Пожиратели миров. 1 том - Кирико Кири

— Товар у мачты, кто дал вам этот заказ? — спросил я, вставая с корточек.

— Я не знаю, — замахал тот головой. — Смотрящий знает, он переговаривал с ними напрямую! Лично!

Лично, значит?

Я поднял пистолет и, прежде чем тот даже успел дёрнуться, выстрелил ему в голову. Голова конвоира дёрнулась назад, и тот медленно завалился на бок.

Смотрящий, значит… глава преступного клана, который управляет частью криминального мира города.

Что ж, так совпало, что теперь я тоже хочу с ним поговорить.

Глава 30

Я избавился от улик. Инструменты, которыми я пользовался, они уже не найдут. Тело, если и найдут, то вряд ли найдут что-то, что выведет ко мне. Со всех сторон в этом плане я позаботился.

Я вернулся к гимназии почти под самое утро. И даже здесь не обошлось без проблем. Едва я прошёл через турникеты, приложив карту, как передо мной встал охранник. Тот самый, что пытался придраться ко мне в первый раз.

— Нельзя, — со зловещей усмешкой произнёс он, преградив мне путь.

— Это почему? — холодно посмотрел я на него.

— Время.

— Что время?

— Комендантский час. Ночью и вход, выход и перемещение по территории запрещены, — сказал он с торжествующей улыбкой.

Я читал правила гимназии. Я знал их пусть и не наизусть, но каждый пункт. И чего там точно не было, так это времени, когда можно попасть в неё.

Комендантский час действительно был, однако с некоторыми нюансами. Он не распространялся на прибытие, отбытие и перемещение к пунктам первой необходимости.

Иначе говоря, если ты только что прибыл, то имел право попасть на территорию, если сразу направишься к себе в комнату. Как имел право и покинуть её в любое время или направиться в медсанчасть, которая работала круглосуточно. Разгуливать по территории действительно было запрещено.

Я не попадал не под один из пунктов.

­— Покажи мне это в правилах, — попросил я, глядя ему в глаза.

— Они там есть.

— Покажи, где именно, — повторил я.

— Я не обязан ничего тебе показывать.

— Тогда убрался с моей дороги, — отчеканил я, просто оттолкнув его в сторону.

— Эй ты!

Я даже не стал обращать на него внимания. Ровно до того момента, пока его рука не легла мне на плечо, крепко за него ухватившись.

— Я тебе сказал, щенок…

Я развернулся. Но не так, как он ожидал. Резко крутанулся на месте, сбрасывая руку, и присел на одно колено, после чего мой кулак ударил ему прямо в пах.

Охранник задохнулся от боли. Плохо, когда некоторые люди не отошли от животных по развитию и понимают только страх и боль.

— Знай своё место, собака, — произнёс я со злостью. После такого приёма спина болела до слёз. — Ещё раз тронешь меня, и я тебя убью за это.

— Тебя исключат, — пропищал он.

— Не после того, как увидят, что ты посмел применить силу к ученику на незаконных основаниях.

Я хорошо отношусь к любой профессии. Каждый из них является винтиком в общем механизме, который без таких людей просто развалится. Я плохо отношусь к людям с синдромом ровного места, которые ничего не добились и пытаются использовать ту толику власти, которую имеют на тех, кого считают слабее. Видимо он решил, что раз я из детдома, то он может здесь показать свою власть. Жалкое отродье.

Что мне сделают за это? Ничего. Он нарушил правила, пытаясь ограничить мою свободу, он попытался применить силу ­— этого достаточно, чтобы вылететь отсюда. А я лишь защищался от нападения. Может и стоит этим заняться, но позже. Сейчас мой путь лежал в медсанчасть.

Там меня встретил дежурный врач, который осмотрел моё тело, а заодно отвёл на рентген.

— Где же вы так, мистер Роковски, — покачал он головой.

— Упал со ступенек, — ответил я.

­— Сильно вы же упали, — покачал он головой. — Ничего не сломано, но есть обширная гематома спины и правой ноги. Вы должны остаться у нас.

— Насколько?

— На пару дней минимум, чтобы мы хотя бы смогли снять гематомы.

— Не могу, — на отрез отказался я. — Мне надо сдать контрольную, от которой многое зависит. Можно мне обезболивающего, чтобы я мог просто отправиться на занятия?

­Он был против, но ничего поделать не мог. По итогу всё, чего врач добился — оставил меня до утра, чтобы прокапать что-то из капельницы, что, по его словам, снимало гематомы, да дать обезболивающего в таблетках. Полностью боль они не сняли, но теперь я мог хотя бы ходить.

И первым делом я отправился к Грогу. Он был единственным, с кем я мог переговорить, обсудить дальнейшие планы и попросить об услуге. А именно воспользоваться симпатией Нэвии и достать мне форму или хотя бы пиджак с брюками плюс-минус по размеру, чтобы было в чём отправиться на занятия.

Я пришёл к нему под утро, когда другие только-только начинали просыпаться. Те редкие ученики, что шли сонными по коридору, не обращали на меня внимания. Грог же в это время уже давно бодрствовал и занимался зарядкой. Он впустил меня без лишних слов. Я не стал тянуть, выложив всё, что произошло сразу.

Единственное, что я скрыл от него — внутренний голос. А зря, может ему такой же бы захотелось иметь. За подобное он свернёт мне шею сразу. С одной стороны, он поступит правильно, и я бы поддержал его поступок, но не сейчас и не в этой ситуации. Рано или поздно мне придётся признаться, но не в той ситуации, в которой мы оказались.

Грог слушал внимательно. И единственный вопрос, который он задал, когда я закончил:

— Что будем делать?

— Решим этот вопрос, — ответил я. — В первую очередь по тому, что ему известен заказчик, который хотел купить яйца инсектов.

­Грог кивнул. Пусть он и не показал этого, но я знал, что Грог был рад. Ему явно наскучило ходить в школу и учиться среди детей, ничего, по сути, не делая. Он был солдатом, его всю жизнь учили тому, чтобы убивать. Его душа воина требовала сражений, только там он чувствовал себя как дома.

— Но сначала мы всё обдумаем, — предупредил я. — Надо решить, с чего начать действовать.

— Да.

Он достал мне форму. Пусть и не совсем по размеру, но лучше той, что у меня была. И я продолжил ходить на занятия, будто ничего не случилось. Однако мне было не до предметов — из головы не выходило происходящее.

Сейчас мы были в безопасности. Даже самый отмороженный преступник не рискнёт напасть на кого-то в гимназии, так как это будет приговор. Любой, кто переходит эту черту, автоматически попадает во враги народа без каких-либо прав, и тех уже ничего не могло спасти. Охота будет жестокой и беспощадной.

Поэтому клан не рискнёт напасть на нас здесь. Он так же не рискнёт напасть на нас около гимназии в пределах определённого расстояния, которая попадал под государственную защиту. Но за пределами этой территории мы, можно считать, уже были в зоне боевых действий.

Но это не отменяло, что за нами установят слежку. Поэтому несколько дней был решено просто отсидеться. Я ходил прокапывать что-то в медсанчасть утром и вечером, принимал обезболивающее и уже через два дня чувствовал себя готовым выдвигаться на следующее дело.

Как только занятия закончатся.

— Грант, эй, Грант, как решить это уравнение? — отвлёк меня от мыслей шёпот одноклассницы. — Вот здесь, что здесь будет?

— «Икс» делённое на «Игрик», — автоматом ответил я, едва взглянув на пример.

— А здесь?

— Сорок семь «Икс» в квадрате.

— Спасибо, — улыбнулась она.

Я огляделся. Класс решал вновь математику. Глядя на них, я отчасти понимал Грога. Это был не наш мир, слишком скучный и серый, где ты не чувствуешь жизни. Где она не висит на волоске и за неё не надо бороться. Только едва не теряя жизнь ты чувствуешь, что до сих пор живёшь, и у тебя есть желание выжить любой ценой. Я даже не знал, сможем ли мы когда-нибудь стать такими, кто сможет довольствоваться подобным.

После занятий по математике нас погнали на физическую культуру или, как сокращённо её здесь называли — физ-ру. Это был один из тех предметов, что мне был по душе. Физические нагрузки позволяли разгрузить голову, да и было приятно просто позаниматься физически.

Сегодня у нас был урок с несколькими классами. По этой причине в раздевалке было не протолкнуться. Нас даже запускали отдельно, сначала одни классы, потом другие.

Мы зашли вместе с другим классом, так как у нас парней было всего пятеро. Толпа парней, большая часть из которых была из другого класса, спешила занять место, наперегонки влетая