Полукровка - Василий Горъ

Не прошло и двух минут, как ко мне постучалась Инна, поздоровалась, спросила, могу ли я уделить ей несколько минут, выслушала утвердительный ответ и доложила, что все поставленные задачи выполнены:

— Тор Ульфович, ваша квартира в Еловом Бору, Смоленск, избавлена от «сюрпризов» и продана за двести двадцать восемь тысяч рублей; услуги саперов обошлись в сорок две; сбор, упаковка и доставка личных вещей на Индигирку в связи с военным временем встали в девяносто одну; трехкомнатная квартира в Купеческой Слободе Усть-Неры — в триста шестьдесят; наша помощь — в двадцать четыре тысячи шестьсот пятьдесят. Итого вы нам должны двести восемьдесят девять тысяч шестьсот пятьдесят рублей.

Я попросил прислать мне счет, получил, оплатил, поблагодарил девушку за помощь, предупредил, что покидаю Белогорье, попрощался и отключился. Волю чувствам дал уже потом — потерялся в воспоминаниях и какое-то время страдал из-за того, что квартира, в которой я прожил семнадцать счастливых лет, продана, а значит, оборвана еще одна нить, связывавшая меня с прошлым. Слава богу, где-то на середине перелета до Вороново Инна прислала интерактивный видеоролик, позволяющий познакомиться с Купеческой Слободой Усть-Неры, жилым комплексом «Яр», парковочным местом в летном ангаре и новой квартирой, так что я активировал МДР и отправился на виртуальную прогулку.

В процессе более-менее успокоился. И даже решил, что на парковочном месте катастрофически не хватает чего-нибудь вроде «Иволги» — небольшого, но чрезвычайно мощного двухместного спортивного флаера, который я, кстати, как-то выиграл в виртуальной гонке со ставкой в виде своей машины.

Желание набрать Инну и заказать себе такую игрушку нещадно задавил, решив подождать с такими покупками до конца войны, влетел в ангар, выбрался из «Авантюриста», подождал, пока Феникс опустит аппарель МДРК, вломился в трюм, прикипел взглядом к четырем дорогущим дроидам «Рукопашник-СМ», принайтованным к дальней переборке, и расплылся в счастливой улыбке.

— Ага! — хохотнул искин через динамики системы оповещения. — Я залил в них записи твоих тренировок с сенсеем Такуми и его сыновьями, откалибровал пластику, «срубил» ограничители режимов и превратил эти игрушки в монстров похлеще твоего бывшего наставника. Кроме того, в одну из кают установил медкапсулу, так что к отработке базовой техники ты вернешься нескоро…

…На струну я ушел через ЗП-восемнадцать и добрых две трети времени пребывания в гипере издевался над собой по полной программе. То есть, рубился с «Рукопашниками», великолепно копировавшими технику ведения поединков потомков знатного самурайского рода даймё, в эпоху Эдо правившего регионом Тохоку на севере Японии. Да, в пределах, ограниченных материалами из моих личных архивов — из-за чего дроиды, по определению, не могли придумать что-либо новое или удивить «хорошо забытым старым», но использовали все, что когда-либо демонстрировали Такуми и его отпрыски, так что мне приходилось выживать. В прямом смысле этого слова: практически каждый спарринг — причем что против одного противника, что против группы — заканчивался «отдыхом» в медкапсуле. Ну, а там я усиленно грузил мозги — изучал материалы по системе Киншаса, ее столице Лодже, пристрастиям «вождя вождей» Джозефа Макело и местным ВКС, разглядывал интересные орбитальные и наземные объекты, штудировал доклады агентуры и, конечно же, искал слабые места.

К слову, в этой системе с разгильдяйством боролись не в пример серьезнее, чем в Кгалагади, поэтому за первый корабельный «день» я не нашел ни одной сколь-либо серьезной уязвимости. Из-за чего весь второй менял «углы зрения» на проблему и ее «масштаб», принимал во внимание самые безумные допущения и, в конечном итоге, придумал аж девять способов усложнить жизнь господину Макело и его присным. Да, все эти способы требовали проверки «на местности», но свет в тоннеле, наконец, появился, так что, сворачивая рабочий интерфейс по «требованию» обнулившегося таймера, я пребывал в прекраснейшем настроении. Вот и ускорился — выбрался из «Авиценны», быстренько ополоснулся, натянул скаф, поднялся в рубку, зафиксировал себя в кресле и подключился к пилотскому интерфейсу.

— До схода со струны — девять минут тридцать одна секунда… — зачем-то сообщил Феникс, хотя не мог не понимать, что я вижу новый таймер обратного отсчета.

Я кивнул в знак того, что искин услышан, скосил взгляд на пиктограмму «шапки», убедился в том, что маскировочное поле «раздуто» до предела, немного поскучал и за несколько секунд до схода со струны загнал себя в боевой транс.

Кораблей в зоне перехода не оказалось. Их сигнатур — тоже. Зато хватало свежих обломков разного размера, уже отбуксированных в сторону и «медленно» улетающих вдаль.

— С вероятностью процентов за девяносто семь тут взорвали наш транспорт и фрегат сопровождения, следовательно, в системе резвится хотя бы один МДРК или его аналог… — сообщил ИИ, пока я «заводил» антигравы и уводил борт под углом к плоскости эклиптики.

— Отправь уведомление искину штаба Двадцать Первого Пограничного… — распорядился я, решив, что грузить Переверзева проблемами такого уровня нет смысла.

Пока летел к области, из которой можно было начать условно безопасный разгон для внутрисистемного прыжка, Феникс доложил о получении ответа и дал понять, что флотские уже начали охоту на охотника. Как выяснилось после внутрисистемного прыжка, флотские занимались не только этим: их стараниями сеть масс-детекторов вокруг планеты перестала напоминать лоскутное одеяло, в областях схода со струн появились «Кукушки», между тремя полуразрушенными орбитальными крепостями и поверхностью успели натянуться нити грузовых орбитальных лифтов, по броне этих дур сновали полчища ремонтных дроидов, небольшие группы военных кораблей исступленно отрабатывали перестроения в защитные ордеры, истребители-перехватчики патрулировали дальние орбиты, а оперативный дежурный по системе ответил на мой вызов практически мгновенно и выглядел непривычно собранным.

В общем, представлялся я, мысленно аплодируя командующему Двадцать Первым Пограничным. Потом отправил вояке два идентификатора — «Химеры» и свой служебный — сообщил, что вот-вот пройду масс-детекторы по «вездеходу» и зайду на белый сектор Пинского космодрома, потребовал выделить подземный ангар и превратился в слух.

Дежурный удивил снова: вместо того, чтобы начать строить из себя центр Вселенной, переслал мне рекомендованный коридор на свободный ангар белого сектора, пожелал мягкой посадки и отключился!

Примерно в том же ключе со мной пообщался и оперативный дежурный космодрома: получив мои нынешние айдишки и файл, подтверждающий право наложить лапу на «Морок», вежливо поинтересовался, к которому часу я планирую его забрать, без какого-либо выпендрежа пообещал договориться о взлетном коридоре, а после того, как я потребовал выделить мне «Авантюрист» с идентификаторами ССО, заявил, что флаер подлетит к моему ангару в течение пяти минут!

Тут мое уважение к командующему