Макс Мах - Квест империя

– Помнится, ты рассказывал про моего деда, – спокойно сказал Макс.

– Мне тоже помнится, – сказал Виктор. – Слушай, давай вернемся к племяннику. Это, кстати, который? Холмен или Гуго, как его бишь?

– Холмен, – Макс не торопился.

«А куда я спешу? – спросил себя Виктор. – Не на пожаре. Подождем».

– Понятно, – сказал Виктор, который пока ровным счетом ничего не понимал.

– Так вот, Федя, – сказал Макс. – Мой дед Давид был, конечно, крупным талмудистом – не спорю, – но не великим, и тем более не каббалистом. Я тебе тогда правду сказал. Вы ошиблись. Каббалистом был его брат-близнец. Он и есть «скрытый гаон».

– Про брата там ничего не было, – озадаченно сказал Виктор.

– Не было, значит, не было. Он же «скрытый». Вот вы его и не вычислили. Тут, кстати, вы тоже пролетели. Так говорят?

– Так-так! А в чем мы пролетели?

– В том, что скрытый это не только тайный, но и скрывшийся.

– От оно как! – протянул Виктор. – Но связи, извини, не улавливаю.

– Уловишь, – пообещал Макс. – Слушай дальше, все поймешь. Я тебе, Федя, сейчас семейную тайну раскрываю. Цени! – Он усмехнулся.

– Ценю, – серьезно ответил Виктор. Он действительно ценил. То ощущение родства, братства, неразрывной связи, которое он осознал во время острого кризиса на Той'йт, не ушло. Напротив, оно окрепло, разрослось, пустило в нем корни, стало частью его видения мира и ощущения себя в этом мире. Он понял – роднее, ближе, дороже, чем Вика, Макс или Лика, у него никого нет и уже, по-видимому, не будет. Вот что он осознал тогда и что ощущал теперь. И у Макса, судя по всему, все было точно так же.

«Взрослые мужики, елки… – с удивлением подумал он. – Тертые, а туда же! Сантименты разводим. А все просто. Мы свои. Вот как это называется. Свои».

Между тем Макс продолжал рассказывать:

– Брат деда был очень талантливым, может быть, даже гениальным. Он начал рано и еще молодым что-то такое нашел. Ну, не нашел. Это неверно. Понял, открыл… Так вернее. Что конкретно, не знаю. Честно, не знаю. Я читал его записи, но, Федя, ты же представляешь, как они писали. Иносказания, метафоры, гиперболы…

– Представляю, – сказал Виктор. – Но суть-то в чем?

– Суть в том, – объяснил Макс, – что он искал дорогу к реке Самбатион[80], и за реку, конечно.

– Во, елки! – тихо выдохнул Виктор и, не веря себе, спросил:

– Он нашел?

– Нашел, – кивнул Макс. – И в конце концов туда ушел. Потому он и «скрытый».

– Так этот твой племянник, он оттуда? – Виктора охватила оторопь. – Он…

– Оттуда, – подтвердил Макс.

– Екарный бабай! Так он… нет, подожди… – Виктор уже сообразил. – Это не тот мир! Верно?

– Да, – подтвердил Макс. – Не тот, во всех смыслах. Мозес – так звали брата моего деда – искал ведь мир десяти колен. И нашел дверь… но не туда. Но это и не мир, куда попал ты, Федя. Там, куда прошел рав Мозес де Фриз, ты уж извини, Федя, революции в России не случилось. Вообще.

– Вот оно как, – понял Виктор. – Так ты меня поэтому и пытал, есть ли другие двери?

– Точно, – подтвердил Макс. – Дверь де Фриза не стабильная. Она то открывается, то нет. Он там из-за этого и остался. Не смог вернуться. А в тридцать шестом, неизвестно отчего, дверь открылась, и я, по случаю, был в Европе…

– Как же они тебя нашли? – поинтересовался Виктор.

– Это отдельная история. Я тебе ее при случае обязательно расскажу. Они тогда заявились ненадолго, и снова ушли. Вот и вся история.

– Как говорят на вашем гребаном Западе, «вау»! – усмехнулся Виктор. – Но ты мне обязан рассказать, что там и как, у этих твоих родственников. – Он поднял руку, останавливая готового возразить Макса. – Не надо, не уговаривай. Что я, маленький? Потерплю. Вырвемся как-нибудь на природу, поляну раскатим… – Виктор мечтательно прищурился, но, заметив недоумение на лице Макса, пояснил:

– В смысле, пикничок… выпить там, закусить. Вот тогда и поболтаем. Ты мне про этих, я тебе про тех. Жизнь!

– Договорились, – сказал Макс.

– Выходит, я тогда верно поступил, – неожиданно сменил тему Виктор. – Хоть совесть чиста. И то хлеб. – Он секунду помолчал. – Значит, еще один мир. А всего, выходит, четыре. Вывод?

– Должны быть еще, – ответил ему Макс.

– И я так думаю. Но вот вопрос, как со всем этим связан Легион?

– Вполне возможно, что и никак, – пожал плечами Макс. – Скорее всего, наши случайно что-то нашли и использовали, как умели. Я бы не сказал, что эффективно. – Он помолчал секунду. – Но всех тайн Легиона теперь, увы, никому не узнать. Поздно.

– Да, поздно, – согласился Виктор. – Эпоха Легиона закончилась. Но с другой стороны, мы-то живы, а значит…

– Федя, а ты уверен, что мы это все еще Легион?

Слова Макса задели кое-что в душе Виктора. Он уже думал об этом, и не раз. Только мыслей своих ни перед кем не озвучивал. А теперь вот Макс тонко намекает на те же толстые обстоятельства.

– Да, – сказал он после короткой паузы. – Есть в твоих словах, Макс… Мы вроде как наследники Легиона, но только, кажется, мы уже не Легион.

– Вот и я так думаю, – кивнул Макс. – Мы это мы. Сами по себе и по большому счету для себя. А все остальное… Ты, Федя, ради мести за Легион готов положить душу на алтарь победы?

– Не душу, а жизнь, – поправил Виктор автоматически. – На алтарь победы кладут жизнь. Но ты прав. Не готов. Душу кладут не на алтарь, а «за друга своя».

– Да, – снова кивнул Макс. – Тут мы с тобой сходимся. Хотя если удастся поквитаться, то я не против.

– Даст бог, поквитаемся! Но у нас вторым пунктом «Родина-мать». Я, конечно, не альтруист, хоть и коммунист, но Землю жалко.

– Мне тоже, – согласился с ним Макс. – Но тогда добавим сюда и Той'йт.

– И Той'йт, – принял поправку Виктор. – Но… ладно! – усмехнулся он. – Начали говорить по душам, так уж до донышка. Согласен?

– Согласен, – серьезно ответил Макс.

– Так вот, – продолжил Виктор. – Мы ведь молоды снова. – Он посмотрел Максу в глаза. – Любовь опять же пришла. А в наши годы ох как начинаешь ценить такие вещи. И вечность в запасе. – Он усмехнулся. – Ну, пусть не вечность, но лет то сто – двести это запросто. С нашими-то возможностями! Живи и радуйся. – Он помолчал. – С этим как?

– По-моему, ответ содержится в самом вопросе, – ответил Макс. – Будем считать наш маленький коллектив равнозначным по ценности и Земле и Той'йту.

– Звучит цинично, но по смыслу верно, – согласился Виктор. – А знаешь, может, оно и лучше, что так. Человек должен знать, что он делает и почему. И если я… мы будем бороться за Землю, зная, что и свои интересы блюдем, может, и Земле от этого больше пользы будет?

– Трудно сказать. – Макс допил вино и с сомнением посмотрел на кувшин. – Еще заказать или хватит?

– Хватит, наверное, тебе еще танцевать весь вечер.

– И то верно. Так вот, не знаю, хорошо это или плохо, но это то, что есть. Я жизнью Лики ни за какие идеалы платить не стану. Точка.

– Аналогично, – кивнул Виктор. – И, если позволишь, конечно, спрошу. Как она?

Макс его понял и ответил:

– Лучше, чем можно было ожидать. – Он секунду помолчал. – У нее же нет такой подготовки, как у нас. Ей саму идею симбиоза с Маской принять трудно, а тут еще графиня персонифицируется… Непросто. Я, знаешь, даже рад, что все эти детские игры с возрождением гегх затеялись. Это красивая игрушка. Вот пусть и поиграет. И Вика рядом. Присмотрит. – Он улыбнулся. – Я вот чего не понимаю. Если нам так хорошо здесь жилось, чего это мы все вдруг в отставку собрались?

– Вот! – поднял палец Виктор. – Что-то тут не так. Не складывается что-то. Мы же с Викой еще тогда объяснились и на Землю вместе собрались, а на Землю приехали, и ровно забыли. А мы ведь и здесь чудненько могли быть вместе. Я, конечно, не в великих званиях, но и не голодранец какой, вполне мог гуливать с младшей Йя, если ей нравится. Сплошные тайны мадридского двора.

– Да, – подтвердил Макс. – Создается впечатление, что кто-то сознательно вывел нас из игры, и…

– …и послал, – закончил за него Виктор. – Далеко. Знать бы за что… Ладно. Посидели, по… говорили, пора возвращаться на грешную землю. Переключаемся?

– Ты прав, – сказал Макс. – Делу время, потехе час. Я правильно говорю?

– Правильно, – согласился Виктор. – И что у нас по плану?

– По плану у нас, – ответил Макс. – L'epaule d'Athos, le baudrier de Porthos et le mouchoir d'Aramis.[81]

– Сам, что ли, будешь нарываться? – с интересом спросил Виктор.

– Ни в коем случае, – возразил Макс. – Каждый должен делать свою работу сам.

Глава 5

БЕЛАЯ ЛИЛИЯ

«Поздно, Клава, пить боржоми… что?! – встрепенулся внутри аназдара Варабы Виктор. – О чем это я?»

У него появилось неприятное чувство, что он что-то упустил, что-то важное, что-то такое… Но времени на самокопания не было, приключения этого вечера начинали приобретать очень нехороший оборот.

Полковник Вараба неодобрительно посмотрел на девушку, медленно идущую к ним через Дуэльное поле. Намерения фемины были самые прозаические и, учитывая контекст, понятные, как желание помочиться после выпивки.