Василий Головачев - Возвращайтесь живыми!

Ознакомительный фрагмент

Четвёртого сентября Шаповалов простился с женой, с которой он так и не рискнул обсуждать своё суточное опоздание, проводил дочку в школу и выехал из Бреста, твёрдо решив нигде не останавливаться, кроме заправок и таможни.

В Москву он прибыл вечером пятого. Сдал груз, поставил фургон под погрузку на оптовой базе в Бибирево и позвонил Афоне.

К счастью, Вьюгин откликнулся незамедлительно, сразу узнав школьного приятеля:

— Вовка, ты? Привет! Вот уж не ожидал услышать. Откуда звонишь?

— Из Москвы, — заулыбался Шаповалов. — Не верил, что дозвонюсь.

— Мы только что вернулись с дня рождения, так что ты вовремя позвонил. Какими судьбами в столице?

— Пригнал колымагу за грузом, завтра обратно в Брест укачу. Хотелось бы встретиться, поболтать о том о сём. Минутку найдёшь? Есть проблема, а посоветоваться мне не с кем.

— Хорошо, что ты именно сегодня позвонил, завтра утром я улетаю. Сможешь ко мне приехать? Я живу на Карбышева, дом двенадцать.

— Смогу, а удобно?

— Чего ж тут неудобного? — засмеялся Афанасий. — Приезжай, вспомним детство, жена будет рада.

— Ты ж вроде был не женат.

— Это когда было? Всё течёт, всё меняется.

— Кто она?

— Приедешь, познакомлю.

Шаповалов быстренько собрался, доехал на маршрутке от общежития базы до метро «Бибирево», и без пяти минут десять заявился к Вьюгину, не забыв по дороге купить розу и коробку конфет.

Дверь открыла красивая пышноволосая девушка в халатике, не скрывающем точёную фигурку.

— Здрасьте вам, — сказал Шаповалов; красота незнакомки ошеломила.

Из-за её спины выглянул Афанасий, одетый в спортивные штаны и футболку.

— Заходи, Володя. Это моя жена Шехерезада.

— Вова, — сказал Шаповалов, протягивая девушке цветок и конфеты.

Она засмеялась, отступила в прихожую.

— Проходи, проходи, — потянул хозяин гостя за рукав. — Ужинать будешь?

— Если чайку… — робко сказал Шаповалов.

— Будет и чаёк, но сначала рыбки жареной отведай, мой сосед с северных морей гольяна привёз на пять килограммов, а Шеха его пожарила, пальчики оближешь.

— Не хвали, — донеслось из кухни, — я вчера вечером жарила, сегодня уже не то.

Афанасий подмигнул гостю, увлёк в гостиную.

— Рассказывай, что у тебя случилось, пока Шеха будет накрывать на стол.

— В общем-то, ничего особенного, — смутился Шаповалов, пожалев, что заявился в гости с такими пустяками. Огляделся. В гостях у друга детства он был впервые. — В отличие от тебя я человек из народа.

— Ага, конечно, — саркастически подтвердил Афанасий. — А я, значит, из панов.

— Я хотел сказать, что мы институтов не заканчивали, поэтому я работаю простым водилой.

— Мне просто повезло поступить, так что ты мне зубы не заговаривай.

Шаповалов присел на диван, преодолел стеснение и поведал Афанасию историю с бензином и потерей времени размером в одни сутки.

— Да, ещё километраж, — вспомнил он. — В первый раз, месяц назад, я на спидометр не смотрел, а тут глянул: набралось больше трёхсот километров лишних.

— Интересный компот, — покачал головой Афанасий, разглядывая лицо приятеля. — Ты в самом деле не помнишь, где провёл сутки?

— Да ни хрена не помню! — Шаповалов прикусил язык, так как в гостиную заглянула хозяйка.

— Идёмте ужинать.

Стол был накрыт. На плите аппетитно шипела жареная рыба.

Шаповалов почувствовал голод, хотя до этого есть не хотел.

— Ты с нами? — спросил Афанасий жену.

— Нет, ты же знаешь, я после восьми не ем. К тому же мы уже поели в гостях. Позовёте на чай.

Шехерезада вышла.

— Выпьешь? — спросил Афанасий. — Могу предложить винца, водочки, коньячку.

— Нет! — испугался Шаповалов. — Завтра в рейс, не хочу рисковать.

— Тогда налегай, — поставил Афанасий перед гостем тарелку с рыбой. — В принципе я уже выпивал сегодня, на дне рождения у приятеля, вместе в институте учились, так что хватит. Вот салаты, маслинки, сальце, накладывай сам.

Они начали есть.

Шаповалов сначала стеснялся, потом осмелел.

— А где ты работаешь, в натуре? Ребята говорили, что будто бы в комитете.

— Каком комитете?

— ФСБ.

— Кто говорил?

— Витька Лоповок и Лёха Резник.

— Они-то откуда знают? — удивился Афанасий.

— У них спроси. А что — нет?

— Работаю.

— Шпионов ловишь?

— По шпионам у нас другие подразделения специализируются, я занимаюсь техническим снабжением и эзотерическим оснащением.

— Каким-каким оснащением?

— Научным, — пояснил Афанасий, отставляя тарелку. — Я думаю, как тебе помочь. Есть тут у меня один приятель… ты не возражаешь, если он тебя посмотрит?

— Нет, конечно. Он что, врач?

— Врач, врач, — улыбнулся Афанасий. — Он экстрасенс.

— Экстрасенс? — озадаченно протянул Шаповалов. — Никогда не общался с экстрасенсами. Что он может?

— Посмотрит на тебя дистанционно.

— Каким образом?

— Не бери в голову, это не больно. — Афанасий потыкал ногтем в сенсоры айкома, подождал. — Рома, привет! Ты где? Ага, понятно… тут, понимаешь, такой случай…

Он передал неведомому абоненту всё, что рассказал Шаповалов. Ответ потребовал времени.

— Понял, предупрежу, — обрадовался Афанасий. — Спасибо тебе. Прямо сейчас? Ладно, через пять минут.

Вьюгин выключил телефон, посмотрел на Шаповалова.

— Сейчас он посмотрит. Сядь поудобней, расслабься.

— А где он, твой экстрасенс?

— В Выборге.

Шаповалов присвистнул, покачал головой:

— Это же тыща километров отсюда!

— Для пси-энергетики расстояния не имеют значения.

На кухню заглянула Шехерезада.

— Вы поели, мальчики?

— Подожди, сказочница, — сказал Афанасий. — Решим одну проблему, и я тебя позову.

Шаповалов откинулся на спинку стула, с недоверием глядя на друга детства.

— Что теперь?

— Ничего, сиди, жди.

— Жду.

В затылок дохнуло холодком.

Он замер, прислушался к своим ощущениям.

Холодок проник внутрь черепа, превратился в тысячи крошечных муравьёв, рыщущих по мозговым извилинам в разных направлениях.

— Щекотно, — пробормотал Шаповалов, соловея.

— Ничего, главное — не бойся, думай о том, что с тобой произошло.

«Муравьи» затопотали по клеткам мозга сильней.

— Ох ты!

— Можем прервать сеанс, — взялся Афанасий за телефон.

— Не надо, просто непривычно.

«Муравьи» продрались сквозь голову, растаяли, оставив ощущение лёгкой растревоженности. Снова потянуло холодком.

— Приятно…

Зазвонил телефон.

Афанасий поднёс к уху браслет, не включая экранчик видеопередачи.

— Ну, что?

По мере того как ему что-то говорили, глаза Вьюгина открывались всё шире, и когда он оглянулся на Шаповалова, они были полны удивления.

— Не может быть!

— Что? — поёжился Шаповалов, которому вдруг стало неуютно.

— Ага, доложу Харитонычу, — продолжил Афанасий. — Он примет решение. Я-то сам улетаю в Казахстан… ага, понял. Спасибо, Рома, ты настоящий друг!

Вьюгин опустил руку.

— Он говорит, что тебя использовали.

— Как использовали?! — не понял Шаповалов. — Кто?!

— Кто — надо разбираться, а как — в качестве водилы. Точнее, использовали твой транспорт, а тебя экзорнули.

— Что?

— Сглазили, ну, или запрограммировали. Потому ты и не помнишь, где был сутки и что делал. Потому и на спидометре остались «лишние» километры. Они просто забыли восстановить прежние цифры.

— Да кто, чёрт побери?!

Афанасий посерьёзнел, понизил голос.

— Если он прав, а Рома практически не ошибается, в окрестностях Бреста действует группа пси-операторов, использующих местных водителей. Приедешь домой, расспроси своих приятелей с базы, других шоферов, кого знаешь, не случалось ли с ними того же, что и с тобой. Но сделай это тихо, не поднимая шума.

— Ничего не понимаю!

— Сделаешь?

— Конечно, постараюсь. Но зачем каким-то операм скрытно использовать водил?

— Не операм, а операторам. Мы знаем пока одну такую структуру, и она очень опасна. Боюсь, это именно её деятели наткнулись на тебя и решили привлечь к своим делам.

— Зачем? У них своих водил нет?

— Может, и не хватает. Надо тщательно расследовать это дело, изучить местность, людей вокруг тебя. Вполне вероятно, Поводы… э-э, плохие дяди решили что-то построить возле Бреста. Ты не слышал о какой-нибудь стройке?

— У нас постоянно кто-то что-то строит.

— Поспрашивай, только опять же осторожно, не началась ли вблизи от вашей базы стройка, о которой мало кто знает. И никому ни слова! Договорились?

— Пиндос им в нос! — в сердцах сказал Шаповалов. — Ты меня пугаешь. Что ж, мне теперь в Польшу не ездить?