Последний менталист. Том 2 - Валентин Якимов

Матвея. — Но ты правда думаешь, что пара домиков с местными дял меня важнее моей мести, Аргон⁈

Я рванул вперёд. Разогнавшись до огромной скорости, рассекая сияющими клинками его защиты. Чудовищная боль мешала ему строить достаточно стройные плетения техник, и я рвал их как паутину.

Но главным было не это. Я сконцентрировал всю свою ментальную силу в единый кулак… Нет, не в кулак. В невидимое лезвие кинжала. И, оказавшись вплотную к истекающему кровью и энергией магу, я вонзил этот кинжал.

Заглянул ему в глаза — и пронзил его разум своей силой. Ударил в открытую брешь, ослабленную болью и страхом смерти. Добрая половина моей души хлынула в его разум, затопив всё.

Я почти слился своими мыслями с его, ощутил его боль, его страх, его желание позвать на помощь… И невозможность сделать это в загрязнённом эфире.

Загрязнённом не только моей силой, но и им самим, разрядившим за десяток минут добрую сотню нательных артефактов.

А Аргон пронзительно закричал. Искажённым, почти неузнаваемым голосом, он в кои-то веки не шептал, как привык, а орал что есть мочи.

— Я не должен умереть здесь!!! — едва разборчиво стонал он, а кол в его груди уже из чёрного стал алым, начал пульсировать. — Но я заберу всех с собой! Весь этот жалкий город!!!

Пора. Если я правильно расшифровал жреческие хроники в той самой экспедиии, сила посмертного проклятия действительно может стереть несколько кварталов…

Я, не теряя скорости, что есть мочи врезался в Аргона. Не ударил клинками, а обхватил его худое, обжигающе горячее, тело.

Парень испуганно дёрнулся, а я рванул вверх. Понёс его выше, выше, выше!

— Нет! Не смей!!! — понял он, что я задумал… А потом его лицо разгладилось. — Впрочем… Главное, что ты сдохнешь, Альдеон… И я наконец стану героем…

«Айлин. Пусть Матвей разгонит флаер до предельной скорости, какую только сможет выжать — и врежется в меня, когда я прикажу. Мы должны успеть».

Таким был мой мысленный приказ — это последнее, что я успел сделать до того, как схватил Аргона, как жуткое дестабилизирующее поле кола-артефакта поглотило нас, мешая всякой связи.

Никакой телепортации, никакой ментальной связи, ничего больше нет. Как только Аргон пронзил себя, он был обречён. И он явно это понимает.

Но, сквозь его безумныый истеричный смех и рёв воздуха, рассекаемого нами, я слышал ещё и звук энергодвигателей флаера. И он приближался.

А значит… Три!.. Два!.. Один!

— Прощай, ублюдок.

Удар.

Удар безумной силы — чёрный обтекаемый нос флаера врезается в меня. И я будто со стороны вижу, как лопается мой первый ментальный барьер, второй… Как я, едва не теряя сознание от хруста костей, сотворяю новый, и новый, и новый, как теряют энергию доспехи духа…

Обычный человек погиб бы мгновенно. Да и многие местные практики, абсолютно не умеющие в защитные техники.

Но не я. Прижатый к носу флаера силой в несколько атмосфер, чувствуя, как всё новая энергия утекает на всё новые ментальные щиты, я летел спиной вперёд в ночном небе — и смотрел на взрыв.

Может, крутые парни на них и не смотрят. Но этот однозначно стоил того.

Я высоко успел взлететь, пока Аргон умирал, пока я выжигал ему мозги своей ментальной силой. Пожалуй, на несколько километров над землёй, и дышал я здесь уже с огромным трудом и лишь благодаря энергии.

И теперь, высоко над ночным городом, небо разрезала сияющая алым огромная трещина. Будто застывшая молния расколола небосвод надвое. А затем из этого разлома хлынул Хаос.

Переливаясь всеми мыслимыми и немыслимыми цветами, густая дымная энергия забурлила в небе, мгновенно расплёскиваясь почти до самого горизонта.

Ночь превратилась в день — но в день, залитый то кроваво-алым, то кислотно-зелёным, то лилово-чёрным свечением. В этом губительном мареве то и дело возникали оформленные образы — гигантские чудовища с тысячами щупалец, конечностей, голов.

Слишком малая концентрация Хаоса, слишком густой эфир, мешали им воплотиться в реальность. Но менее кошмарным небо, заполненное потусторонними видениями, от этого не выглядело.

Под натиском этой силы таял воздух, таял эфир, таяли все возможные виды волн. Даже в далёких домах погас свет, а улицы погрузились в лиловый мрак.

Но я справился. Сумел набрать достаточную высоту. И хаотическая энергия, неподвластная физическим законам, не доползла до крыш многоэтажных жилых блоков. Разлилась в небе, испарив облака и затмив звёзды — но пострадают от неё разве что некоторые практики, пользующиеся плохими артефактами, не защищёнными от дестабилизации.

К счастью, флаер Матвея был защищён.

— О-хе-реть! — простонал он, вываливаясь из кабины, когда флаер добрался таки до земли. Приземлились мы на берегу небольшой грязной речки, одного из множества притоков Невы. — Просто охереть блин!

Ему пришлось нелегко. Флаер ведь черпает свои свойства из Источника пилота. И Матвей, разгоняя и защищая машину, вложился на полную. Из носа парня текла кровь, она же была размазана по щекам. Его всего трясло, а Источник выглядел почти опустошённым.

Парень без сил завалился в невысокую пожухлую траву и прохрипел:

— Ну всё, приехали. С вам чаевые за вредность!

— Я на какое-то время и правда подумала, что тебе плевать на простых людей. — негромко произнесла Ирина, севшая рядом. — Рада, что я ошиблась.

Я посмотрел на неё сверху вниз, вдыхая прохладный ночной воздух. В небе догорали остатки Хаоса, остывая и становясь упорядоченным эфиром. Тут и там плясали фантомы чудовищ, пространство вихрилось и ходило ходуном. Но было ясно — основной удар позади.

— Даже в первые дни после того, что эти выродки сделали с моими близкими… Даже тогда, ослеплённый яростью, я не опустился до резни невинных, Ирина. Это была обычная провокация, чтобы Аргон не нашёл смелость сразу убить себя. Он ведь очень хотел жить, и, раз я дал ему понять, что на других мне плевать, он решил пожить ещё хотя бы несколько секунд.

Все молчали. Похоже, то, что он мог действительно убить себя сам, и просто стереть добрую треть огромного города с лица земли, никому в голову не пришло.

Кирилл спросил:

— Выходит… Твоя месть удалась? Судя по твоим словам, причины у тебя были веские…

Я вздохнул. Куда уж там…

— Триумвират не просто так Триумвират, Кирилл. Остались ещё двое, и один из них — куда умнее этого пацана. И теперь они точно знают, что что-то идёт не по их сценарию. А значит времени на отдых нет. Вы все видели, на что