Эпоха Опустошителя. Том VII - Вел Павлов

мир со скоростью молнии. Одной заносчивой идиотке я всё высказал ранее, похоже, эта идиотка добивалась того же. Но чем дольше я говорил, тем шире становилась улыбка Неугасаемой, а под конец моей речи она уже тихо посмеивалась. Однако цвет волос девушки из огненно-рыжего вновь вернулся к обычному черному, а её аура возвратилась в спящий режим.

— Я считала тебя умным человеком, но ты так ничего и не понял, — с каким-то грустным смехом произнесла девка. — Ты действительно думаешь, что мне что-то нужно от тебя? Думаешь, у меня есть скрытая подоплёка? Я Созвездие великого дома, Ранкар. У меня есть всё, чего пожелаю. Богатство, слава, влияние, власть, толпы голубокровных, которые хотят броситься сами и бросить всё к моим ногам. Я идол и знамя для великого дома Аванон. Одно моё слово способно развязать настоящую войну, а наше противостояние с Кайсой началось еще задолго до тебя и…

Во имя всего живого и мёртвого! Неужели она это делает из-за…

— ТАК КАКОГО БЕСА ТЫ ВЦЕПИЛАСЬ В МОЙ ЗАД⁈ — прорычал свирепо я. — Или ты хочешь сказать, что все твои поступки вытекают из обычной… СКУКИ⁈

Улыбка феникса стала шире некуда и всё встало на свои места.

Я считал себя сумасшедшим, но этот мир, как и его жители, слетел с катушек еще до моего рождения.

— Да. Всё верно, — повергая меня в шок, согласилась невозмутимо Сиана с какой-то таинственной усмешкой на физиономии. — Ты мне интересен. Ты умеешь развлекать. От начала и до этого самого момента мною двигало лишь любопытство. Ты первый иномирец, которого я повстречала. Первый иномирец, который успешно скрывается среди других разумных. Причем сделал это настолько мастерски, что вначале прокрался в ряды доминантов, а после стал частью голубокровных.

— Я похож на циркового зверя, госпожа Созвездие? — свирепо прошипел я. — Или может выгляжу как шут в ваших…

Довести предложение до конца я не смог, сознание внезапно ухватилось за последние слова Неугасаемой.

— Как ты поняла, что я иномирец? — хмуро выдал я. — Точнее… когда?

— С самого начала, — просто призналась Созвездие. — С первой нашей встречи на Бойцовских Ямах. Я увидела это еще в военном лагере несколько лет назад.

Мириада сраных бед! Так долго? И она всё это время молчала?

— Как? — кратко спросил я, пытаясь унять эмоции. — Как поняла?

— Ох, Ранкар, ты столько всего не знаешь, — усмехнулась тепло Сиана. — Ты в курсе, что из себя представляет феникс? В курсе, на что способна я и моя наставница? С чем лично у тебя ассоциируются фениксы?

— Феникс символизирует бессмертие, возрождение и несокрушимую мощь, а также целый ворох всего, — холодно заключил я, вспоминая ужимки из обучения в Мергаре.

— Именно, Ранкар. «Возрождение», — улыбнулась Созвездие и прошествовав внутрь апартаментов, с удобством устроилась на одном из кресел. — Скорее всего, я и моя наставница единственные могут точно сказать, что ты иномирец. Существование феникса граничит с возрождением и жизнью. Так вот мы прекрасно видим тех, кто рожден на Вечном Ристалище, а кто за пределами. Ты рожден за пределами Альбарры. Ты тут чужой. Твоя аура чужда нашей. Я это отчетливо вижу.

Вот же холера!

Откровение феникса стало настоящим удивлением. Счастье в неведение. Я прокололся там, где ничего не смыслил. Всегда находится рыба крупнее.

— Почему не сдала меня? — задал я вполне логический вопрос.

— Сама до конца не знаю, — пожала плечами девушка. — Я долгие годы скиталась по Аххесу. Из одного великого дома в другой. Участвовала то в одном кровопролитии, то в следующем. Мне всё казалось скучным и однообразным. Но затем я случайно повстречала настоящего иномирца, что успешно скрывался среди нас, и который смог развлечь и заинтересовать меня, — на миг Неугасаемая прервалась и звонко рассмеялась будто что-то вспомнила. — До сих пор я представляю себе удивленные рожи аристократов, когда ты поцеловал мне ладонь. Ну а дальше ты всё знаешь. От смертника до знатного. Ты… забавный, Ранкар. Ты яростный. Слишком вспыльчивый, несгибаемый и жутко раздражительный. Постоянно игнорируешь многие правила. Умудряешься терпеть Кайсу — главную занозу Аххеса. Дружишь с предательницей Дианой Иллион. Стал воспитанником легендарного Изувера. Заявил о себе на Севере. Попал в Инферно и вернулся назад живым и здоровым. Многие за всю жизнь не достигают того, что провернул ты за пару лет. Теперь понимаешь, почему ты мне любопытен? Я не считаю тебя цирковым зверьком, — печально вздохнула девица. — Я знаю, что такое отношение считается грубым по отношению к твоей персоне. Но я ничего не могу с собой поделать. Такова я. Такова моя натура. Такой я была рождена.

— Хотел бы я обменять твою скуку на то, чем обладаю, — прошептал я против воли.

Удивительно это или нет, но под напором речей феникса Жажда Неистовства уравнялась с сердцем Опустошителя и весь негатив медленно начал отступать прочь, а затем сам того не подозревая, я осел в кресло прямо напротив своей собеседницы.

— Чем же ты хочешь обменяться?

— Боюсь, тебе не понравится столь неравноценный обмен, — с досадой изрёк я.

— Расскажи, — приободрилась феникс и чуть подалась вперед, а её глаза замерцали от любопытства. — Я с удовольствием послушаю твою историю.

— Как-нибудь в другой раз при более располагающих обстоятельствах, — а после я поднял взгляд на девицу. — Мы заключили сделку. Два или три вопроса. Задавай!

От услышанного личико Сианы разгладилось, и та широко улыбнулась.

— Что с тобой только что случилось? Неужели у тебя несколько источников? Откуда ты пришел? Ты связан как-то с соседним миром Земля? Откуда взялся лёд?

— Прозвучало пять вопросов, — заметил холодно я.

— Не капризничай, — закатила та глаза. — Обещаю, что никому и никогда не расскажу о тебе.

От неё теперь скрываться и вправду нет никакого смысла.

— То, что ты лицезрела лично я именую припадком. Порой со мной такое происходит. Спасибо моему наследию. У меня и вправду есть несколько источников. Место, из которого я прибыл называется Терра. И нет, я не связан с теми иномирцами, с которыми вы сотрудничаете. А насчёт льда… — чуть тише добавил, глядя на синеватые осколки, — … тут всё сложно.

— Сколько у тебя источников? — продолжила свой допрос феникс.

Вот же холера!

— С тем, что я пробудил только что, получается пять, —