох весил как пушинка, соломинка.

Сомнений у Марата оставалось мало. Топор, который сейчас привязан к нему персонально — должен быть усовершенствован. С помощью этого посоха. Надо возвращаться.

Родной остров встретил бывшего хозяина приветливо. Все та же жара, также ласково плескается море у причала. Под навесом, на подставках — лежит бочка с бензином, с краником, как раз на случай возвращений, чтобы не искать, не бегать, в тридцати метрах от берега спокойно заправился — и пошел путешествовать дальше.

Круг Трансформации все так же равнодушно люминесцировал на первом этаже заброшенного профилактория. Марат уже точно понимал, что этот остров появился из его собственного сознания-подсознания. Кто-то очень могущественный взял, и создал все это — море, воздух, а остров просто вытащил из головы «тестируемого», знакомый и незнакомый одновременно кусок земной суши из воспоминаний.

Марат долго сомневался, рассматривая свой топор и посох на красной поверхности. Жалко будут если пропадут… Ну да что уж тут. Надо… попробовать.

«Продолжить трансформацию?»

«Да».

Получилось круто. Неимоверно круто. Секира, настоящая, с широким лезвием, с полутораметровой рукоятью, увитый вплавленными золотыми нитями. Тяжеленная, Марат едва стащил ее с Круга. А взял в руки — так и вообще центнер весу. Если не больше.

Стоило подумать чтобы она стал полегче… даже не так — стоило представить, что она стал полегче — и в руках Марата оказалась вещь, сделанная как будто из бумаги.

Потяжелее! Еще тяжелее! Еще!

Вот уже невозможно держать в руках, настолько тяжелая. И, на минуточку, Марат сейчас был так силен, что двумя руками спокойно поднимал двухсотлитровую