Яфет - Юрий Никитин

– не счел за врага. Побрезговал. Сволочь. Будь он проклят!

Осколот машинально углубился в темную воду, пока не дошла до пояса. Спохватился, так и утопнуть недолго, и повернулся, чтобы воротиться на берег.

Что-то схватило за ноги и дернуло. Он рухнул в воду как подкошенный. Успел увидеть мокрое со стекающей водой лицо Яфета, когда тот выскочил и навалился сверху.

Осколот рванулся к солнечному свету, но сильные руки сдавили горло, не позволяют подняться. Он едва успел глотнуть воздуха, как вновь голова ушла под вонючую тухлую воду. Она попала в глаза, в уши, со жжением спускается в легкие.

Наконец, могучие руки выдернули из воды, и Осколот принялся хватать ртом воздух. Кулак тут же ударил в живот, и он согнулся пополам. Яфет без труда швырнул охотника к берегу и угрожающе двинулся следом.

Пока Осколот отплевывался от тины, зайд схватил за промокшую душегрейку и выволок на траву. Одним движением перевернул на спину. Осколоту на грудь опустилось колено, придавило к земле. Над ним навис промокший насквозь зайд. Волосы прилипли к голове и лицу, с плеч свисают толстые нити тины. Однако дышит ровно, даже не запыхался. Пронзительный взгляд синих глаз устремлен на него, а в руке нож, который раньше висел у Осоколота на поясе.

– Я оставлю тебя в живых, – молвил Яфет, наконец. – Ты – брат моей будущей жены. Можешь ее поблагодарить. Это – мой тебе подарок на свадьбу.

Он посмотрел вокруг, затем вновь перевел взгляд на невра. Медленно встал, не сводя с него глаз.

– Вставай и проваливай, – велел Яфет. – Не вздумай оборачиваться.

– Ты ударишь в спину, – проворчал Осколот, поднимаясь. Мокрые волосы всклокочены, лицо угрюмое. – Лучше убей сейчас. В открытую, а не подло.

– Иди, – повторил Яфет. – Не хочу об тебя мараться. Иначе ты бы уже кормил пиявок, как твои друзья. Ступай и готовься к свадьбе. Я принесу цветок.

– Ты сдохнешь по дороге! – крикнул Осколот зло. – Я тебя убить не смог. Но цветок тебе не взять. Еще никто не сумел!

– Я буду первым, – обронил Яфет. – Проваливай.

Осколот скривился. Рука метнулась к рукояти Меча за плечом, но Яфет оказался рядом раньше, приставил лезвие ножа к горлу.

– Это оружие принадлежит мне.

Невр взревел и оттолкнул чужака, резко ударил в лицо, затем по ногам. Яфет повалился в болотную воду, подняв тучу брызг. Вскинулся, чтоб подняться, но удар в лицо опрокинул его обратно.

Меч быстро оказался в руках, Осколот перехватил обеими руками и занес над головой для удара. На лице невра мелькнуло изумление, переходящее в ужас. Руки против его воли перехватили Меч под другим углом и – клинок вонзился в живот.

Он охнул, чувствуя, как руки сами нажали на рукоять, проворачивая с такой силой, что острие вышло из спины, прорвав ткань волчовки.

***

До нужного места Яфет добрался, когда небо налилось багровым. Там высоко словно пылает огромный костер, а тяжелый шар солнца медленно опускается за верхушки деревьев.

Вот эта поляна, как ее описал Огневит – деревья вокруг стоят так плотно, что выглядят сплошным, поросшим зеленью частоколом. Войти и выйти можно лишь в одном месте, в просвете между огромным дубом и столь же высоким и широким в обхвате кленом.

Широкая поляна заросла травой по колено. Однако ближе к центру трава мельчает и кольцом окружает небольшой куст, где вытянутые овальные листья делают стебель похожим на большое зеленое перо.

Как раз таким папоротник описал и Соколиный Клюв. Громострел в это время только кивал с важным видом, словно разбирается в папоротнике не хуже любого волхва.

После боя с неврами, а потом и целого дня пути через лес, Яфет чувствовал, как от мышцы гудят от усталости. Глянув на небо, где солнце уже скрылось за вершинами деревьев, он вернулся в лес и принялся сгребать сушняк.

Набрав первую охапку толстых сухих веток, вернулся и бросил на траву. Затем принес еще, уже хватал и ветки потолще, потяжелее, чтобы горели долго.

Соколиный Клюв предупредил: дров надо набрать, чтобы хватило до утра. Тцар загребал все ветки, которые находил. Затем вернулся и, взвалив на плечи полое сухое бревно, тоже отнес и бросил у папоротника, едва не придавив.

Вокруг быстро темнеет. Небо наливается фиолетовым, постепенно переходит в черное с крупинками звезд.

– Костер, – проворчал Яфет, – осталось развести костер.

Он принялся хлопать себя по карманам, но вдруг понял, что не может найти мешочек, где кресало и трут, который получил от волхва. У Соколиного Клюва он всегда с собой, старик может развести костер даже из сырых дров. Дурень, выронил где-то на болоте…

Раздался шорох, за спиной хрустнула ветка. Яфет выхватил Меч, развернулся, готовый рубить врагов, сколько бы ни повыскакивало. Однако не увидел никого, кроме смутных заметных деревьев в темноте.

– Чтоб тебя, – проворчал Яфет, раздумывая, как быть, и где раздобыть огонь.

Шорох раздался вновь. На этот раз тцар узрел силуэт низкорослого человека с засунутой за пояс бородой. Широкополая шляпа делала его похожим на гриб. Одет в перехваченную на поясе веревкой рубаху и портки.

– Ты кто? – спросил Яфет подозрительно. Меч поднимать даже не потрудился – коротышка угрожающе не выглядит. – Чего надо?

Пару мгновений бородатый коротышка молчал, затем Яфет услышал тихий скрипучий голос:

– Значит, явился за папоротником…Еще один…

– Ну да, – кивнул тцар. – Ты сам-то кто?

Коротышка ответить не потрудился, спросил снова:

– Ты из Деревни невров?

Яфет кивнул.

– Я там вроде как гость. Но в общем да, меня прислали невры. Огневит, их волхв.

– Знаю такого, – проворчал коротышка. – Ладно уж. Помогу, но в последний раз. Передай Огневиту, что долг уже выплачен! Пусть больше на меня не рассчитывает!

Яфет прищурился, раздумывая, затем кивнул:

– Передам. А чем ты можешь помочь?

– А чего тебе надо в данный момент? – вновь ответил вопросом на вопрос низкорослый. – Говори, да я уйду.

Яфет указал на кучу хвороста, которую сложил для костра.

– Запали хворост. И дай кресало и трут. Чтоб не дергать тебя следующей ночью.

Похожий на гриб с огромной шляпкой низкорослик что-то пробормотал, щелкнул пальцами, и огонь на дровах взвился толстой рыжей змеей. Пространство вокруг осветилось шагов на пять.

Яфет увидел, что его таинственный гость испарился, не дав себя толком рассмотреть.

– Эй, ты! – позвал он. – Дай кресало и трут!

Из темноты раздался недовольный скрипучий голос:

– Нет у меня этих новомодных штучек. Я разжигаю по старинке – Словом! Даю тебе власть разжигать костер еще три ночи, пока будешь ждать папоротников цвет. Все, я пошел.

Голос стих. Яфету показалось, что услышал негромкие