Сердце шторма - Руслан Рустамович Бирюшев

Майор кивнул. Что ж, пока личность их посредника не подтверждена документами, сообщать ему лишнего в самом деле не стоило. Согласно полученным от Бориса Игнатьевича документам, профессор Анатолий Тирьев действительно работал в сфере биохимии, однако покинул Россию из-за конфликта не только с коллегами-учёными, но и с церковными властями. Тирьев считал, что жизнь – сугубо химический процесс. А раз так, то её можно искусственно продлевать или возобновлять после завершения, если знать – как. Исследования в таком направлении вызвали осуждение церкви, небольшой скандал, освещённый газетами местного уровня. Но когда шум стал нарастать, учёный предпочёл прекратить всякие споры и переехать за океан, в дружескую страну, охотно принимающую подданных российской короны. Там, на новом месте, он явно вёл себя осторожнее.

- Динь-дилинь! – по вагону прокатился звон колокольчика. Агент Дюпонн вскинул голову:

- Подъезжаем к станции. Какие у вас первые планы?

- Оставим вещи в гостинице и сразу поедем проведать профессора, - Настя спрятала так и не пригодившийся бутерброд в пакет. Усмехнулась, скользнув взглядом по масляному пятнышку на котелке американца. – Дальше – видно будет.

- Учтите, он не в состоянии разговаривать, - Дюпонн надел шляпу и поднялся. – Но, может, врачи что-то выяснили.

- Ну или я смогу найти к нему подход, - сыщица тоже встала, тронула дужку очков пальцем. – Кто знает?

На перрон Николай сошёл последним из троих, нагруженный чемоданами. Его внимание почему-то привлекла маленькая серая сова. Среди бела дня она сидела на балке под навесом перрона и круглыми жёлтыми глазами таращилась вниз. Майору почудилось, что они с птицей встретились взглядами. Стоило ему моргнуть, как сова снялась в балки и бесшумно улетела прочь. Дронов мотнул головой, отгоняя странное наваждение, и прибавил шагу, спеша за ушедшей вперёд Настей…

Глава 3

Глава 3

Хоть из Портленда в Юджин доехать можно было на трамвае, различались города заметно. В «городе при университете» почти не было на улицах вездесущих рабочих-китайцев, и даже в солнечный день царила прохладно-меланхоличная атмосфера. Тому способствовали старые дома с тёмными стенами и старые деревья с тёмной корой, почти полное отсутствие шумных машин на улицах и никуда не спешащие пешеходы. Гостиница, к которой агентов проводил мистер Дюпонн, была под стать окружению – высокое старинное здание из серого камня и потемневшего дерева, с глухо занавешенными окнами. Просторный вестибюль пустовал, портье дремал и его пришлось будить Насте при помощи тычка зонтиком.

- Отдохните пока, через час я вернусь с транспортом, - сказал Дюпонн, снимая шляпу и кивая портье. – Номер забронирован для вас на неделю.

Комнату им предоставили, разумеется, «семейную», с двуспальной кроватью. Вопреки ожиданиям, номер оказался довольно уютным, с узорчатыми светлыми обоями и мягкими коврами на полу.

- Интересно, в БРК ведь не знают о наших отношениях, - хмыкнул Николай, заглянув в спальню. – А если б мы были просто напарниками, нам бы тоже пришлось спать в одной кровати?

- Хватит бурчать, - Настя, даже на разуваясь, прошла мимо него и села на кровать. Легла на спину, с наслаждением потянулась. – Я уж боялась, тут всё сырое внутри будет. Ан нет, вполне прилично. Такая база операций меня устраивает.

- Что ты собираешься делать с профессором, когда нам его покажут? – Дронов присел на край матраца. Анастасия дёрнула его за рукав, но ложиться рядом с ней майор не стал. Тогда сыщица фыркнула:

- Там и решу. Не думаю, на самом деле, что сумею его разговорить, раз уж врачи не смогли. Но надеюсь увидеть какую-нибудь зацепку. Или услышать. Или унюхать. Пока – давай и правда отдохнём. – Она снова потянула напарника за руку.

- Хорошо. Я осмотрюсь немного и приду. – Дронов встал, не обращая внимания на деланно-огорчённый вдох подруги. Он вышел из номера, прошёлся до лестницы и отыскал там паренька-коридорного, помогавшего им поднять в номер чемоданы. Тот зевал, сидя на табурете, и сонно разглядывал потолок. Кашлянув, майор помахал ему рукой и спросил:

- Скажи-ка, парень, а есть в отеле ещё постояльцы?

- Сэр, такое не положено рассказывать, - нахмурился юноша, вставая.

- Я же не прошу что-то конкретное про других гостей сообщить, - Николай выудил двумя пальцами купюру в три доллара из нагрудного кармана рубашки. – Просто интересно – гостиница большая, а людей не видно что-то.

- А, да, - лицо коридорного просветлело. – Так не сезон просто. К концу лета ярмарка будет, вот тогда народу понаедет – жуть! Все номера займут. Сейчас – только случайные заезжие, вот вроде вас, сэр. Студенты-то, кто не из здешних, или в домах комнаты снимают, или при университете живут.

- И что, на весь отель – только мы с женой, выходит? – приподнял брови майор.

- Да, сэр. Было пяток человек, да на той неделе съехали. – Паренёк привстал на цыпочки и доверительно шепнул Николаю: - Один художник, значит, был. Приехал натуру искать, так сказал. И стали ему кошмары сниться. Каждую ночь – просыпался, орал. Иногда аж в коридор выбегал. Ну остальные и съехали от такого. А потом и он уехал. Не мог раньше съехать, пока других не разогнал…

- А что за кошмары? – скорее для порядка уточнил майор, отдавая парню деньги.

- А он не говорил, - ловко спрятав банкноту в рукав, коридорный пожал плечами. – Рисовать их пытался. Когда выселялся, просил холсты сжечь, да мы их просто в кладовку кинули. Может, зимой на растопку пустим.

- Хм… - Николай заколебался. Достал ещё одну купюру, уже в доллар. – Жена моя искусство любит. Странное всякое - особенно. Можно нам на эти рисунки посмотреть?

Выносить холсты из кладовки коридорный не решился, но проводил туда агентов – в тесную комнатку полуподвала, где тусклый свет лился через окошки под самым потолком. Спускаясь по пыльной лесенке, Анастасия щебетала по-русски, с очаровательной улыбкой на губах:

- Коля, я сама тебя учила доверять интуиции, но если ты мне не объяснишь, почему это нельзя было отложить до вечера, и зачем нам вообще нужна какая-то мазня, я тебя покусаю. Не так, как ты любишь, по-настоящему. До крови.

- Я не люблю, когда ты меня кусаешь как угодно, - буркнул майор. Он и сам не мог точно сказать, почему эта история с сумасшедшим художником