Росомаха. Том 2 - Андрей Третьяков

Здоровяк сделал непонятный знак рукой и в проёме двери показалась хрупкое белокурое создание, сверкающее глазищами. Непропорционально огромная грудь пыталась вывалиться из едва сдерживающей её блузки. Это Зинаида Львовна? Не Зинка, не Зиночка? Хотя, как я понял, она маг жизни, так что может быть старше всех здесь.

— Светочка, милочка, ты хочешь, чтобы я оживила вон то жаркое? — реально детским голоском спросила она. — Сомневаюсь, что это возможно. Зачем это тебе?

— Информация, Зиночка Львовна, информация. На меня напали. Не справились, само собой, но я не понимаю, кто это и с какой целью. Очень хочу выяснить.

— Хм, — задумчиво протянула тоненькая девушка и вдруг гаркнула. — Расступись! Место освободили, ушлёпки криворукие!

Насколько я видел из комнаты, бойцы моментально выполнили команду, с опаской глядя на это хрупкой создание. А главное, никто не пялился на её грудь размера четвёртого, что было вдвойне удивительно. Обычно мужчины любят большую грудь. И мне нравилось, что я не такой.

— Так, этот точно нет, а неплохим огневиком был, четвёрка точно, — бубнила эта странная женщина. — С этим шансы есть. А этот совсем сгорел, не прокатит. Значит ты, мой хороший. Сегодня у тебя будет второй день рождения. Поднимайся, малыш. Да, вот так. Ты же ещё не ушёл за порог, я же вижу. Ну, чего ты сопротивляешься, маленький. Ща всё будет чики-пуки!

От женщины полился поток магии, который я видел, как миллионы белых нитей. Они покрывали обожжённый труп, превращая его в кокон. Никаких конструктов, что можно было разрушить или изменить, только голая сила. И сила была огромной!

Куски обгоревшей кожи падали на кафель, под ними была видна розовая, целая кожа. Это длилось секунд двадцать, а потом то, что ещё недавно было мёртвым человеком, согнулось в диком приступе кашля, выплёвывая куски сгоревших лёгких. Уверен, что они у него уже тоже восстановлены. А вот старые он сейчас выхаркивал.

Здоровый боец повернулся почему-то к Светлане и аккуратно уточнил:

— Паковать можно?

— Нужно! — резко сказала девушка. — И чтобы к вечеру выбили из него всё, вплоть до родословной моего кота, ясно? Чтобы всё знали, кто, за что, на кого и почему. Ну, не мне вас учить!

Бойцы тут же навалились на оживающее тело, срывая с него одежду и напяливая наручники с магоподавителями. Тут уж я не выдержал, шепнул на ухо Светлане:

— Он не маг, и амулетов не имеет.

— Не мешай ребятам, они работают по протоколу, — так же тихо ответила она. — Главное, не пались, что у тебя есть такие сведения. Спасибо, что вслух не сказал.

Выжившего, точнее ожившего и ничего не понимающего мужика увели, трупы утащили. А к нам подошла та самая тонюсенькая девочка с огромной груудью. Комплексы у неё какие-то, что ли? Ведь маг жизни её уровня может выглядеть, как угодно.

— От вас пахнет смертью! — вдруг заявила она. — Такое ощущение, что она вас пометила, встречала подобное. Ждите проблем на ровном месте. Тухлый суп, кирпич из стены вывалится, ямку не заметите, головка молотка у кого отлетит и именно в вашу сторону, лошадь понесёт, вариантов тьма. Выжить шансов мало, и как это победить, я просто не знаю.

— Интересно девки пляшут, — пробормотала Светлана. — И юбками машут. То есть, ты был прав. Зинуль, ты не знаешь, какая магия имеет вид алмаза? Ну, внешнее проявление?

— Честно? Нет, — растерялась та. — Но однажды видела проявление божественной силы у одного рода. Выглядело так, словно тысячи бриллиантов осыпали с неба. Невидимых, одни блики.

— Фамилию ты, конечно, не помнишь? — констатировала моя учительница.

— Отчего же? Помню. Булыжниковы. Это было лет двести пятьдесят назад, когда один из их семьи здесь учился. Он принёс клятву тотемом. И такой эффект случился.

А-хре-неть! Эта девочка-тростиночка-блондиночка с огромной грудью преподавала здесь двести пятьдесят лет назад? Нет, у неё точно какой-то застарелый комплекс. Впрочем, не моё дело. Оживила чувака для допроса, и спасибо ей огромное.

И что мне делать с подобной информацией? Печать на нас крутая и профессиональная, но явно не от богов, откуда-то у меня была подобная уверенность. Её накладывал человек. Или человек, но с помощью артефактов. И пока мы были в отключке. Ага, «метка смерти», блин! Смерти в печати точно не было. Возможно, было что-то, что её притягивает.

Я невольно залюбовался переливами этой печати на Светиной спине. Правда, она стояла ко мне лицом, и выходило, что я пялился на её грудь. И это не укрылось от магини жизни. Она довольно ревниво поинтересовалась:

— И что ты пятишься на её грудь? На крохотную такую! Как минимум, это неприлично, если ты не знал.

Ну точно, комплекс! Да и похрен, уж в это вникать я точно не хочу.

— Простите, задумался просто. А уж куда взгляд глядел, вообще внимания не обращал. Просто не хотелось бы, чтобы кирпич в чистом поле на голову упал. Есть идеи, как эту метку смерти снять?

Девчушка трёхсот лет настороженно глянула на грудь Светланы, потом на свою, и немного расслабилась.

— Ладно, сделаем вид, что это случайность! — лукаво улыбнулась она. Да, её курносая мордаха под белокурой гривой была очень привлекательной. — А вот про проклятие, а на вас обоих явно проклятие, я не подскажу. Но контакт знающего человечка дам!

В это время вернулись охранники. И того огромного с ними не было. Вперёд вышел крепкий молодой парень, рыжий до невозможности, с усыпанным веснушками лицом.

— Уважаемые, нам нужно произвести опрос, — скромно начал он. — Капитан ожидает вас в кабинете. Позволите вас проводить?

Мы согласились с обоснованным требованием, которое преподнесли, как просьбу, и двинулись за молодым человеком. Львовна пошла в другую сторону, пытаясь унести на себе свою огромную грудь. Комплексы у неё и правда серьёзные, но меня это не касается.

— Проходите, располагайтесь, — привстал из-за стола огромный охранник. — Сами понимаете, служба, протокол, обязанности. Уж извините, но записать всё надобно с ваших слов. Вы же не против?

Кабинет у него был совсем небольшим. Метров десять квадратных максимум. Стеллаж с папками, стол, его кресло, три стула и небольшой диван — вот и вся обстановка. Мы дружно плюхнулись на диван, устраиваясь с комфортом. Однако в задницу впивались пружины, и сидеть было неприятно. Я-то переживу, а вот каково Светлане? Но она даже