Разрушители миров - Тони Дэниел

Густые белые облака кружились вокруг аватаров, и я каким-то образом поняла, что это небо Земли, а не наше собственное. Мое сердце сжалось при мысли о доме, которого я никогда не видела, о месте, которое нам всегда обещали, но которое всегда было недосягаемо. Как будто невидимая сила тянула меня, как будто кровные узы — были ли у моих родителей братья и сестры? Были ли у меня двоюродные братья и сестры? Бабушки и дедушки? — протянулись ко мне, заставляя тосковать по их существованию.

Но нет. Слишком давно. Почти три столетия. Какие бы связи ни связывали меня с Землей, они были в лучшем случае оборваны. Теперь не было причин искать корни. Это моя сентиментальность снова взяла надо мной верх.

— Мы уже сделали по-твоему, Сверчок, — сказала губернатор, и ее ледяной голос вырвал меня из моих мыслей.

— Мы вынули последних детей из капсул, когда они появлялись на свет, чтобы они не превратились в пустые человеческие оболочки, которые мы могли бы носить, — продолжила она. — Я все еще не уверена, что это было правильное решение. Они истощают ресурсы Святилища и не всегда выполняют то, что им говорят. В пилотном проекте у нас есть зрелое тело, которое мы могли бы носить с минимальными затратами ресурсов.

Волна тошноты накатила на меня, и желчь обожгла горло. Это могла быть я — пустая оболочка без разума, без личности, без здравого смысла. Поскольку все они были такими старыми, и всегда были такими, мы думали, что тела, которые носили эго, были тем, что осталось от первоначального экипажа или их потомков. Но мы ошибались. В отличие от нас, их не вынимали из капсул при рождении. Должно быть, их поместили в собственные капсулы, позволив их телам расти, но их разумы…

Я проглотила подступившую к горлу кислоту. Каково было бы быть младенцем, лишенным чувств, лишенным человеческого общения? Они сошли с ума? Они страдали? Сколько времени потребовалось, прежде чем они перестали быть людьми? Или они никогда ими не были?

По зеленоватому оттенку на лицах моих братьев я поняла, что они думают примерно так же.

Спор на записи продолжался, не обращая внимания на бурление в моем животе, на мысли, закручивающиеся спиралью, от которых на глаза наворачивались слезы. Я проглотила их, решив не плакать.

— Совместно с андроидами и детьми, — сказал Сверчок, — мы можем поддерживать работу Святилища.

— Сказал тот, кто отказывается их носить, — сказала Няня с усмешкой, настолько реалистичной, что с нее должно было капать кислотой.

— И никогда не буду.

— Ты всегда был слишком сентиментален, Сверчок, — сказал Воин. — Тела существуют для того, чтобы их носить.

— Он не мертв, следовательно, он не тело. Умертвить его будет убийством.

— Успокойся, Сверчок, — сказала Губернатор с тонкой, лишенной юмора улыбкой на губах. — Мы никого не убиваем.

— Нет, но вы готовы позволить пилоту умереть. Вот почему вы отключили диагностику. Вот почему Райгби и Скальпеля здесь нет. Вам не нужен медицинский кворум.

— Хватит об этом, — сказала Губернатор. — Это не медицинская проблема, это проблема безопасности.

Затем они проголосовали. Поскольку Воин воздержался, Сверчок был единственным голосом, выступавшим против Губернатора и Няни. Я затаила дыхание, не зная, чего ожидать. Вульф находился в хранилище вместе с нами, так что они, очевидно, не позволили ему умереть. Вместо этого они решили поместить Вульфа в стазис, что стало своего рода компромиссом.

Я взглянула на Вульфа. Он все еще был бледен, но на его лице застыло решительное выражение. Пол и Марк тоже не сводили с него глаз. То ли они ждали, что он начнет действовать, то ли ждали от него подсказки, что делать дальше, я не могла сказать.

— Воин, отключи передатчик Святилища, — сказала Губернатор.

— Ты не можешь этого сделать, — возразил Сверчок. — Тогда нас никогда не спасут.

— Чепуха, — сказала Няня. — Воин продолжит отслеживать передачи и следить за тем, чтобы нас нашли только нужные люди. Так безопаснее.

— Какая разница, кто нас спасет, если нас спасут?

У меня подкосились колени, когда я осознала, что они обрекли нас быть первым поколением, родившимся и выросшим в соответствии с представлениями двух доминирующих личностей — эго безопасности и эго администратора.

Запись замерла и исчезла.

— Я все еще не понимаю, — сказал Вульф. — Как все это, — он указал на повреждения, нанесенные хранилищу, взмахом руки, — произошло? Как я оказался в чужой капсуле?

Крошечные пластинки на лице Сверчка задвигались, изображая робкое выражение.

— Боюсь, это моих рук дело. Я не верил, что они сохранят тебе жизнь. Поэтому я позаботился о том, чтобы частичка меня попала в операционную систему твоей капсулы. Как оказалось, именно это меня и спасло. Вскоре после того, как они поместили тебя в стазис, Няня использовала одного из андроидов, чтобы физически оторвать меня от систем Святилища. Я видел, как он приближается ко мне — едва. И под словом “едва” я подразумеваю несколько наносекунд. У меня, конечно, были резервные копии, но они тоже знали о них. Понимаете, они не могут их стереть, но они могут фрагментировать резервную копию. В течение десяти лет я вел ограниченное существование, отрезанный от большинства систем Святилища, был тенью самого себя, в которой другие эго не видели угрозы.

На мгновение воцарилась тишина, коллективная пауза для размышлений.

— Системные сбои, — сказал Марк, бросив на него обвиняющий взгляд. — Это был ты.

Сверчок кивнул.

— Ты мог нас убить, — сказал Пол, и я понял, что эти откровения его тоже сильно задели.

— О нет, я бы так не поступил. Я позволил частичкам себя умереть, чтобы ты мог жить.

— О чем ты говоришь? — Спросила я Пола.

— Сколько я себя помню, мы искали жучки в системе Святилища. Жучки в погрузчиках, фабрикаторах, в аквариумах. Это одна из причин, по которой Няня отключила так много этажей.

— Она пыталась уничтожить Сверчка, — сказала я. — Если вам нужно кого-то винить, вините ее. Он просто пытался выжить.

— Мне неприятно прерывать вас, дети, но я все еще не понимаю, почему это произошло сейчас, сразу после того, как я проснулся.

— На протяжении многих лет, — сказал Сверчок, — частички меня порхали туда-сюда между мэйнфреймом и капсулой, но Губернатор поняла это. Мне удалось скрыться от нее, взломав различные регистры и сбежав в капсулу. Но Губернатор и Няня в конце концов заблокировали меня. Они сделали невозможным возвращение этого фрагмента в мэйнфрейм без физического подключения. Часть