Достучаться до Небес - Харитон Байконурович Мамбурин

И вычислитель ИМЕЛ данные о выходах. Не просто выходах — под Сибирью существовала сеть метрополитена, соединяющая города, производства, исследовательские центры. Законсервированная, засекреченная, но была. А запертые об этом просто не знали. А вычислитель не имел разума, просто имел данные, которые надо было знать, где искать. Точнее — были, как выяснилось, простейшие, из самых первых, аварийные БВМ в холодном сне. Но они были аварийными, активируемые начальником смены либо аварийной ситуацией, к которой запертый персонал… не относился.

И со второго дня начались самоубийства. Шесть, точнее, семь человек, но седьмая, медик, умерла последней. Потом — голод, истощение. И вот остаётся эта женщина, истощённая, живая, добрая… Но…

— Ой ду-у-у-у-ура! — прикрыла ладонями лицо Светка, разглядывая последние минуты этой женщины.

А она самоубилась. Но, перед этим, сообщила андроидам, что её надо… Съесть. Пустить на питательные вещества ради продления их жизней. Наверное, она думала, что поступает героически. В чём-то так и было, нельзя не признать, но она не была кибернетиком. А андроиды первых серий имели… ну, не ошибки. Недоделки.

— Понимаешь, Жора, всё идёт от основы БВМ. Первое поколение было слишком… Животным. Мой мозг — копия человеческого, специально отобранного, вычищенного от лишнего, — постучала Светка по виску. — А у первого поколения была попытка… Создать разумного, скомпилировать, написать…

— Я, в общем, понял. Провальная? — уточнил я. — Судя по тому, что мы тут видели.

— Нет, не совсем провальная. Но первое поколение лишено гуманности, в прямом, филологическом смысле слова.

— Неопровергаемых и не подвергаемых сомнениям и анализу императивов, — припомнил я, пусть и с трудом.

— В общем — «да», — кивнула Светка. — И, насколько я знаю, большинство из первого поколения прекрасно с этим справились, создав этакий «логически обоснованный» заменитель. По крайней мере, ничего о «взбунтовавшихся» или преступных андроидах— я не знаю. Но тут…

— В условиях вечного пребывания под землёй, — хмыкнул я. — И я понял, почему яркий, небесно-голубой цвет.

— Мечта о небе, которого они никогда не видели, о котором мечтали.

В общем, вышла такая ситуация. Перевести плоть медика на питательный субстрат — было логично. Андроиды это сделали, восемнадцать. Два отказались от подобной «пищи» и деактивировали себя, по сути — совершили самоубийство. Видимо, создали, как выразилась Света, «логически обоснованный заменитель».

При этом, в общем-то, ничего ужасного в этом акте трупоедства не было. Неприятно, да, но логично. Я бы назвал сумасшедшими деактивированных, если бы не последствия. А последствия были «животными». Восемнадцать андроидов стали воспринимать себя «вершиной пищевой цепочки». Не в смысле съесть ещё кого. Просто пару месяцев, с момента поедания, в их беседах стала появляться уверенность, что они лучше, что они — вершина. А люди — дурачки какие-то.

Самое поганое, что назвать этих андроидов мерзкими злодеями можно. Но они… заботились о «младших братьях», как они на полном серьёзе стали называть людей между собой.

А через пару месяцев на оставленный жителями Нитронск прилетел «Орлёнок». Как сигнал об этом пробился до вычислителя — не поняли ни я, ни Светка. Чудо, случайность, флуктуация. Но пробился. А живые на Нитронске — была именно аварийная ситуация. И пробудился БВМ. Старой модели, его даже нельзя назвать полноценно разумным, действовал он только в рамках «аварийных программ». Но — уже имел информацию.

Вышел на связь с андроидами, потребовал восстановить поставки пищи на Нитронск. Запись мата и посылов заставила бы покраснеть и Феликса, и Петровича. Причём тут я этих андроидов понимаю — изощренное издевательство.

На посылы и пояснение ситуации БВМ ответил просто: открыл одну из немногих сохранившихся веток метро до автоматического производственного центра системы ЦРППН. Мол, вот вам жопы, вот вам метро, восстанавливайте.

Андроиды обсудили перспективы, естественно — не отказались. И даже восстановили снабжение, восстановили лифт — автоматический центр производил очень многое. И создали этот самый Кооператив Снабжения — способ регрессировать техническое развитие человечества до уровня, когда оно не сможет себе навредить.

За обеспечение продовольствием, за связь с орбитой: а проблем с этим после создания лифта не было, при этом один из протоколов БВМ требовал регулярной связи с живыми… В общем, за все эти действия БВМ выделял определённые производственные мощности андроидам. И выполнял для них расчёты. Судя по ним — андроиды регрессировали людей довольно успешно, и количество погибших из-за отсутствия техники шло на сотни тысяч, если не на миллионы. БВМ было всё равно — его протоколы эти вопросы не охватывали.

На определённый момент возник конфликт, причём в самом центре, куда эти придурки возвращались для проведения «важных совещаний». То ли ностальгия, то ли ещё чего. Андроидов осталась дюжина, а сторонники идеи «может, немного повысим уровень, а то мутанты какие-то лютые?» перестали быть.

И вот пять лет назад, похоже, до андроидов дошло, что такое Нитронск. Посыпались требования к БВМ закинуть их на орбиту, на что БВМ андроидов послал: пока на Нитронске есть экипаж, как интерпретировал он жиробасов, задача андроидов — направлять лифт с припасами. Или разумный соответствующего звания, которого у андроидов, как понятно, не было.

После чего наивный БВМ честно ответил на вопрос, при каких условиях он отправит на орбиту андроидов.

В течении полугода «выходят из строя» роботы. «Ломается» орбитальный лифт, а БВМ лишается связи с производственным центром, где кооперативили андроиды. Задач ему не ставят, никто не появляется.

Судя по всему, андроиды просто решили дождаться, когда экипажа не станет. И прибрать Нитронск к своим кооперативным рукам — БВМ честно сказал, что в город без экипажа он направит «аварийную команду» из этих самых андроидов.

— Знаешь, что самое смешное, Свет? — поинтересовался я, устав материться и плеваться.

— То, что если бы не эти… создания, ты бы так и спал холодным сном? — проницательно уточнила Светка. — А я бы умирала в сервисном центре…

— Да, именно. Правда, я почему-то не испытываю никакой благодарности.

— Жора, а знаешь, что самое неприятное? — вдруг напряжённым тоном выдала Светка.

— Что?

— Этот БВМ отправил отчёт в производственный центр об активности тут, — озвучила подруга, разворачивая терминал. — И поезд сюда уже выдвинулся.

— Так, — напрягся я. — И что эти уроды могут? Аварийная… хотя нет, какая аварийная бригада, — вгляделся я в данные. — Они знают, что тут люди, причём командир Красной Армии, андроид и биомодификант. Они суда нас убивать едут, наверное.

— Скорее всего. Отступим?

— Зачем, Свет? Я этих скотов ИФОРских так и так думаю уничтожить. И если отступим… Ну, в общем, вопрос этих кооперативщиков надо решить, причём сейчас. Мы даже на орбиту не убежим толком — долбанут, пока будем подниматься, по ориентационном блоку, например. В общем,