Загадка башни - Мстислав Константинович Коган

отомстить. Не напрямую, так изподтишка. И думается мне, они бы давно уже мстили, еслиб не репутация кровавой ведьмы.

Ну и бардак там у них. Пожалуй, я начинаю понимать, почему лорды предпочитают комплектовать свои армии исключительно мужчинами, а капитаны считают, что баба на борту корабля к беде. Вот только у них есть из кого выбирать. А у нас по-прежнему остро стоит вопрос нехватки людей. Так что придётся работать с тем, что имеем.

— А кроме того, я уже говорила. Некоторые из них считают, что сами могли бы занять моё место. Мол я его занимаю не благодаря личным качествам и навыкам, а лишь потому, что умудрилась взять тебя в оборот. Говорят даже, что приворожила, и выбила себе тёпленькое местечко через постель, — Айлин брезгливо поморщилась, — Как будто в этой жизни женщина не может добиться ничего иначе, как через постель.

— Думаешь, поставить над ними мужика было бы лучше? — поинтересовался я.

— Ни в коем случае, — категорически отрезала девушка, — Там вообще тогда бардак полный будет. Мне они хотя-бы глазки не строят, надеясь занять второе место в подразделении. А если над ними мужчину поставить, то весь этот клубок змей перегрызётся за право его «охомутать» и выбить себе личные привилегии. В одном ты прав. Мне нужно время. Много времени, чтобы сделать из бывших шлюх хотя-бы некое подобие солдат.

— Не парься, — я легонько хлопнул её по плечу, — Наработаешь навык и дело пойдет быстрее. Я тоже далеко не сразу научился командовать. А если бы не Бернард, то может быть и вовсе бы не научился. Первое время отрядом рулил, считай он. Да и сейчас мнение сержанта имеет немалый вес.

— Угу, — девушка обняла меня покрепче, но почти сразу отстранилась, — Я пойду проверю, как там дела у моих подчинённых. Пока они трофеи с трупов срезать не начали.

Она ушла. Я же остался наедине со своими мыслями. Твою мать, сколько же ещё работы предстоит сделать, чтобы превратить наше нелепое подобие наёмничьей роты в настоящую маленькую армию. А армия нам нужна. И нужна, как можно скорее. В королевстве сейчас такие дела завариваются, что скоро каждый меч будет на вес золота.

Солнце медленно тонуло в тёмных кронах деревьев, разливаясь по небу кроваво-красным заревом. Где-то в безоблачной вышине громко каркали вороны. Птицы уже почуяли кровь и созывали своих пернатых собратьев на пиршество. В глубине леса завыл трупоед. Этот вой я узнаю из тысячи прочих. Навоевался с их «племенем» в своё время по самое не балуй. Ему тут же вторил другой, такой же рёв. Третий. Четвёртый. На запах крови стягивалась нечисть со всей округи. Впрочем, нам беспокоиться было не о чем. Твари слишком трусливы, чтобы нападать на крупные, ощетинившиеся сталью отряды. Не просто же так они стали именно падальщиками. Но осторожность всё-таки не помешает.

— Эрик, Остин, Брен — на караул, — скомандовал я, — Поднимитесь на вышки и следите за лесом. Если эта погань покажет оттуда нос — трубите тревогу.

Бойцы молча кивнули, поправили перевязи с арбалетами и отправились выполнять приказания. За спиной скрипнула дверь. Вышел охотник. Он был перемазан в чужой крови чуть ли не по самую макушку, но сквозь жуткую маску проглядывала довольная улыбка. Хавель свершил свою месть.

— Закончил? — спросил я. Не потому что мне было действительно интересно. Просто надо же было как-то начать разговор.

— Угу, — кивнул охотник довольно ухмыляясь.

Я открыл дверь, заглянул внутрь и невольно поморщился. То, что осталось от Когтя трудно было назвать человеком. На полу, в луже собственной крови лежал обрубок, у которого теперь недоставало кистей рук, ступней ног, мужского естества, и, похоже, что зубов и языка. По крайней мере перекошенный в мучительном стоне рот был обожжён. Умный ход. Если резать язык ножом, не раскалив его докрасна, то ублюдок просто захлебнётся собственной кровью. А тут и изувечил и подохнуть не дал.

Да… Коготь был ещё жив. Ворочался. Стонал. Пытался ползти, скребя по полу культями и оставляя на досках кровавые разводы. А когда его уже помутневший взгляд останавливался на Хавеле, в нём отчетливо читался животный ужас.

А не простой этот типчик, наш охотничек. Обычного кмета бы вывернуло наизнанку лишь от такого зрелища. Но чтобы проделать такое ещё с живым человеком… Тут требуется совершенно особая закалка. Наловчился на охоте, пока дичь резал? Или всё-таки он и людей убивать не чурался? С одной стороны нам нужны такие люди, но с другой — хотелось бы понять, где это он получил такой уникальный «опыт».

— Думаю оставить его так, — хмыкнул охотник, — Конечно, упыри не дадут ему дожить до утра, но у ублюдка будет время подумать перед смертью обо всём том, что он сделал для этого мира.

— Пожалуй он уже усвоил урок, — я покачал головой, — Отруби ему голову и положи в какой-нибудь мешок. Людям потребуется доказательство, что ублюдок державший в страхе весь город — мёртв.

— Чего не сам? — хмыкнул Хавель с интересом посмотрев на меня.

— Я дал ему слово, — я ткнул кинжалом в сторону корчившегося на полу бандита, — Что ни я, ни мои люди его и пальцем не тронут, если он сдаст нам свои схроны.

— Думаешь, ему теперь не плевать? — пожал плечами охотник.

— Мне не плевать, — я покачал головой, — Моё слово — не пустой звук. Уж не знаю, как у вас тут принято, но я не привык его нарушать.

Охотник лишь многозначительно хмыкнул. Подобрал с пола окровавленный пехотный топорик, подошёл к бандиту и пятью точными ударами отрубил тому башку. Тело в последний раз дёрнулось и затихло. Глаза у отсечённой черепушки ещё несколько секунд судорожно метались из стороны в сторону, но затем взгляд остекленел. С Когтем было покончено.

Вытащив из поясной сумки толстый холщовый мешок, Хавель подцепил отрубленную голову за ухо и одним ловким движением замотал её в ткань. Затем бросил свой трофей мне. Я немного неловко поймал его и зажал под мышкой. Тыква у этого Когтя была увесистая. Должно быть много думал. Жаль, только, в процессе в неё так и не залетела ни одна светлая мысль.

— Пойдем выйдем, — бросил я, направляясь к выходу. Охотник вытер лезвие топорика о стёганку бандита и последовал за мной. Дверь скрипнула и мы оказались на свежем воздухе.

Казнь