Семен Кожанов - Последняя черта

Пока я говорил со спецназовцами, Гена за моей спиной вооружал тех, кто ехал с нами. В багажнике «Нивы» лежало с десяток автоматов и пистолетов — трофеи, захваченные в бою с боевиками.

— Вставь кольцо в гранату! — закричал автоматчик. — Иначе я выстрелю!

— Стреляй! Граната взорвется, и вас посечет осколками! А тех, кого не убьет осколками, добьют мои люди. Оглянись. Вы в меньшинстве!

Спецназовцы были так поглощены видом гранаты в моей руке, что даже не заметили, что их взяли в плотное кольцо — за моей спиной стояли несколько десятков людей, вооруженных автоматами и пистолетами, а из-за стены интерната торчали несколько автоматных стволов.

— Всем положить оружие! — срывающимся в истерические нотки голосом произнес спецназовец.

— Еще одно слово, и мы откроем огонь! — жестко произнес я. — Положите оружие и валите на все четыре стороны! Вы нам на хрен не нужны!

— Вы не посмеете! — неуверенно сказал автоматчик. — Мы из милиции!

— Считаю до трех. На счет три открываем огонь! Раз!

— Вы не посмеете! — закричал спецназовец, нервно оглядываясь по сторонам.

— Два!

— Мы из милиции! У вас будут проблемы!

— Три!

— Хорошо! Хорошо! — вскрикнул спецназовец. Повернувшись к своим собратьям, он произнес: — Положите оружие!

Мне показалось или остальные бойцы в масках с облегчением выдохнули, складывая свое оружие на асфальт.

— Ну вот и замечательно, — я вставил кольцо в гранату и положил ее в карман разгрузочного жилета. — Оружие собрать! Этих — в кандалы! Всем внутрь, а то стоим здесь у всех на виду!

— Но ты же сказал, что если мы сложим оружие, то можем идти на все четыре стороны, — недоуменно сказал автоматчик.

— Отпустим, не переживай. Разберемся во всем и отпустим!

К моему изумлению, в здании интерната царило оживление и суета — в коридорах было много людей, все куда-то спешили и что-то делали. Группа строителей выламывала окна и закрывала их деревянными щитами, на первом и втором этаже окна закладывали кирпичом, оставляя лишь узкие бойницы. Помимо воспитанников и выпускников интерната было много и посторонних людей — маленькие дети, старики, мужчины и женщины разного возраста и социального положения.

— Кто все эти люди? — спросил я у подошедшего к нам Вити Патрохова.

— Казаки и их семьи, — ответил Виктор, принимая из рук брата ручной пулемет. — А еще — знакомые, друзья и просто посторонние люди, которые поверили нам и хотят сохранить свои жизни.

— И много людей к нам примкнуло?

— Много. Но вот только десятая часть из них готова взять оружие в руки, — ответил Виктор.

— А что Сайков решил? Чего-то я его не вижу, — спросил я, ища взглядом атамана керченских казаков.

— Телефон Антона не отвечает. Говорят, он уехал из города. К нам примкнула только часть казаков — двадцать человек, ну и члены их семей, итого шестьдесят четыре человека. Помимо казаков есть еще просто люди с улицы — какие-то общие родственники, друзья и знакомые. На данный момент в интернате — четыреста семьдесят два человека, включая детей и стариков, из них способных взять оружие в руки — двести десять человек.

— Это вместе с нашими пацанами или без них?

— Наших — сто восемьдесят пять человек.

— А как с оружием?

— С оружием все хорошо. С патронами плохо! Помимо трофейных «калашей» у нас в избытке ППШ и винтовок. Боеприпасов мало. В «заначке» Испанца раскопали несколько пулеметов Максима. Ребята смотрели их, говорят, машины рабочие, но в каком состоянии металл стволов, неизвестно. Оружейные стволы могут взорваться во время стрельбы. Патроны для ППШ и ТТ — ни в звезду, ни в красную армию, осечки на каждом третьем патроне. Пока диск отстреляешь, мозоль на пальцах натрешь, передергивая затвор.

— Ну с этим разберемся! Пошли в штаб, есть разговор.

Через двадцать минут все руководство нашей маленькой армии собралось в актовом зале. Среди собравшихся были я, братья Патроховы, Вова Серов, Степан Кожанов — новый атаман керченских казаков.

— Пока ты не начал свой разговор, нам надо решить пару проблем, — наливая коньяк в стаканы, произнес Вовка. — Если с оружием у нас более-менее нормально, то с продовольствием и топливом дела обстоят не очень — нет емкостей для топлива и деньги закончились — никто не ожидал, что к нам примкнет столько людей.

— Есть несколько идей, — в разговор вступил Виктор Патрохов. — От порта ЖРК идет железнодорожная ветка, по которой гоняют составы с цистернами. В порту как раз стоит состав с дизельным топливом и мазутом. Если разобрать рельсы, то состав останется в порту. Ну а по поводу еды — с этим тоже все довольно просто. Зачем ее покупать, если можно взять бесплатно. Когда начнутся беспорядки, достаточно будет взять то, что само упадет нам в руки.

— Все согласны с предложенным вариантом? — громко спросил Владимир.

Парни, окружавшие стол, согласно закивали. Я тоже кивнул головой в знак согласия. Предложенные варианты были вполне приемлемые — если плод сам падает тебе в руку, то почему бы его и не подхватить?

— Ну раз все согласны, то мы тебя слушаем, Коршун, — обратился ко мне Владимир.

— Коршун — это я? — удивленно спросил я. Надо же, уже придумали прозвище, хотя это и неудивительно. Коршун — всего лишь производная от моей фамилии. — Сегодня днем мы с Геной и еще одним бойцом хорошенько потрепали исламистов. Восемь солдат противника ушли в минус. Думаю, что в самое ближайшее время собратья убитых придут к нам в гости, чтобы рассчитаться. Надо устроить им засаду! Есть хороший шанс отминусовать большой кусок от армии противника.

— А откуда такая уверенность в том, что боевики придут в город раньше времени? — недоуменно спросил Владимир.

— Поверь мне — придут! — уверенно ответил Гена. — Алексей Иванович сделал все возможное для того, чтобы у исламистов сорвало башню!

— План таков: ставим наблюдательные посты на трассе Керчь — Феодосия, и как только заметим колонну, приближающуюся к городу, устроим засаду. С вероятностью девяносто процентов я уверен, что бородачи подойдут к интернату с запада. Свернут с трассы на повороте, возле села Приозерное, и, проехав мимо развалин ЖРК окажутся возле ворот интерната. Мы разместим наш отряд в руинах железорудного комбината — место там безопасное и на возвышенности, а дорога, по которой будут двигаться исламисты, окажется под перекрестным огнем.

— А если они решат поехать через город? Тогда, что? — спросил Витя.

— Очень в этом сомневаюсь. Дорога через Приозерное — короче и безопасней, — ответил я. — Не поедут они через город — слишком велик шанс нарваться на милицию. Можно оставить один наблюдательный пункт на въезде в город — так, на всякий случай.