Птица малая - Мэри Дориа Расселл
Птица малая читать книгу онлайн
Лауреат премии Джеймса Типтри младшего.
Лауреат премии Артура Ч. Кларка.
Лауреат премии Британской Ассоциации Научной Фантастики.
Лауреат премии Курда Лассвица.
Номинант на премию «Локус».
Финалист мемориальной премии Джона Кэмпбелла.
На плечи Эмилио Сандоса, харизматичного священника-иезуита и лингвиста, ложится ответственная миссия, порученная Обществом Иисуса – установить первый контакт с разумной внеземной цивилизацией. Вместе с астрономом, инженером, врачом, специалистом по компьютерам и тремя другими миссионерами он отправляется на планету Ракхат, но экспедиция, которая была призвана доказать существование Бога во вселенной, заканчивается ужасной катастрофой.
Спустя 50 лет священник, единственный выживший член экипажа, по возвращении сталкивается с публичными обвинениями в самых чудовищных преступлениях. И теперь его единственная надежда – рассказать свою историю.
«…Ни одна из птиц малых не упадет на землю без воли Отца вашего…» – Евангелие от Матфея
«Важные романы оставляют глубокие трещины в наших убеждениях и предрассудках. "Птица малая" – один из таких». – Entertainment Weekly
«Душераздирающий сюжет "Птицы малой" в сочетании с невероятным пониманием Рассел структуры повествования и контролем над развитием героев делают этот роман незабываемым». – Milwaukee Journal Sentinel
«Необыкновенно… Что касается непосредственно иезуитов – во многих отношениях автор правильно показывает нас, наши взгляды, наше обучение, нашу деятельность, нашу духовность. Совершенно захватывающая история, книга, которую сложно отложить». – Джон В. Падберг, иезуит, Jesuit Spirituality
«Биография веры… Рассел описывает многое в жизни отдельных иезуитов и самого ордена со сверхъестественной точностью и глубоким уважением». – America Magazine
«Роман исключительно хорошо написан, характеры персонажей подробны, кульминация необыкновенно трогательна, но, тем не менее, это добротный научно-фантастический роман, который не скупится на тщательное описание того, как может быть организована межзвездная экспедиция. Это также совсем не успокаивающая книга. Даже те, кто согласен с ее моральными выводами, неизбежно найдут многое, что расстроит их на том пути, по которому эти выводы были достигнуты». – Брайан Стаблфорд, Interzone
«Необычайно жесткий роман, бросающий вызов самой природе религиозной веры. Несмотря на то что это первый роман, Расселл удалось добиться потрясающих результатов». – Locus
«Поразительное, захватывающее, нравственное произведение художественной литературы». – Колин Маккалоу, New York Times Review of Books.
«Характер, стиль и тема – все это гармонично сочетается. Необычайно точное понимание науки и тех вещей, о которых наука не может рассказать: человеческого сердца». – NY Review of Science Fiction
«Мощный и амбициозный… Рассматривает сложную тему с изяществом и умом». – San Francisco Chronicle
«Гениальный и захватывающий роман. Рассел напоминает, что даже когда люди отправятся в космос, они будут продолжать задаваться вопросами о Боге, трудностях и двусмысленности человеческих отношений и высокомерии, которое отбрасывает Другого во внешнюю тьму». – Commonweal
«Необычный вид научной фантастики, бросающий вызов сердцу даже больше, чем разуму. Захватывающий и необычайно красивый». – Christian Science Monitor
«Быстро развивающаяся, но побуждающая к размышлениям книга, которая останется в памяти читателя спустя недели и даже месяцы». – Magazine of Fantasy and Science Fiction
«Сильная книга… Главный ее герой, падре Эмилио Сандос, единственный вернувшийся на Землю участник посланной иезуитами миссии на планету Ракхат, подлинно взыскует Бога. Мы знакомимся с ним в Италии… мы видим его сокрушенным болью и переживаниями… Однако он не всегда был таким, о чем мы узнаем из его воспоминаний о неудачно закончившемся путешествии… Автор излагает трудную тему с милосердием и изяществом». – San Francisco Chronicle
«Убедительное… увлекательное повествование». – The Seattle Times
«Дерзкая, вызывающая книга… Нечто в духе Артура Кларка и Герберта Уэллса, с легким прикосновением Рея Бредбери». – The Dallas Morning News
«Нечасто можно найти книгу о межзвездных путешествиях, обладающую столь глубоким проникновением в человеческую природу и предвидением вероятного будущего. Умное и интеллектуальное произведение Мэри Дориа Расселл создает новый мир, открывающий природу людей и внеземлян… Яркий, интригующий роман». – San Antonio Express
«Потрясающий своей оригинальностью дебют… сразу обращающий к размышлениям и волнующий, являющийся доказательством особенной одаренности автора, а также значения научной фантастики в качестве генератора идей». – Baltimore City Paper
«Блестящая… потрясающая своей достоверностью зарисовка инопланетной культуры, и одновременно попытка теодицеи… Угадываются мотивы Уэллса, Урсулы Ле Гуин и Артура Кларка с легкой примесью Эдгара Райса Берроуза, и одновременно удивительно оригинальное произведение». – Kirkus Reviews
«Умный, печальный и захватывающий роман». – The Cleveland Plain Dealer
«Поглощающий внимание читателя текст». – Booklist
«"Птица малая" – это нечто из ряда вон выходящее. Глубоко гуманистическая научная фантастика, захватывающее повествование, убедительные персонажи… Грамотно построенный первый роман, который заставляет нас задуматься!» – Алан Чьюз
– На мой взгляд, слишком рано… перебираться в город.
И Д. У. спросил:
– Почему ты так считаешь, сынок?
– Прошло всего семь недель! Я пока еще не готов к восприятию нового языка и культуры. Если это необходимо, я, конечно, попробую, но сначала мне хотелось бы более глубоко овладеть руанжей. Но простите меня, – вдруг извинился он. – Я задерживаю других. Хорошо. Я справлюсь. Если все остальные хотят уезжать отсюда, значит, надо ехать.
Марк медленно отвел взгляд от лица Эмилио и повернулся к Д. У.:
– До сих пор инстинкты Эмилио не подводили нас. Мы продвигались вперед осторожно, по шажку, и такая стратегия работала. Здесь остается еще огромное поле для исследований. И чем торопить его, – Марк откашлялся, прежде чем продолжить, – заняться новым языком, нам, возможно, будет лучше еще какое-то время побыть на месте.
– Но мы прилетели сюда из-за песен, – настаивал Джимми. – Нам надо узнать, кто такие эти Певцы.
– Это правда, – обратился Эмилио к Марку, пожимая плечами. Он был готов и оставаться, и переезжать.
– Ладно, ладно, – поднял руку Д. У. – Прямо сегодня мы ничего не решаем, однако пора начинать думать о том, что будет дальше.
– Джордж, я согласен с тем, что образу мыслей руна присуща некоторая простота, однако мы едва начали понимать их язык и на деле почти ничего не знаем о них, – заметил Эмилио. – За тем, что мы принимаем за простоту, может прятаться не замечаемая нами утонченность. И подчас очень легко принять незнание за тупость. Возможно, с точки зрения руна, и мы с вами не отличаемся умом. – Он плюхнулся назад на свою подушку.
– Именно, – подтвердила Энн. – Съели, поросята? То есть инженеры!
– Съели… даже такая идея приятнее этого пойла, – произнес Джордж, показывая на миску, еще наполовину полную сомнительной субстанции, более всего напоминавшей свиную ботвинью, оставленную им заботливой Манузхай, которая обидится, если они не съедят все. – Это не еда, а упражнение в жевании.
– Помогает, если представлять себе это месиво как салат, – посоветовал Эмилио, рассеянно глядя в потолок. – Но не слишком.
– С рокфором можно, – проворчал Марк. Подцепив вилкой какой-то листок, он критически уставился на него. Ощущая собственную неблагодарность, он хотел сказать что-то приятное местной кухне, но не сумел.
– Слишком уж невразумительно на мой вкус, – скептически промолвил Д. У.
Эмилио улыбнулся и уже хотел что-то сказать, когда заметил, что глаза Д. У. странным образом закрыты.
– Эмилио, – произнес Марк, прерывая его размышления, – вы никого не спрашивали о том, можно ли нам заложить здесь экспериментальный огородик? Мне хотелось бы заняться этим делом.
– Если мы сможем выращивать собственную пищу, они могут прекратить кормить нас этим месивом, – проговорил Джордж, понимая, что, посадив огородик, застрянут у руна надолго. Впрочем, у себя дома, в Кливленде, Джордж Эдвардс считался авторитетным садовником, и попытка вырастить что-то на почве другой планеты могла оказаться привлекательной для него. Джимми, тот будет томиться, но это его проблемы. – Может быть, они кормят нас только из вежливости.
Энн кивнула:
– Скажу прямо, я не привереда, но и не Бэмби. В этой еде слишком много веточек.
– Они-то и есть самое вкусное в ней! – воскликнул Джимми. Энн с подозрением посмотрела на него. – Нет. В самом деле! По вкусу они похожи на китайскую лапшу чоу мейн.
– Ну а мне нравится здешняя еда, – объявила София. Послышались недовольные голоса, однако Джимми почувствовал, что оправдан в глазах общества. – Серьезно, нравится. Она напоминает мне кухню Киото. Или Осаки.
– De gustibus non est disputandum[76], – буркнул Д. У. и совершенно мрачным голосом добавил: – но кое-кому нравится и дерьмо, а здешний корм дерьмо и есть. – Эмилио выпрямился и внимательно посмотрел на Ярброу, но сказал только, что прощупает мнение Манузхай относительно огородика.
Беседа перешла на другие предметы, и чуть погодя Джимми занялся мытьем тарелок, эта обязанность теперь, согласно расписанию, перешла от лингвистов к астрономам. Эмилио подождал, пока комната чуть опустела и все разошлись по своим делам, и только тогда подошел к молчаливому Д. У., сгорбившемуся над своей тарелкой.
– Padre, – проговорил он, опускаясь рядом с Ярброу, так чтобы можно было видеть морщинистое, искаженное болью лицо, укрытое костлявыми пальцами. – Estás enfermo?[77]
Услышав вопрос, Энн немедленно подошла к ним. Д. У. дышал часто и неглубоко, но когда Эмилио положил ему на плечо руку, взвился, как будто его огрели палкой и выкрикнул:
– Не надо!
Став между ними обоими, Энн принялась негромко расспрашивать Д. У., отвечавшего на ее вопросы односложными словами, но не шевелившегося до тех пор, пока его вдруг не согнуло пополам, и, простонав вопреки собственному желанию, он вцепился в руку Эмилио.
Глава 24
Деревня Кашан. Город Гайжур
Третья–пятая на’алпа
ПРИМЕРНО ЧЕРЕЗ ЧАС ОБНАРУЖИЛОСЬ, что Д. У. Ярброу находится в очень тяжелом состоянии. В надежде на то, что Манузхай может ему помочь, Эмилио отправился искать ее и обнаружил в одном из самых больших помещений, окруженную соплеменниками, живо обсуждавшими нечто под названием пик. Как только он вошел внутрь, все выжидательно повернули к нему уши, и он попытался объяснить им, что случилось с Д. У., спросил, знают ли они такую болезнь, отчего она происходит и что может помочь.
– Это как всякая болезнь, – пояснила ему Манузхай. – Сердце его желает чего-то такого, чего у него нет.
– Может, так бывает, когда тебя укусит какой-то зверь? – допытывался Эмилио. – У него болит живот … нутро, вот так. – И он стиснул обе ладони. – Может быть, так случается от какой-нибудь пищи?
Этот вопрос запустил бесконечную дискуссию… Более всего она напоминала земные споры о недоступных разуму критериях кошерности той или иной пищи, причем каждый пытался рассказать, как такой-то знакомый однажды маялся животом, после того как смешал продолговатую пищу с круглой, что в свой черед вызывало скептические комментарии, что еще неизвестно, было ли это на самом деле, или не было вовсе, или просто являлось попыткой уклониться от работы под благовидным предлогом. В конечном счете несколько туземцев заявили, что всю жизнь мешают длинное с круглым и никогда не болели. Наконец Эмилио начал раскачиваться из стороны в сторону, давая тем самым понять, что начинает расстраиваться. Никакого толка из этой беседы извлечь не удалось.
Манузхай поняла, что ему надо вернуться к себе, и потому встала и извинилась перед собранием, чтобы проводить его домой по узким переходам, соединявшим помещения и террасы. Невзирая на все объяснения и уговоры, она оставалась уверенной в том, что чужеземцы плохо видят в тусклом красном свете самого меньшего из солнц Ракхата. Развлечения ради с ними отправилась и Аскама, державшаяся возле матери, и тем не менее, посмотрев на Эмилио, она с детским простодушием спросила:
– Сипаж, Миило, а Дии доживет до утра?
Эмилио буквально лишился дара речи. Он придерживался неизменного правила всегда говорить правду, и, говоря по правде, после кончины Алана Пейса обстоятельства как будто бы указывали на то, что Ярброу вполне может не пережить этой ночи, однако он не мог заставить себя произнести вслух такие слова.
– Возможно, – ответила за него Манузхай, поднимая и опуская хвост, каковой жест, по его представлению, был эквивалентен недоуменному пожатию плечами. – Если не получит то, чего желает его сердце.
Наконец, обретя власть над собственным голосом, Эмилио произнес:
– Кто-то считает, что Дии съел или выпил нечто вредное, отчего заболел.
– Иногда еда делает тебя больным, однако эту пищу кроме Дии ели многие, а заболел только Дии, – с безупречной логикой возразила Манузхай. – Тебе нужно узнать, чего он хочет, и дать это ему.
* * *
БЫТ РУНА
