Рожден быть опасным - Дмитрий Сергеевич Самохин

по сей день собирают обильный денежный урожай после каждой кровавой жатвы. Я то тут с какого бока? Но я чувствовал, что есть и моя вина. И не только за Амбер, но и за Всемирную Библиотеку, за террористов, за непрекращающиеся протесты и путчи, как на Земле, так и в колониях, даже за «первоземельцев», будь они неладны.

В чем моя вина? Что я, Христос, что ли, чтобы принимать на себя вину за все людские грехи?

Нет, не Христос. Однозначно.

Только Христос абстрактно грехи взял, а я во всем этом, хоть и косвенно, но был повинен. Это я знал точно.

Я спичка, поджегшая стог сена, запаливший весь мир.

Представительство Торговой Палаты в Системе Млечного Листа размещалось на гигантской космической станции с искусственной гравитацией. Эта станция вращалась вокруг планеты Эльдорадо, где располагались самые крупные в человеческом поясе заводы по сборке флаеров и малых космических ботов, предназначенных для путешественников, любящих бороздить космические просторы в одиночестве.

Мы пришвартовались к восьмому шлюзу станции в ночное время. Огни в жилых секторах станции были потушены. Только опознавательные знаки, швартовочные фонари и маяки лавирования создавали ощущение габаритов станции, вычерчивая ее фигуру. Рабочий корабль Торговой Палаты присосался к стыковочным разъемам, похожим на гигантский рот, и открыл шлюзы. Прибывшие перетекли с корабля на станцию. Отъезжающие погрузились в корабль. Шлюзы задраились. Створки станции закрылись. Корабль отвалился от разъемов станции, как перезрелое яблоко от черенка.

— Добро пожаловать в Торговую Палату, господа! — приветствовал нас мужчина с искусственными глазами, облаченный в мантию Магистра — представителя.

Мантии Торговой Палаты я научился различать после краткого курса, который преподал мне Марк.

Крысобой преклонил голову в знак приветствия, но Магистр этого не увидел. Он повернулся к нам спиной и проследовал прямо по узкому и тесному коридору. Он вывел нас к лифтам. Вызванная кабина явилась мгновенно. Нажатие кнопки, и тут же раскрылись двери.

Мы вошли внутрь.

В кабине было неуютно, точно в тесном гробу. Я, конечно, в гробу еще не был, но догадываюсь, что если он тесен, то комфорта в нем мало.

И тут пол подо мной провалился. Лифт резко пошел вниз. Аж дух захватило. Я посмотрел на Марка. Тот не смел шелохнуться. Вряд ли можно было обвинить Крысобоя в трусости, но, похоже, и он боялся. Слишком высокую скорость набрала кабина.

Музыкантская улыбалась.

Магистр, стоявший у панели управления, нажал кнопку. Не знаю, зачем он это сделал, но мне тут же захотелось свернуть его морщинистую шею. Садист. Пол, стены и потолок над нами в мгновение растаяли. Ногами я чувствовал, что пол никуда не делся. Он находился подо мной. Стоило протянуть руку, и я натыкался на стену. Но ни пол, ни стены я не видел, как, впрочем, никто из нашей компании.

Сумасшедшая картина.

Сумасшедшие чувства.

Мы неслись сквозь железное чрево корабля. Сменялись палубы. Узкие и широкие, где мог бы разместиться флагманский линкор космофлота Земли. Бродили люди. Носились роботы и колесные автомобили. Они передвигались по территории станции в согласии с расписанием и правилами движения. Так объяснил нам Магистр. А мы все продолжали падать. И падали мы вполне самостоятельно. Без кабины. У меня возникло ощущение, что я самоубийца, который выбросился с верхнего этажа станции, а теперь размышляет в полете о бытие и тщетности всех потуг человека познать непознаваемое. Я тряхнул головой, отгоняя бредовые мысли.

Прозрачная кабина миновала огромный зал. Метров сто в вышину. Зал был заполнен космоботами, малыми торговыми кораблями, катерами и крейсерами, внутри каждого, точно в матрешке, сотни штурмовиков и еще больше скаутов‑разведчиков.

Пролетев зал, мы миновали толстую переборку между двумя этажами станции, и кабина замедлила ход.

Мы прибыли.

Двери кабины раскрылись, и мы вышли.

— Вам будут предоставлены покои для изучения документов и отдыха, — вышагивая по коридору, заговорил Ма­гистр. — Совет Директоров Торговой Палаты не счел нужным собраться, чтобы увидеть вас и разговаривать с вами. Тех документов, которые вам предоставлены, вполне достаточно, чтобы исполнить те функции, которые возложены на вас Советом Директоров Торговой Палаты.

— Когда корабль на Амбер? — поинтересовался Крысобой.

— Тогда, когда вы будете готовы и будете в совершенстве владеть информацией, которая вам нужна, чтобы выполнить ваши функции на территории Независимого Амбера, — невозмутимо ответил Магистр.

И тут меня черт дернул. С таким же невозмутимым видом, как у Магистра, я спросил:

— Скажите, Себастьян Гоевин сейчас на станции?

Крысобой уставился на меня как на идиота. Рената недовольно покосилась, и взгляд ее был очень похож на взгляд Марка.

— Господин Гоевин не находится на станции, — отозвался Магистр.

Я почувствовал острое разочарование. Моя интуиция подвела меня… Но такого просто не могло случиться.

— Как и остальные члены Совета Директоров Торговой Палаты, господин Гоевин проводит совещания по выделенному каналу, а также участвует в объединенных совещаниях, — добавил Магистр.

Я угадал. Моя интуиция никогда меня не подводит. Я ощутил прилив радости, будто вытянул счастливый лотерейный билет.

Когда Магистр впустил нас в апартаменты и затворил за нами дверь, Крысобой и Рената накинулись на меня с вопросами:

— Откуда ты знал?!!

— Как догадался?!!

Я осмотрелся. Апартаменты нам и впрямь предоставили роскошные. Четыре комнаты, соединенные общим проходным коридором, точно жемчужины на нити. Все двери распахнуты. Три отдельные спальни и общая гостиная, в которой стоял обеденный стол с пультом ТЭФ‑заказа и стол, заваленный документами. Как я понял, их нам предстояло изучить. Три дивана. Несколько кресел. Мягкий свет.

Я упал в кресло и зажмурил глаза. Перелет с Сарракша оставил неприятные впечатления. То ли капитан корабля из новичков, то ли штурман пьяный, что практически невозможно, если только он не надрался прямо на борту.

— Успокойтесь, без нервов. Я просто догадался.

— Как это догадался? — возмутился Крысобой. — Ты что у нас, Нострадамус? Или пифия какая-нибудь?

— Считай, интуиция, — устало предложил я.

То, что Гоевин был членом Совета Директоров Торговой Палаты, ни о чем не говорило. Мало ли где у него есть еще акции. Не станешь же подозревать человека, владеющего акциями Всемирной Плотины, в том, что он затевает Великий Потоп.

— А твоей интуиции не кажется странным, что куда бы мы ни пошли, мы натыкаемся на Гоевина? — поинтересовалась Рената.

— Мы с ним только дважды столкнулись, — вяло отозвался я.

— Этого вполне достаточно, — заупрямилась Рената.

— Вы о чем⁈ — спросил недоумевающий Марк.

— Рената… — я решился рассказать все