Эпоха Опустошителя. Том IV - Вел Павлов

быть отмеченной оберегом. Быть отмеченной Темидой. Богиней равновесия и правосудия.

— Как вы, тетя?

— За меня можешь не переживать, племянник, — с нежностью усмехнулась она. — Прозвище Несмертная я получила не просто так.

В ответ я лишь кивнул, а затем чуть ниже поклонился той, к кому обязан был обратиться самой первой.

— Моё почтение юной госпоже Ксанта, — равнодушно проговорил я, касаясь правой рукой сердца. — По-прежнему преклоняюсь пред вашей красотой и грациозностью.

— Хм… Ты ходишь по очень тонкому льду и не перестаешь удивлять, — со своей бессменной ухмылкой отозвалась она, медленно шагая в моём направлении, а в покоях тотчас образовалась гробовая тишина. — До сих пор не могу понять, либо ты прекрасно чувствуешь ситуацию, либо и вправду безумец.

— Если я каким-то образом оскорбил вас, то накажите меня здесь и сейчас.

Руна ко мне…

В руках моментально материализовалась обновлённая Альяна, и я протянул спату рукоятью вперед, но горгона не обратила на такой жест никакого внимания, а улыбнулась чуть шире, не забыв загадочно блеснуть глазами, и подошла почти вплотную ко мне.

— Ты же терпеть меня не можешь, да? Считаешь сумасбродной и мерзкой? — одними губами прошептала Кайса, острым наманикюренным коготочком касаясь моего подбородка. — Ненавидишь, презираешь, и питаешь жуткое отвращение, не так ли?

Мириада сраных бед! А она не так глупа, как кажется.

Впервые на моей памяти протест начал пульсировать, но моя физиономия по-прежнему выражала невозмутимость и вселенское равнодушие.

— Как я могу питать отвращение к своей благодетельнице? Я один из слуг Ксанта. Ваш верный подданный. Одно ваше слово, и я лишу себя жизни своим же клинком деспота.

От услышанного улыбка Кайсы стала только шире, ярко-изумрудные глаза озорно блеснули, а болезненная пульсация протеста внезапно исчезла.

— Ты играешь с огнём, мальчик, — снисходительно проговорила Нефрит. — Но не скрою, что мне по душе твои слова. Обожаю лживую лесть.

— Вы правы, юная госпожа, — кивнул утвердительно я. — Не по своей воле и совсем недавно у меня появилась привычка играть с огнём.

— Только по этой причине и из-за твоих успехов мы с тобой сейчас и разговариваем, — ухмыльнулась девушка, а затем между её пальчиков вдруг материализовались две регалии, и та медленно передала их мне. — Я решила доставить лично, всё равно по дороге. Отныне носи это с гордостью. Теперь ты один из тех, кто достоин моего внимания.

Иллириумный жетон с жирной цифрой I и тёмно-алым драгоценным камнем посередине вопил о том, что с некоторых пор я стал эссенциалом и Мастиром Клинка пятого масштаба.

Вторая же регалия представляла из себя серебряный перстень с выгравированным посередине клинком и магическим потоком. Это украшение вопило о том, что ныне я стал безупречным. Элита среди элит.

— Скажу лишь один раз и запомни эти слова навсегда, — раздался у самого уха ядовитый шепот Кайсы. — Ты принадлежишь мне. Отныне и навеки. Я, как и дядя Хаззак, тоже люблю всё качественное и ценное. Посмеешь переметнутся к этой коварной сучке Сиане и пожалеешь об этом.

Хитрая бестия! Да я лучше сдохну, чем стану твоей вещью.

Впрочем, такой жест голубокровной не укрылся от жен Дэймона и его отпрысков. Занст и Аирд скрытно переглянулись между собой, а в их глазах вспыхнули зависть и раздражение.

— Тётя, как себя чувствует наставник?

Стоило задать подобный вопрос, как Знающая нахмурилась и выдавив из себя улыбку, кратко заключила.

— Он в целебной в коме, но продолжает бороться. Ранение, нанесенное архидемоном невозможно излечить ни одним доступным мне способом. Дэймон один из тех, кого Аббадон ненавидит больше остальных. Как-никак во время прошлой войны брат убил одного из сыновей это инфернальной твари.

Дрянь… Дрянь! ДРЯНЬ! Убью! ПРИКОНЧУ ПАДАЛЬ СВОИМИ СОБСТВЕННЫМИ РУКАМИ! Они ответят, как за наставника, так и за Иманию. Плевать мне, что Аббадон архидемон, я найду способ! Своими пальцами удавлю мразь! А начну с Анширы и того ублюдка.

В душе все негативные эмоции лишь обострились сильнее, но на лице не дрогнул ни единый мускул.

— Тётя Имания, именно поэтому я и прибыла сюда, — вклинилась в разговор Кайса. — Таков наказ отца. Доминирующий дом не может существовать без главы, а вы не в силах будете управиться со всем.

— Я уже поняла, — кивнула утвердительно Знающая, а затем её невозмутимый взор обратился на старшего сына. — С сегодняшнего дня Занст будет исполнять обязанности главы и посещать ежемесячный совет доминирующих домов. Ты понял меня?

— Разумеется, тётя, ваше слово для меня закон, — решительно кивнул молодой мужчина.

— Почему именно Занст? Такой поступок несправедлив! — вдруг раздался недовольный голос Камиллы, которая являлась родной матерью Аирда. — Мой сын тоже подходит на роль главы.

— Это и вправду несправедливо, тётя, — возмутился следом и сам отпрыск. — Отец ранее не назначал своего заместителя и не оставил завещания. Я так же достоин, как и мой брат. Вы бы еще этого приблуду поставили на…

Видит Ярвир! Я и так терпел долго. Этот напыщенный урод раздражает меня больше, чем старший.

Всему есть предел. Предел был и моему терпению. Первой, кто заметила моё стремительное движение являлась Алеса. Она даже дёрнулась вперед, чтобы остановить меня, но под суровым взором Имании и довольным взором Кайсы безопасница остолбенела.

Первичное состояние неистовства…

Облачение…

Довести свою фанатичную речь до конца Аирд не успел, а его мамаша тотчас завизжала, когда моя рука легла на его глотку и приподняла тело над полом. Причем все покои тотчас оказалась во власти тёмно-багровых аур, что скрестились на моём теле.

— Ты столь жалок, что об тебя мерзко марать руки! — зашипел холодно я. — Твой отец жив, а ты уже начал делить власть! Твой отец сражался до самого конца, пока ты отсиживался в безопасном месте! Некоторые только мечтают о таком родителе, а некоторые не ценят того, что имеют! До сих пор не могу поверить, что у наставника родился такой отброс! Отныне Занст исполняет обязанности главы, а ты ему подчиняешься! Уяснил⁈

— Выродок… отпусти… — захрипел тотчас Аирд, пытаясь выбраться безуспешно из хватки. — Иначе… будет хуже… Когда ты только… успел…

Шок и неверие блуждало по всем лицам, а Нисса от увиденного по какой-то причине ошеломлённо переглянулась с лукаво усмехнувшейся Галарой и выжидательно уставилась на тётку, но Имания в данный миг являлась эталоном непоколебимости. Однако более позабавило лицо