Этюд багровых вод - Ава Райд

мне покупать новые. Ему хватало силы, чтобы удержать меня здесь, а мои ловушки не позволяли выбраться ему. Когда муж умер, я решила, что наконец-то смогу освободиться. Но Король фейри отыскал новый сосуд. Моего сына. – Голос Ангарад вновь наполнила печаль.

– Простите, – вновь сказал Престон. – За это… и за все, что вам пришлось пережить.

– И вы меня простите. – В мягкой улыбке Ангарад сквозила грусть. – За поступки моего сына и Короля фейри, за то, что я не сумела им помешать. Янто боролся и иногда мог ослабить путы и покинуть дом, но Король фейри всегда брал верх, и сыну приходилось поспешно возвращаться, чтобы снова заключить его в ловушку в моем рябиновом саду.

Янто поспешно гнал машину вверх по склону, несмотря на то, что проигрывал битву. В тот день Эффи в самом деле видела Короля фейри на соседнем сиденье. Он ей не примерещился. Розовые таблетки оказались перед ним бессильны, а в итоге – и сам Янто.

– Он боролся, – подтвердила Эффи. – Янто не был чудовищем.

Ангарад опустила голову.

– Признаюсь, порой у меня в руках оказывалось зеркало, но я понимала, что не смогу использовать его против собственного сына, пусть даже власть Короля фейри над ним с каждым днем становилась все сильнее. Я пригласила тебя сюда, Престон, надеясь, что ты сможешь раскрыть правду. Но ты… – ее потемневший взгляд обратился к Эффи. – Король фейри хотел получить невесту, и я не знала, как уберечь тебя от него.

– Гостевой дом, – догадалась Эффи, хотя теперь, когда за стенами бушевала буря, а в камине догорали поленья, это казалось странным. – Вы меня защищали. Это вы приказали Янто поселить меня здесь.

– Я думала, ты посчитаешь это оскорблением. – Ангарад, кажется, смутилась. – Я не знала, хватит ли этого, чтобы тебя уберечь, но лучше так, чем ничего.

Ее защищал вовсе не Мирддин, как Эффи решила вначале, не он обил дверь железом. За всем стояла Ангарад – и только она.

К глазам подступили слезы. Сейчас с нее словно сняли какой-то неимоверный груз, и легкость, как и говорила Ангарад, казалась непривычной. Ее словно держала сама вода.

– Спасибо.

– Меня не за что благодарить. – Ангарад повернулась, и ее зеленые глаза встретились с зелеными глазами Эффи. – Я десятки лет училась ему противостоять.

– Дело не только в этом, – возразила Эффи. – Вы даже не представляете… Я читала вашу книгу сотню раз, может, больше. Она стала мне единственным другом. Она одна давала понять, что я в своем уме, когда весь мир считал меня сумасшедшей. Она спасала меня бесчисленное множество раз. Потому что я знала – как бы ни был силен страх, я не одинока.

– Этого я и хотела. – У Ангарад заблестели глаза. – В молодости… в твоем возрасте мне хотелось, чтобы хоть одна девушка прочитала книгу, почувствовала, что ее понимают… и поняла бы меня. Я писала эту книгу, будто зажигала огонь на маяке. Но мне так и не довелось узнать, есть ли корабли на горизонте и подадут ли они мне ответный сигнал. Повсюду было имя моего мужа, я замечала лишь его корабль.

– Я видела ваш свет, – прошептала Эффи. – И вижу сейчас. Он спас меня.

– Ну, ты тоже меня спасла, – заметила Ангарад. – Король фейри исчез. И теперь, что бы ни произошло, я свободна.

По щекам Эффи заструились слезы, и, как бы ни старалась, ей не удалось с ними справиться. В груди поселилось тепло, постепенно расходившиеся по телу до самых кончиков пальцев. Отсутствующий безымянный палец больше не болел. Этот призрак тоже был изгнан.

– Мне так жаль, – тихо сказал Престон, – но мы не сумели вовремя забрать из дома дневник Мирддина, письма… э-э… фотографии. – Он покраснел. – Мы знаем правду, но для остальных она погибла вместе с домом.

– Вы нашли дневник Эмриса? – недоверчиво спросила Ангарад. – Мой сын не знал о потайной комнате, а Король фейри, даже если бы выяснил, не мог добраться, я обила заднюю стенку шкафа железом. Как вы ее нашли?

– Эффи – очень умная девушка, – сказал Престон, в его взгляде читались любовь и восхищение.

– Эффи, – повторила Ангарад, впервые называя ее по имени. – Не могу даже выразить словами, как я благодарна вам обоим за все, что вы для меня сделали. Теперь я свободна от этого дома. И двое людей знают правду. Думаю, мне этого достаточно.

Однако Эффи так не думала. Она вытерла глаза, чувствуя, как ее наполняют горечь и злость. Странные, неожиданные чувства. Невесомое тело словно вновь потяжелело, окрепло, как будто обрело новую цель.

Что бы ни говорила Ангарад, этого было недостаточно. Мало, чтобы оправдать жизнь, проведенную в угнетении и безвестности. Она жила одинокая в этом разрушенном доме – девушка, потом женщина, а затем призрак, вынося бесконечные мучения по милости Короля фейри. Эффи больше не могла и не хотела терпеть подобную несправедливость. Она собиралась прокричать правду всему миру, даже если при этом сорвет голос и не дождется поддержки. Она больше не хотела молчать.

Вернувшись в Каэр-Исель, Эффи больше не собиралась опускать глаза в пол, заслышав насмешки однокурсников или увидев в коридоре мастера Корбеника.

Она решила, что больше никогда не сядет в зеленое кресло.

Окинув взглядом комнату, Эффи вдруг заметила предмет, о котором до сих пор даже не вспоминала. Она так резко вскочила на ноги, что Престон одарил ее испуганным взглядом, а Ангарад недоуменно заморгала. Чувствуя, как бешено бьется сердце, Эффи подхватила со стола тяжелую коробку и принесла к камину, громко звякнув большим замком.

– У нас есть это, – сказала она, пытаясь выровнять дыхание. – Мы, конечно, не смогли открыть ее, но…

Ангарад недоверчиво взглянула на Эффи широко раскрытыми глазами.

– Как? – выдохнула она. – Я думала, она потерялась, затонула… глупая фраза. Эмрис писал что-то подобное. Все стихи написал он сам, ну, более-менее, по крайней мере, пока был самим собой. Когда мой муж еще не окончательно потерял себя, мы с ним как-то поссорились. Я хотела переехать, пока Король фейри окончательно не завладел его телом. Но Эмрис, терявший рассудок из-за одержимости, порой в суждениях не сильно отличался от завладевшего им существа. Он заявил, что нам важно остаться жить в Хирайте, несмотря на то, что дом вот-вот развалится на части. «Все древнее изжило свой век, – бросила я ему. – Нельзя бороться со временем». А Эмрис возразил: «Милая девочка, меня волнует не время. Лишь море – единственный враг». Как вам удалось ее разыскать?

Эффи с Престоном переглянулись, а после он пояснил:

– И вновь храбрая и умная Эффи Сэйр.

– Понимаю, – сказала