Владимир Царицын - Попаданцы

  Илья решительно подошел к стойке.

  - Водки. Двойную. Без льда и прочих глупостей, - сказал он бармену. Получив желаемое, тут же залпом осушил бокал и жестом потребовал повторить. Потом сдвинулся на край стойки. Хотелось спрятаться в тень, но откуда в небольшом помещении бара тень?

  Вернулись прежние мысли о том, что он трус, слабак и вообще - никчёмный человек.

  А ведь совсем недавно Илья Репин беззаветно любил и считал себя настоящим мужиком. Пусть не таким крутым, как герои боевиков, но, по крайней мере, сильным, решительным и вполне самостоятельным. Что же произошло? Он изменился, стал другим?..

  "Да всё просто, - ответил он себе. - Я всегда был таким, только не знал этого. Не знал самого себя. Я не ступал по земле, а летал над ней, парил, как птица. А когда опустился, оказалось: ножки-то слабенькие, дрожат с непривычки. Могу оступиться, упасть, расшибиться к чёртовой матери. Все, что с высоты птичьего полета виделось ровным, на деле оказалось усеянным камнями и кочками, покрытым ямами, рытвинами, изрезанным глубокими оврагами. И колючие кусты кругом. В ямах и в оврагах - вода. Грязная, вонючая. А под каждым кустом опасность подстерегает. Хищные звери, ядовитые гады всех мастей, которых и не разглядеть с верхотуры - все вышли на охоту. На меня!.. Вот и попёрла из меня гниль, вот и забздел..."

  Вдруг кто-то хлопнул Илью по плечу; он вздрогнул и обернулся.

  За спиной стоял рыхловатый парень примерно одного с ним возраста, с веснушчатым лицом и белёсыми бровями.

  - Привет! - весело поздоровался конопатый.

  - Здорово.

  - Ты - Репин?

  - Ну.

  - А я Сергей Горшечкин.

  - Будем знакомы, - буркнул Илья и уже хотел отвернуться, но, увидев протянутую руку, нехотя пожал.

  Ладонь у Сергея оказалась большой теплой и сухой, а рукопожатие отнюдь не вялым. По идее это сразу должно было расположить Репина к непрошенному собеседнику, но сейчас все в этом зале казались Илье врагами.

  - А ведь мы с тобой уже, - улыбнулся Горшечкин. - И довольно давно.

  - Что - уже?

  - Знакомы мы с тобой, Илья.

  - Вот как? - без интереса обронил Репин, подумав: - "Еще один старый знакомый. Видать из тех, кто за мной вместе с Марией следил. Или "брал" вместе с Симагиным. Помнится, Мария говорила, что Симагин доставлял меня в ЭКОР вдвоём с каким-то парнем..."

  - Да, да, - кивнул Горшечкин и грустно добавил: - Только ты меня не помнишь.

  "Ага, запомнишь тут, - внутренне усмехнулся Илья. - На то и ТОРС, чтобы ни хрена не помнить"

  - Что пьёшь, водку? - поинтересовался Сергей, вытянув шею и бесхитростно заглянув в его бокал. - А я, можно сказать, вообще не пью.

  Илья пожал плечами.

  "А чего тогда сюда припёрся?.. А, понятно, - подумал он, - серый кардинал прислал. Мария на больничной койке, так он тебя направил. Ни часа без присмотра! Задолбали, блин!... Ну-ну, давай, попробуй, расколи меня, толстый"

  - И не пил никогда, - как-то смущённо сказал Горшечкин. - Да ты помнишь, наверное. Вы ещё всё время надо мной смеялись, сосунком называли. Теперь, как видишь, я уже далеко не сосунок, а пить так и не научился. Ну, разве что виски с тоником и со льдом иногда. Но льда и тоника побольше кладу, чтобы градус понизить, и не так противно сивухой воняло.

  - Кто - мы? - Илья удивленно взглянул на Сергея - парень говорил что-то совершенно непонятное. - Кто тебя сосунком называл? Ты о чём вообще?

  - Ты что, Илья, правда, что ли не узнал меня? Да Серега я Горшечкин, Ленки Зарубиной брат. Двоюродный.

  - Ленки?.. Зарубиной?.. Двоюродный? Да хоть бы и родной, не знаю я никакой... - Илья вдруг осёкся.

  Как он мог забыть?! Ленка Зарубина - это же его первая школьная любовь! Впрочем, какая там к чёрту любовь. Дружили, затем дружба стала перерастать во что-то более интересное и конкретное. Поцелуи, ласки, легкий петтинг, неудачная попытка секса (им не дали тогда - Ленкины родители пришли не вовремя и совсем некстати). А потом Зарубины уехали из Лебяжьего в Полыноград (как тогда говорили - в город), и они расстались навсегда. Вообще-то могли и встретиться. Окончив школу, Илья тоже уехал из родного "рыбачьего поселка" - поехал поступать в Полыноградский университет и остался там жить. Но с Ленкой они так ни разу и не пересеклись, видимо, не судьба...

  А у Ленки был брат, точно!

  Однажды (это было во время летних каникул после окончания девятого класса), когда их компания: три парня и две девчонки - все одноклассники - пошли купаться, загорать и дурачиться на Полынку, Ленка привела с собой розовощёкого увальня примерно одних с ними лет и представила, как своего брата. Парень назвался Серёгой, в то лето он приезжал в Лебяжье к Зарубиным на каникулы, кажется, из Полынограда. И, кажется, тоже девятый окончил. Или восьмой?..

  - Что, вспомнил? - широко улыбнулся Сергей.

  Илья кивнул. Спросил скорее ради приличия:

  - Как она?

  - Ленка? - зачем-то переспросил Горшечкин. - У Ленки всё хорошо, она в Норвегии. Замуж вышла и уехала. Он-то сам русский, но бизнес у него там, в Норвегии... - помолчав, добавил: - Вроде любят друг друга.

  - Понятно. Ну что сказать, рад за неё, - кисло улыбнулся Илья и сделал хороший глоток из бокала. - Переписываетесь?

  - Ну... так, - неопределенно пожал покатыми плечами Сергей. - Раньше чаще, теперь... - он не стал договаривать, отвёл глаза в сторону.

  - Понятно, - повторил Репин. - Ну, а у тебя как жизнь сложилась?

  - А, - Горшечкин скорчил недовольную гримасу, - говно.

  - А что так?

  - Один я, Илья, понимаешь, совсем один. Ни сестры у меня теперь, ни брата. Собственно, брата и не было никогда.

  - Ну и что такого? - пожал плечами Илья. - Я, например, тоже один у папы с мамой, как-то не сподобились родители брата или сестрёнку мне родить. Но я из этого трагедии не делаю и одиноким себя не ощущаю.

  - У тебя, наверное, друзей полно, - предположил Горшечкин. - А у меня... - он вздохнул. - С друзьями выпивать положено, а я непьющий. Неинтересный... Плохо одному, знаешь. Хотя, откуда тебе это знать. Ты же, я помню, душой вашей школьной компании был. Весёлый, остроумный. Наверное, таким и остался. Потому и Ленка в тебя по уши втрескалась.

  - Да брось ты, - отмахнулся Илья, хотя слова толстого Серёги приятной теплой волной пробежались по самолюбию, - скажешь тоже.

  - Чего брось? Втрескалась, я же помню, как она с ума сходила, когда Зарубины к нам в Полыноград перебрались. Потом отошла немного, а вскоре и "норвежец" появился...

  - Свято место пусто не бывает, - пошловато заметил Репин.

  - Ага, - кивнул Сергей, не услышав интонации его реплики, - и увёз мою сестричку в края заморские. А я, считай, совсем один остался... А прошлой весной мои папа и мама разбились в аварии. Оба сразу. Они на дачу ехали... с рассадой, а навстречу КАМАЗ. Дальнобойщик. Водитель за рулём уснул...