Мастеровой - Анатолий Федорович Дроздов

робей, Федор! Покажи нашим помещикам, каковы тульские оружейники!

В назначенный день, надев парадный мундир — построил по возвращению в Тулу, он прицепил шашку и прибыл к трехэтажному зданию на пересечении улиц Киевской и Верхне-Дворянской. У входа его встретил служитель и отвел в кабинет предводителя. Поздоровались, познакомились, немного поговорили. Предводитель спросил, обращался ли Федор к герольдмейстеру России с прошением о внесении его в списки дворян.

— Некогда было, — повинился Федор. — Занят очень.

— Легкомыслие проявили, молодой человек, — покачал головой предводитель. — Как же так: иметь право на дворянство, а обретением его не озаботиться? Ладно, получите орден, обращайтесь. Вы теперь потомственный дворянин, в нашей книге числиться будете.

Разговор прервал появившийся лакей. Постучав в дверь, сообщил о прибытии губернатора и начальника оружейного завода. Федор с предводителем спустились в Колонный зал. На всю длину его тянулись сервированные столы. Вокруг клубились многочисленные гости: дамы в красочных нарядах, мужчины в фрачных парах. Многие — в мундирах, офицерских и чиновничьих. Предводитель отвел его к небольшому подиуму у торцевой стены, где на стене в обрамлении барочной рамы красовался большой портрет императора. Там стояли губернатор с Куном в генеральских мундирах. Они поздоровались с предводителем и Федором. Губернатор подошел к краю подиума. Шум в зале стал стихать.

— Господа! — начал губернатор. — Сегодня в жизни Тульского дворянского общества примечательное событие. Мы чествуем героя, отличившегося в пограничном сражении с германцами, а заодно — и нового члена нашего собрания штабс-капитана Федора Ивановича Кошкина. Не буду рассказывать о его подвиге — вы знаете из газет. Мне доставляет удовольствие исполнить поручение государя и вручить Федору Ивановичу жалованную грамоту и орден Святого Георгия.

Подскочивший адъютант протянул генералу папку, обтянутую красной кожей, и такую же коробочку. Губернатор достал из нее белый крест на пятиугольной колодке, обтянутой оранжево-черной лентой, и приколол его к мундиру Федора. Затем вручил папку и коробочку.

— Служу престолу и Отечеству! — вытянулся Федор.

Зал разразился аплодисментами. Губернатор пожал ему руку и повернулся к залу.

— А теперь слово высокоуважаемому Алексею Александровичу.

Предводитель выступил вперед.

— От лица всех присутствующих приветствую нового члена нашего дворянского собрания, Федора Ивановича Кошкина, — сказал торжественно. — Пока штабс-капитана, но по статуту ордена Святого Георгия кавалер имеет право на досрочное пожалование следующим чином. Так что наш герой не только потомственный дворянин, но и без пяти минут капитан. С чем я его и поздравляю!

Все зааплодировали. Предводитель дождался, пока аплодисменты стихнут, и повернулся к виновнику торжества.

— Вы впервые в этих стенах, господин штабс-капитан. Расскажите о себе, чтоб собрание знало.

Федор шагнул к краю подиума.

— Господа! — произнес чуть охрипшим голосом. — Для начала позвольте поблагодарить его превосходительство губернатора и предводителя Дворянского собрания Тулы за оказанную честь. Вас — тоже. Тронут до глубины души. Алексей Александрович попросил меня рассказать о себе. Постараюсь удовлетворить ваше любопытство, хотя говорить, собственно, не о чем. Происхождения я неизвестного, поскольку младенцем был подброшен в монастырский приют.

По залу пронесся шепоток.

— Кружевной пеленки и золотого медальона на мне не было, — продолжил Федор. — Может и имелись, только их забрал нашедший меня сторож. Он же сдал меня сестрам. Имя получил по святцам, отчество — от сторожа, а фамилию… — он улыбнулся. — Это было в марте, стояли холода, и, когда меня нашли, рядом находилась кошка, которая согревала меня своим телом. Без нее б замерз. Потому и Кошкин. В родстве с правящей фамилией не состою[113].

В зале засмеялись и зааплодировали шутке. Предводитель покачал головой.

— Дальше просто, — завершил рассказ Федор. — Приют, фабричная школа, обучение мастерству, отбывание воинской повинности в полку и приезд в Тулу. Здесь устроился на оружейный завод и сдал экзамены за реальное училище. Стал техником. Потом случилась поездка на границу для испытания придуманных мною пулеметов, где и произошел бой с германцами. Остальное знаете.

— Наш герой — скромный человек, — выступил вперед начальник завода. — Умолчал, что он таланливый изобретатель. Великолепно образован, говорит на трех языках. С появлением Федора Ивановича вверенный мне завод буквально ожил. У нас появились заказы и ассигнования. У мастеровых Тулы — работа. Пулемет, придуманный Кошкиным, принят на вооружение русской армии. А ведь Федору Ивановичу только двадцать шесть. Сколько еще доброго он сделает для Отечества! Свой чин и орден он заслужил по праву. Поздравляю!

Генерал подошел к Федору и пожал ему руку.

— Может, кто еще хочет поприветствовать нашего героя? — спросил губернатор, когда аплодисменты смолкли.

Ответом ему стало молчание. Внезапно от толпы дворян отделилась барышня с букетом в руках. Провожаемая взорами собравшихся, она подошла к подиуму и попыталась взобраться на него. Но неловко наступила на подол, пошатнулась и, взмахнув руками, стала падать. Букет при этом уронила. В зале ахнули. В следующий миг неведомая сила подхватила барышню, слегка подержала в воздухе и утвердила на подиуме.

— Вы, кажется, хотели вручить мне цветы, сударыня? — спросил Федор и повел взглядом. Выроненный барышней букет взмыл с пола и упал ей в руки. — Приступайте.

В наступившей тишине Варвара, а это была она, отдала ему букет и сделала книксен.

— Господа! Прошу всех к столу! — объявил председатель.

— Разрешите предложить вам руку? — спросил Федор у Варвары и, получив согласие, повел ее к указанному ему месту. — Составьте мне компанию, сударыня.

Подождав, пока главные лица сядут, дамы и их спутники стали занимать места за столами. Полина и Алевтина оказались рядом — так сами захотели. Засновали официанты, разливая по бокалам вино и предлагая кушанья. Полина склонилась к уху подруги.

— Что это было, Аля?

— Варя вручила Федору букет, — ответила Алевтина. — Ты же видела.

— Так неловко! Едва не упала.

Подруга рассмеялась.

— Варя пробежит по жердочке над ручьем, не замочив подола. Я ее с детства знаю. Это все нарочно. Упасть она просто не могла — Федор не позволил бы. У него сильный дар — Варя говорила. Она учит его им пользоваться.

— Для чего ж тогда?

— А ты глянь! — сказала Алевтина. — За столом Варя сидит рядом с Федором. А ведь место другой предназначалось. Только кто ж противится выбору героя? Так вот, дорогая…

Их разговор прервал