Артём Каменистый - На краю архипелага

Ознакомительный фрагмент

Прежде всего бросалась в глаза стена. Она была сложена из блоков рыхлого кораллового известняка, но форма у них была не стандартно-прямоугольная, а самая разнообразная: будто пазлы собирали. На первый взгляд невозможно найти пару одинаковых камней - у каждого найдутся отличия от соседей, причем значительные. Тем удивительнее, что зазоров не наблюдалось - кладка выглядела монолитной. Если где и проглядывала щель, то в нее разве что лезвие узкого ножа можно попробовать просунуть.

И при этом ни малейших следов раствора - ничем не загаженная поверхность отборного кораллового известняка. Как ни странно, стена держится прекрасно - не видно обрушившихся или перекосившихся участков. Если бы не вьющиеся растения, облюбовавшие ее на всем протяжении и местами полностью скрывавшие от глаз, можно было подумать, что возвели ее вчера, или максимум на прошлой неделе. Даже упавшая высокая пальма не произвела серьезных разрушений - так и лежала, опираясь на почти неповрежденный гребень.

С домами все обстояло несколько проще - их выстроили из дерева и бамбука. Лишь один, самый большой, был частично каменным: возвышался в центре, удивляя все теми же многоугольными блоками. Сама архитектура, мягко говоря, тоже необычна. В одном и том же строении гармонично сосуществовали ломанные и скругленные углы. А еще в изобилии наблюдались наклоненные в разные стороны стены, широкие, будто сомбреро, крыши, частое использование покоящихся на столбах выдающихся элементов, из-за чего вторые этажи по площади, как правило, превосходили первые. Трехэтажных и более строений не было, но можно не сомневаться - и там бы картина не изменилась.

- Что курил местный архитектор? - "по-взрослому" решил выразиться Снежок, когда перебирались через стену по той самой поваленной пальме.

- Бродяга - они тут случайно коноплю не выращивали? - охотно подержал его Макс.

- Нет. От меня такое не скрыть - узнал бы обязательно.

- Ясно. Значит, курили бамбук. Надо и самому попробовать - вдруг тоже так чудить начну. Как они вообще придумали такое строить? Это сколько труда потребовалось. И не лень же было так фантазировать.

Снежок, спрыгнув вниз, тут же умчался на поиски приключений. И почти сразу закричал из-за угла:

- Тут котел! Огромный! Похоже из бронзы! И горшков несколько! Да тут столько всего!!! Ребята, живем!!!

Город напоминал пещеру Али-Бабы, лопнувшую в результате переполнения сокровищами. Керамическая и деревянная посуда; ажурная, но крепкая плетеная мебель - от кроватей до шкафов и сундуков; одежда как простецки грубая, так и тонкая шелковая; медное и бронзовое оружие; инструменты; огромные бочки и маленькие аккуратные бочонки; мешки с поточенным грызунами содержимым - лишь соль сохранилась; сети, костяные и металлические рыболовные принадлежности; множество корзин; тесаные доски в мастерской; склад забитый сухим бамбуком и древесиной.

Если поначалу все громко обсуждали каждую находку, то затем стали вести себя скромнее. Богатства города бронзовых людей были столь неисчислимы, что начали утомлять. Не могло быть и речи о вывозе всего добра лодками - проще переселиться сюда самим, если удастся найти водный путь. Здесь столько всего полезного и незаменимого, что можно неплохо прожить даже без сокровищ, поднятых с вертолета.

Самое необычное обнаружилось в пристройке главного здания: все помещение было завалено вещами земного происхождения. Одежда, обувь, мобильные телефоны, женские сумки, пластиковые пакеты, зонтики, бумажники, ключи - обычный набор жертв светляков. Бродяга пояснил, что сюда стаскивали предметы, найденные у диксов. Эту рухлядь потом подолгу разглядывали жрецы, видимо пытаясь понять, с чем имеют дело - изучали нового врага.

Здесь пересмотрели все, но ничего сверхполезного не нашли. Наибольший интерес представляла пара перочинных ножей и ноутбук, который не удалось запустить, но не факт, что он нерабочий - механических повреждений и проступившей соли от морской воды не видно. Возможно просто аккумулятор разрядился, ведь со всеми телефонами такая же история, а ведь многие, попав сюда, догадывались их выключать.

Пресыщенные находками в главное здание зашли утомленно-умиротворенными. Это оказался храм, столь же диковинный, как и все остальное. Стены выкрашены красными разводами - с виду небрежными, но в целом они образовывали гармоничный узор выверенный до мельчайших деталей. Повсюду развешаны тонкие бронзовые цепи - если собрать все, наверное, не меньше пары сотен метров получится. С потолка свисают конические светильники на тех же бронзовых цепях, посреди помещения тройной камень алтаря, похожий на олимпийский пьедестал.

Бродяга, не обращая ни на что внимания, подошел к дальней стене, попросил:

- Не стойте в проходе - свет заслоняете.

Макс, послушавшись, вошел внутрь, приблизился, уставился туда же. Среди цепей и красных разводов на стене выделялась подчеркнуто неровная клякса серой штукатурки, поверх которой была нанесена небольшая фреска - портрет молодой женщины в головном уборе из разноцветных перьев. Судя по плечам, "попавшим в кадр", и основная одежда была сделана из того же необычного материала.

- Это та царица, в которую ты влюбился? - спросил Снежок.

- Не влюблялся я ни в кого, - заворожено ответил Бродяга. - Но ты сам посмотри - это точно царица.

Макс мысленно согласился: лицо горделивое, в нем велика доля чего-то хищного, орлиного, но странным образом его не портящего - женщина и впрямь недурна собой, хотя и не в его вкусе. Ему не нравятся высокие лица и строгая холодность.

- Ты ее видел? - не отставал Снежок.

- Нет. У бронзовых людей не было женщин.

- Они что - молились на этот портрет?

- Нет. Я не знаю, зачем он здесь. Я пытался расспросить жреца о том, почему у них нет женщин. Он, думаю, понял, о чем я говорю, и привел сюда. Показал портрет, что-то долго рассказывал, пытался объяснить знаками. Но я ничего не понял. Вообще ничего. Думаю - это не икона. Это портрет живой женщины. Она где-то есть… или была.

- Может и так - на икону и правда непохоже. А что это за шум? Будто потрескивает что-то.

Бродяга молча развернулся, подошел к алтарю, уперся в его край, надавил. Камень на удивление легко поддался, с легким скрипом проехал немного, резко остановившись. На том месте, где он стоял, открылось идеально круглое отверстие диаметром около полуметра - из глубины его вырывалось бледное прерывистое свечение, и доносился щекочущий нервы треск.

- Не бойтесь - подходите. Только не свалитесь туда - хана сразу.

Макс, еще не дойдя, начал догадываться, что увидит. Он только теперь понял, что в помещении сильно пахнет грозой - возможно велика концентрация озона. Неудивительно: взору открылись внутренности трубы, уходящей вертикально вниз. Меж ее зеркально отсвечивающих поверхностей густо проскакивали искры электрических разрядов - именно они создавали тот шум, который привлек внимание мальчика.