Эпоха Опустошителя. Том IV - Вел Павлов

несли с собой ничего хорошего, ведь не считая двух тёмных альвов все остальные разумные являлись голубокровной знатью, но каждый из присутствующих думал лишь об одном.

— Как такое случилось? Изначально щенок был нелепой помехой! — холодно выпалила Ульрика после затянувшегося молчания. — Почему его не устранили ранее⁈ Почему никто не был в курсе, что он Мастир⁈ Почему этот выкидыш водил всех столько времени за нос⁈ Почему только сегодня мы узнали, что он безупречный⁈

Вот только ответы на эти вопросы никто не знал.

— Вест, почему вы не прижали ублюдка к стенке раньше⁈ — рявкнула ожесточенно ледяная фея. — Какого демона вы тянули с его устранением так долго⁈

— Не знаю, сестра, — сконфуженно выдохнул парень, до отчётливого скрежета сжав зубы. — Прости, что разочаровал.

— Думаю, ваш брат, Ульрика, не виноват в таком исходе, — взял слово Ноктиар. — Более того, никто из младших наследников не виноват в нём. Необходимо признать главный и неопровержимый факт — нас всех обвели вокруг пальца. Аххес оказался чересчур хитёр и аномален и с ним необходимо что-то делать. Ко всему прочему такое невозможно было предугадать. Вы и сами должны понимать, что Нефрит Ксанта прибыла сюда не просто так. О её интригах давным-давно ходит молва. Вероятнее всего, она примчалась на Север, чтобы воочию засвидетельствовать такой итог. Нас обыграли…

— Мерзкая шлюха! — выпалила разъярённо Рика, возводя глаза к потолку. — Когда-нибудь я перережу глотку этой сучке. Когда-нибудь она за всё поплатится.

— Боюсь, сейчас не в Кайсе беда. Глава Ноктиар во многом прав, — отметила задумчиво Линара, невольно взглянув на младшую сестру. — Нужно каким-то образом устранить приблуду.

— Небеса свидетели, — зазвучал могильный голос, а по помещению заструились густые потоки стихии смерти. — Я самолично выпущу кишки этому отродью! Мать в ярости. Она хочет крови. Я хочу крови! Это оскорбление невозможно смыть простым убийством, я его…

— Не выйдет, — сухо произнесла Линара.

— ЧТО⁈ — взбеленился Глахаут, переходя на яростный рык и угрожающе двинулся на голубокровную. — ТЫ СМЕЕШЬ ЗАПРЕЩАТЬ МНЕ МСТИТЬ ЗА БРАТА⁈

— Мне плевать на аххеса. Будь моя воля и я бы лично его прикончила, — жестко отчеканила Линара, глядя в глаза мужчине. — Однако мать передала, что валькирии недвусмысленно намекнули, что если с аххесом что-то случится за пределами арены, то они найдут виновного и кара будет суровой, потому как на кону стоит их репутация. А если на кону репутация небесных воительниц, то…

— … то на кону репутация самой госпожи Фреи, — холодно заключил Глахаут, прикрывая на секунду веки. — ДЕРЬМО!!!

— Такого же мнения придерживаются и гармы, — неутешительно добавила вана, будто сама не верила в то, что говорила. — Они дали понять, что убить воспитанника Изувера можно лишь на арене. Они требуют честных схваток! Победить может только сильнейший! В подтверждение их слов господин Ингмар, господин Кралд и госпожа Арнлейв выдворили из Ванфеи служителя Гуннара за его выходку. Не было никаких проблем с барьером. Мать сказала, что он захотел убить приблуду, но ему не позволили это сделать.

— ЧТО ЗА БРЕД⁈ — заорал свирепо Глахаут выходя из себя. — ПОЧЕМУ К ОБЫЧНОЙ ВШИВОЙ ТВАРИ СТОЛЬКО ПРИСТАЛЬНОГО ВНИМАНИЯ⁈ ПОЧЕМУ Я НЕ МОГУ ПРОСТО ОТРЕЗАТЬ ЕМУ ГОЛОВУ⁈

— Момент упущен, — выдохнула раздраженно Ульрика, а после взглянула на Ноктиара и Линару. — По крайней мере, мне не показалось. Мастер Гуннар действительно желал убить выродка Кайсы. Кстати, где Кендрин? — недовольно вопросила ледяная фея. — Почему его нет? Неужели он решил спустить прилюдное унижение своего родича?

— Целительницы мне доложили, что он проведал Киданиана, а затем попросту куда-то исчез, — нехотя призналась Линара. — Вы знаете, если он не захочет, то его никто не отыщет. Однако не сомневаюсь, что он тоже размышляет над тем, как решить проблему в лице приблуды.

— Как понимаю, теперь есть только один вариант для устранения аххеса, — протяжно выдохнула Ульрика.

На мгновение возникла пауза, а затем взгляды всех собравшихся скрестились на младшей наследнице верховного клана Ванахейм.

— Что скажешь, Линнея? — обратилась к ней Линара. — Сможешь разобраться с ним?

Впервые в глубине глаз у ваны забрезжила паника и та с надеждой скосила взор на тёмную альву, но до сих пор молчавшая Элейна лишь поджала губы, не в силах хоть как-то помочь подруге.

— Не знаю, сестра, — с долей заминки пробормотала девушка. — Не хочу нагнетать и да простит меня старший Глахаут, но вы сами видели, что случилось с Йоаром. Если приблуда допустит ошибку, то я смогу лишить его жизни, но если всё пойдёт по худшему сценарию, то…

— ХВАТИТ МЯМЛИТЬ! СМОЖЕШЬ ТЫ УБИТЬ ЕГО ИЛИ НЕТ⁈ — рявкнул остервенело наследник дома Хельхейм, напрочь теряя самообладание. — ГОВОРИ!

— Не смей кричать на мою сестру, Глахаут! — повысила голос Линара. — Ты не у себя дома!

— Я… я не знаю, — подавлено шепнула Линнея. — Всё покажет лишь схватка.

— С КАКИХ ПОР ВАНЫ СТАЛИ НАСТОЛЬКО БЕСХРЕБЕТНЫМИ⁈ — презрительно сплюнул мужчина, стремительно удаляясь прочь из зала. — ХОТЯ ПЛЕВАТЬ НА ВАС! Я И САМ СПРАВЛЮСЬ! ВАЛЬКИРИИ И ГАРМЫ НЕ ЕДИНОВЛАСТНЫЕ СЛУЖИТЕЛИ ОБЕРЕГОВ.

— Стой на месте, Глахаут, — выкрикнула властно Линара, отправляясь следом. — Не смей мутить воду на территории Ванахейма, — а миг спустя та обратилась за поддержкой к тёмному альву. — Глава Ноктиар, мне понадобится ваша помощь. Нельзя допустить чтобы он действовал на эмоциях. Я не потерплю самоуправства у себя дома!

Главная наследница Ванахейма и глава побочной ветви Альвхейма тотчас устремились следом за Глахаутом.

— За мной, Вест! — скомандовала решительно Ульрика. — Нам необходимо переговорить с глазу на глаз.

Ледяной дух в последний раз бросил на девушек полный задумчивости взор и твердым шагом направился за сестрой. Через несколько секунд в гостином зале осталось лишь две представительницы высокородной знати. И вана с какой-то надеждой и неопределенностью смотрела на тёмную альву.

— Я не знаю, как быть, Линнея, — сипло пробормотала Элейна, глядя на подругу. — Не знаю.

— Эля, скажи честно, тебе ведь что-то известно, не так ли? Ты же не просто так решила предупредить Киданиана?

В глазах у послушницы валькирии промелькнула внутренняя борьба, но сделав усилие над собой, та нехотя кивнула. На лице у Линнеи образовалось нарастающее изумление и подойдя вплотную к альве,