Щегол - Василий Горъ

и аж по четыре пары обуви. Кроме того, набрали «необходимое и достаточное» количество всевозможных аксессуаров, начиная с ремней и заканчивая солнечными очками, «обновили» давно устаревший телефон Ольги и взяли ей недорогую, но достойно выглядящую ювелирку.

Кстати, свое удивление девушка высказала только после того, как мы добрались до машины, аккуратно разместили покупки в багажном отделении и забрались в салон — откинулась на спинку кресла, как-то странно посмотрела на меня и выдала забавную сентенцию:

— Знаешь, скажи мне кто-нибудь еще неделю назад, что я выброшу на шмотье почти десять тысяч рублей и не пожалею ни об одном потраченном рубле, рассмеялась бы ему в лицо. А сейчас вспоминаю, как на мне смотрелось все то, что ты подобрал, и, откровенно говоря, отказываюсь верить, что в зеркалах отражалась именно я!

— У тебя ве-еликолепная фигура, так что н-не вижу ни-ичего странного… — «парировал» я. Хотя, на самом деле, тоже вспоминал, как она выглядела в белой рубашке и черных брюках.

И отказывался понимать, где были мои глаза там, в Пятне, и как я умудрился не рассмотреть такую красоту, к примеру, в бане.

Пока я мысленно посыпал голову пеплом, Кольцова анализировала мои слова. Промежуточные выводы, естественно, не озвучивала, зато финальным развеселила:

— Удивительно, но от твоего комплимента не коробит. Что не только радует, но и настраивает на оптимистичный лад. В общем, спасибо на добром слове и… скажи, пожалуйста, а что у нас в программе дальше?

— Едем в го-остиницу. Снимаем н-номер с двумя с-спальнями. Ночуем. У-утром за-автракаем и вы-ыезжаем в За-алесье.

Объяснять, почему я выбрал именно этот вариант заселения, слава богу, не пришлось — девушка склонила голову в знак того, что приняла эти планы к сведению, и виновато вздохнула:

— А у тебя найдется еще одна доза снотворного? Иначе я точно не усну.

Я сказал, что с ним пока, слава богу, проблем нет, завел движок и, следуя советам Дайны, загрузил напарницу обязанностями штурмана — выяснил у нее названия нескольких хороших гостиниц, попросил найти их в навигаторе и построить маршрут. Забалтывал и следующие несколько минут. В смысле, задавал вопросы о Мценске и внимательнейшим образом выслушивал ответы. А потом у Ольги ожил телефон, и она, посмотрев на экран, гневно раздула ноздри.

— К-кто-то из де-еревни?

— Нет, командир смены! — злобно прошипела она.

— О-ответь. Д-даже интересно, что ему от те-ебя надо…

Она нехотя кивнула, приняла звонок, порядка тридцати секунд слушала монолог собеседника, а потом начала язвить:

— Виталий Евгеньевич, благодарю за столь великодушное предложение, но ваше содействие мне не требуется, ибо я не вернусь в «Когорту» ни за что на свете. Нет, это не попытка набить себе цену: я уже подтвердила получение уведомления о расторжении контракта, оплатила штраф и не должна компании ровным счетом ничего. Что значит «погорячилась»? У меня похитили и убили сестру, а вы, вместо того чтобы помочь или, хотя бы, не мешать, сначала запретили покидать объект, а затем уволили и оштрафовали… Так, вы, судя по всему, слышите только себя… Да запросто: у меня УБИЛИ СЕСТРУ, а вы… вы сделали все, чтобы любые мысли о «Когорте» и обо всем, что с нею связано, вызывали у меня омерзение. На этом все. Счастливо оставаться…

Выслушивать дальнейшие объяснения командира смены Кольцова и не подумала — сбросила звонок, скрипя зубами от бешенства, заблокировала номер этого типа, перекинула в черный список еще несколько человек и, не успокоившись, изо всех сил сжала кулаки.

— М-может, по-оделишься при-ичинами настолько о-острой реакции на э-тот ра-азговор? — осторожно спросил я и услышал сначала горький смешок, а потом — краткое изложение сути предложений этого урода:

— Он дал понять, что может помочь восстановиться в рядах компании, но ему потребуется… хм… мотивация. И в том случае, если мы найдем полное взаимопонимание, то месяцев за шесть-восемь я верну сумму, потраченную на выплату штрафа, премиями, великодушно выписанными им.

— А по-очему ты злишься? — «удивился» я и заставил ее посмотреть на эту ситуацию под другим углом: — Ты уже н-не в ЧОП-е, ни-икому ни-ичего не должна, а у бы-ывшего руководства не о-осталось ни единой во-озможности тебя к че-ему-либо принудить. Н-на мой вз-взгляд, ты до-олжна чу-увствовать облегчение…

Злиться, конечно же, перестала. После того, как я принялся грузить ее советами Дайны. Кстати, в последние вдумывалась предельно добросовестно, благодаря чему уже через несколько минут уверенно выбралась из «Порыва» на минус второй этаж гостиницы «Северное сияние», развернула плечи, чуть-чуть приподняла подбородок и «держала лицо» все время заселения. Да, этой «внутренней уверенности в себе» хватило только до ухода парня, поднявшего в номер наши вещи, но это было простительно. Вот я придираться и не стал — возложил на нее почетное право выбора спальни и предложил отправиться в ванную первой, а сам достал блокнот, прихваченный из машины, сел за стол в гостиной и под диктовку БИУС-а принялся составлять список медикаментов, которые было необходимо прикупить в местных аптеках.

Когда именно в комнату вернулась Кольцова, честно говоря, не заметил. Но после того, как она заговорила, оторвался от работы и залип на аппетитную фигурку в белом банном халате.

Ну, а в суть сказанного напарницей вник уже после того, как заставил себя охолонуть:

— Ванна тут воистину королевская. Но укладываться в нее я не рискнула — испугалась окончательно расклеиться. Так что приняла душ и хотела бы лечь спать. Вернее, выключиться. По возможности, побыстрее.

Я быстренько навел ей снотворного, затем добил список и отправился расслабляться. Ибо, в отличие от Ольги, расклеиться не боялся…

…С подбором правильной дозы «химии» из моего мира я ошибся и в этот раз. Правда, в «другую сторону» — Ольга проснулась не в начале девятого, как планировалось, а без двадцати восемь и, по словам Дайны, мониторившей ее состояние, как-то уж очень быстро ухнула в бездну отчаяния. Пришлось принимать меры. В смысле, «просыпаться», выходить в общую гостиную, «совершенно случайно» задевать бедром и ронять на пол тяжеленное резное кресло, приглушенно чертыхаться и т.д. Зато помощь, предложенная таким своеобразным способом, была принята — новообретенная напарница заставила себя выбраться из-под одеяла, накинула халат и рванула на выход из спальни. Вроде как, желать доброго утра и уточнять ближайшие планы. Обе короткие «разлуки» перенесла достаточно тяжело. Но как только водные процедуры остались в прошлом, вернулась в более-менее нормальное