По воле судьбы. Без права на спасение - Андрей Аленин

бутылку с вином и глиняную кружку, налил половину и выпил залпом, в надежде унять головную боль. В голове худо, бедно, начали выстраиваться предположения дальнейшего развития событий:

«Асуры мертвы, а значит, царь Серадж об этом знает, а значит и все асуры вообще. Шива с ними, сами разберутся».

Комендант налил себе ещё вина, взял лист бумаги, подвинул чернильницу и принялся писать рапорт.

Должен был прибыть генерал Амрит, погибшие асуры являлись его подопечными. Дхавал сегодня был трижды удивлён. Во-первых, проклятым побегом. Во-вторых, приезда генерала крови он ждал не раньше, чем на рассвете (на улице сегодня весь день пекло солнце). А в-третьих, приехал не Амрит, а Рухул, другой генерал крови.

Погребальные костры давно уже догорели. Когда багровое солнце перевалило за горизонт на половину, охранник подал сигнал. В открытые ворота въехал генерал Рухул.

Он был одет, так же, как и другие асуры, только его халат и тюрбан были белыми. За спиной покоилась глефа на коротком древке. Белая, гладкая маска с прорезями для глаз, закрывала лицо полностью. Генерал сидел на большом вороном жеребце. Он спешился, и подошел к коменданту, который стоял по струнке. Рядом так же находился Апу и несколько стражников. Голова Дхавала так и не прошла до конца, и сейчас вновь начала пульсировать нарастающей болью. Но он раньше был солдатом, и военных привычек не забывал:

— Рад приветствовать Вас генерал Рухул в расположении тюрьмы Крави. Разрешите доложить? — он сразу решил перейти в наступление.

— Не вижу причин для радости, комендант. — Из-под маски послышался глуховатый, шипящий голос. Из прорезей для глаз на Дхавала смотрели две ярко-красных точки. — Я хочу знать, где прах моих братьев.

Комендант посмотрел на Апу. Тот побледнел:

— Оставили его там. — Он еле дышал.

— Собрать отряд и…

— Не спешите, комендант. — Перебил Рухул. — Я тоже пойду и мне нужен провожатый. Сколько было заключённых, и кто они?

— Двое, алхимик и тёмный колдун.

— Вы взяли след?

— Собаки потеряли его в прелой траве. Двигались они на восток. — Доложил комендант.

— Мне нужен провожатый до места убийства. Ещё чтобы он собрал прах и оставил его у вас до поступления дальнейших приказов. — Дхавал повернулся к начальнику охраны:

— Выполняйте.

Апу, с нотками обречённости в голосе выдавил уставное: «Так точно» и пошёл собираться в поездку, став при этом ещё бледнее. Генерал Рухул развернулся и не спеша направился к своему коню. Комендант немного расслабился. Асура, не поворачиваясь к Дхавалу, прошипел:

— Не думайте, что легко отделались, комендант, думаю генерал Амрит захочет обсудить с вами случившееся. — Он вскочил в седло и выехал за ворота, в темноту, ожидая своего провожатого.

Голова у коменданта Дхавала взорвалась сильным приступом боли и его вывернуло себе под ноги.

Когда генерал и его провожатый подъехали к вырубке, совсем стемнело. Они спешились и привязали лошадей, начальник охраны зажёг факел.

Апу шёл впереди и лопатками чувствовал на себе взгляд асуры. Ему казалось, что тот пристально смотрит на него, как голодный хищник смотрит на жертву. А вот шагов генерала он не слышал вообще, лишь чувствовал присутствие, чего-то жуткого, чудовищного и голодного. Ему представилось, что это Яма, бог смерти, незримый, и такой ощутимый, ведёт его в загробный мир. Факел в руке провожатого заметно подрагивал и свет тускло отражался на листьях и стволах деревьев. Тени играли и плясали вокруг спутников, Апу про себя начал читать мантру.

Вскоре, они пришли к месту схватки. Рухул медленно пошёл по кругу, он иногда принюхивался и жадно втягивал носом воздух. Начальник охраны воткнул в землю факел и руками начал собирать прах в небольшие глиняные кувшины. Это неудобно было делать руками, и часть праха ему удалось собрать только вместе с землёй, он начал трястись, сам не понимая от чего, то ли от ночной прохлады, то ли от страха, пробирающего до самых костей, его мысли метались, как перепуганные зайцы. Когда Апу закончил работу, и поднял голову, генерала нигде не было. Его охватил внезапный приступ паники. Он развернулся и увидел Рухула перед собой. Начальник охраны вскрикнул от неожиданности и отпрыгнул назад, споткнулся, чудом не упал и не выронил кувшины с прахом.

— Отведите мою лошадь в вашу конюшню, и позаботьтесь о прахе моих братьев.

Апу чудилось, что там, под маской, ужасное существо, некогда бывшее человеком, улыбается обнажив клыки. Он, в который уже раз сегодня отчеканил: «Так точно», схватил факел свободной рукой и поспешил исполнить приказ. А генерал крови с завидной прытью побежал на восток, скрывшись в темноте джунглей.

***

Они скакали почти весь день, с самого рассвета. А сейчас солнце за спиной, уже коснулось горизонта.

Путь троих всадников лежал через залитые солнечным светом, луга. Ветер гулял по зелёному ковру, шевелил стебли высокой травы, и превращал её в волнующееся море. Потом они углубились в лес, двигались по заброшенной лесной дороге, что проходила, мимо старых, каменных развален, неизвестного им строения, сильно заросшего лианами. Груды, обтёсанного камня, поросли мхом, и прятались от человеческих глаз, а барельефы, с изображениями мифических существ на сохранившихся участках стен, грозно нависали над путниками. И только теперь, преодолев, каштановую рощу, последнее препятствие на своём пути, всадники наконец-то увидели цель столь длительных, и потому мучительных скачек. Большой город, Маджит, раскинулся на холмистой местности, представ перед взором путников, пока ещё не чёткими очертаниями куполов и башен в свете красного зарева.

Волес и Канг, весь, долгий путь, держались позади, своего северного провожатого по южным странам. Они не привыкли к длительным скачкам, а потому, в очередной раз жутко страдали, и были обрадованы, когда Рюк сбавил темп. Да и лошади, хоть и были не в меру выносливыми, как и люди нуждались в отдыхе. Северянин чувствовал себя прекрасно, даже во время быстрой скачки он успевал наслаждаться красивыми синдарийскими пейзажами. Диковинные цветы, вечно зелёные большие деревья, леса и долины поразили Рюка до глубины души. Он прибыл сюда вместе со своим покровителем несколько дней назад и ему очень понравилось это место. После увиденной красоты, прекрасного пения красивых птиц, и ощущения приятного и тёплого, южного ветра, его далёкая родина, казалась ему уродливым близнецом этого солнечного края.

Глухомор, большой северный край, где родился и вырос Рюк, где мало тепла и солнца. Место суровое, с такими же суровыми людьми. Говорят, не место красит человека, а человек место. Что касается Глухомора, и его жителей, то можно сказать, что они прекрасно дополняют друг друга. Люди приспособились к суровым условиям жизни, и благодаря этому являлись