Алекс и Алекс 2 - Семён Афанасьев

хотела кое-что попробовать… Ты так быстро справляешься, — с досадой призналась капитан, понаблюдав минуты две за показателями на мониторе под насмешливым взглядом китаянки. — Блин, мне иногда хочется тоже так: три-пять минут воздействия — и нейродегенеративных процессов как не бывало!

— Так иди к нам, поучись тоже четырнадцать лет! — хохотнула хань, впечатлённая детской непосредственностью коллеги. — Тоже будешь за три минуты такое править! Ну и искру разовьёшь заодно, — добавила она уже тише, косясь на пациентку.

Но пострадавшая пребывала в глубоком наркозе и в беседе явно не участвовала, даже слушателем.

— Кстати, ваша хирургия тоже супер. — Сочла необходимым пооткровенничать китаянка. — Не обесценивай себя. У нас такое, — кивок на бабищу на каталке, — без следов не заровняют. А ты вон, справляешься, как в косметической клинике. Лучше пластического хирурга с набитой рукой.

— Чистый опыт, — пробормотала Карвальо. — Чистый практический опыт, плюс та самая набитая рука, плюс хирургические автоматы последнего поколения. Поверь, с твоим искусством не имеет ничего общего. Голое ремесло.

— Мастерство самоценно в любой ипостаси, — не согласилась китаянка, ничуть не кривя душой. — Скромность делает тебе честь, но вы, похоже, просто не понимаете самоценности мастерства.

* * *

— Анна, одолжи денег? — мне искренне неловко в этот момент, но и шансы подобного рода выпадают нечасто.

— Достаточно необычная просьба. На фоне происходящего, — удивляется Хаас. — Уже молчу, что это не комильфо — одалживать у дамы перед дуэлью. В которой твои шансы — буду деликатной — не предпочтительнее шансов противника.

— Во-первых, ты не дама, а мой друг! — назидательно поднимаю указательный палец. — Мы это обсуждали на старте. Во-вторых, я прошу о займе ровно на один час. Возможно, даже меньше. Именно потому, что лично я не разделяю твоего пессимизма.

— Невежество рождает необычайную смелость в суждениях, я тебе говорила, — хмурится она. — Сколько надо? И могу спросить, на что?

— Тысячу двести шестьдесят три монеты. На тотализатор. Хочу поставить на себя. — Сообщаю, как на духу.

Её глаза раскрываются ещё шире:

— Ладно, это похвальный оптимизм, но почему именно такая сумма?!

— Потому что три семьсот тридцать семь у меня есть. А я хочу поставить на себя ровно пять. В этом случае начинается уже минимальный мультипликатор.

— М-да… ладно, не буду под руку о бренном. Типа того, что можешь и не вернуть. — Она задумчиво наклоняет голову к плечу. — Ты уверен, что это — именно то, о чём тебе следует думать в этот момент?

— А о чём ещё думать?! Ладно, слушай. — Разваливаюсь на ковре, который купил накануне, чтоб застелить им пол (Алекс научил; и я сам подсмотрел в арабском фильме. Там весь пол комнаты, если сверху лежит ковёр, можно использовать, как кровать). — Когда надо инвестировать? Если по этой твоей книге, которую ты мне переслала почитать?

— Когда по улицам течёт кровь, а не слёзы. — Хаас заняла мою кровать, сверкая глазами в свете ночника и изучающе глядя на меня.

— Иначе говоря, когда никто об инвестировании не думает. — Смотрю на неё, как на ребёнка. — Кто может предположить, что я уверен в выигрыше?

— Никто. — Отрезает она, не задумываясь ни секунды. — Даже те, кто знает тебя близко, включая меня. И на то есть свои основания. Вполне серьёзные.

— А в столовой, когда с Тэдом Энзи замес был, кто-то думал, что они проиграют?

— Там другое. — Спорит она. — Эффект неожиданности, раз. Короткая дистанция, два. И Энзи был водой, которая может тебя только резать. К чему ты, как оказалось, готов гораздо лучше, чем кто-либо ожидал. Тут никаких из этих преимуществ у тебя не будет.

— Эти преимущества — производные от одного корня. Главное оружие — интеллект. Он по-прежнему со мной и никуда не делся. — Улыбаюсь, упирая палец в висок.

— Вот посмотрю я, как ты своим интеллектом будешь останавливать плазму. — Она хмурится ещё больше. — Слушай, ты правда безбашенный?! Чтоб не сказать «идиот»… Или просто хорошо собой владеешь? Или уже всё для себя решил? — она недоговаривает, но я отлично понимаю недосказанное.

— Нет, в гроб не собираюсь. — Смеюсь дальше в ответ. — Особенно с намерением развести тебя перед смертью на штуку с лишним, после чего сыграть в ящик.

— А кто тебя знает… По деньгам без проблем, могу вообще подарить. В свете ожидающей тебя перспективы. — Серьёзно отвечает Хаас. — При любом исходе вашего мероприятия. Но сдаётся мне, ты всё же не на том сосредоточен.

— Не хочу ничего говорить заранее. — Говорю после небольшой паузы. — Можешь считать суеверием. Но у меня есть все основания надеяться на выигрыш. Потому и прошу. И деньги эти верну.

— Ты не понимаешь, что Билли будет выходить на площадку с одним-единственным желанием? — взрывается она. — И это будет не желание поразвлечься, размяться либо наработать опыт? — Хаас сверлит меня взглядом в упор. — Лови свою тысячу на счёт этого комма…

Не откладывая вопроса в долгий ящик, она тут же лезет за своим девайсом и делает перевод:

— Считай подарком от меня. Я сделала приписку в назначении платежа. Возвращать не надо. Это на всякий случай, вдруг у тебя наследники объявятся…

— Не хорони меня раньше времени; и не порть мне репутацию, — бормочу. — Я точно верну.

— Ты точно идиот. Раз не понимаешь всей подоплёки. — С досадой выплёвывает она, отворачиваясь к окну. — Если ты завалишь выпускника, который огонь, в режиме полноценной дуэли, да ещё не будучи одарённым — тебе завтра ни эта тысяча, ни выигрыш с неё не будут актуальны!

— А почему? — спрашиваю как можно спокойнее, потому что она уже начинает повторяться.

— Потому что отбоя от предложений не будет!‥ И ты сможешь выбирать не только клан, а и должность в нём. В разумных пределах, — быстро поправляется она. — Понятно, что начальником тебя никто не поставит. Но доход явно не сравнится с тем, что ты можешь выиграть тут.

— Ну-у, я бы не был столь категоричен, — размышляю вслух. — Я посмотрел историю ставок за последние три года. По мне, вполне нормально. Но это не главное.

— А что главное? — цепляется к последнему слову она, снова