Два кольта и винчестер - Михаил Владимирович Баковец

в плен вместе со мной, но потом неведомым способом сумел из него удрать, прикончив одного из бандитов. Думаю, без последствий после употребления жемчужины не обошлось.

* * *

Мы дошли до скалы с моим кладом. И это было удивительно. Четыре дня на это ушло. Муры уже к концу второго были готовы меня освежевать, наплевав на обещанное богатство. А уж как на меня посматривал Буйвол и Бурч! Под конец третьего дня я уже стал подумывать о том, чтобы спровоцировать самого неадекватного мура на выстрел. Таких в банде хватало, и все как один любители спека. Всё-таки наркотики никогда на пользу организму не идут. Даже такому как у нас, у иммунных, который, наверное, позволит трескать радиоактивную картошку из Чернобыльской зоны без всяких последствий.

И вдруг я узнал местность. Услышав от меня, что мы уже совсем рядом с целью, бандиты мгновенно воспрянули духом.

— Это там, — я указал на скалу-туфельку. — Видите небольшой выступ ближе к вершине? Там трещина, в которую упал элитник.

Издалека гора выглядела маленькой. Но я знал, что это не так. И когда отряд подъехал вплотную, это увидели и остальные. Задрав голову, они принялись осматривать скалу, вслух делясь впечатлениями и перемежая свою речь ругательствами.

— Кто полезет, Буйвол? — обратился к вожаку один из бандитов. Кажется, звали его Каменным Ножом, и он был из оппозиции в банде. С гибелью нескольких человек от моих и пастухов рук Нож заметно осмелел. Умерли те, кто поддерживал Буйвола.

— Уж точно не ты, — с плохо скрываемой ненавистью посмотрел на него лидер. И затем ткнул в меня. — Он.

— Я⁈

— Он⁈

— Ну не ты же, Нож, — осклабился Буйвол. — Нет тебе веры.

— А ему, значит, есть? — процедил соперник вожака.

— А он, — тот повернулся в мою сторону, — если ценит свою шкуру, то принесёт всю добычу до последней ниточки янтаря. Ясно, Горыныч?

— Яснее ясного, Буйвол, — кивнул я. О такой удачи и мечтать не мог. Они сами дали мне то, что мне было нужно. Веры бандитам не было. Чтобы они меня отпустили? Три раза «ха». Я все четыре дня ломал голову, как мне убежать от банды. Даже если не по-настоящему, а хотя бы на тот свет. Потому что оказаться на месте Восьмёрки я крайне сильно не хотел. Лучше пуля в голову, чем такое. Под конец пути решился сообщить о своём желании присоединиться к банде. Так как пленников у них нет и повязать меня невинной кровью на месте не смогут, то данный вариант самый идеальный.

И вдруг такое решение вожака. Да я же под воздействием жемчужины, которая обязана дать великанского пинка моему дару, могу попытаться удрать от бандитов, забравшись по склону на макушку «туфли». Чтобы объехать скалу времени у бандитов уйдёт пропасть. А если на вершине до сих пор лежит оружие индейцев, которых сожрали заражённые, то муры умоются кровью и навсегда забудут обо мне.

— С ним полезет Подкова, — поставил условие Каменный Нож.

Буйвол нехотя кивнул:

— Хорошо. Но оружие он оставит внизу, чтобы не искушать Горыныча.

— Я ему и голыми руками головёнку сверну, если он начнёт артачиться как дикий мустанг, — подал голос тот самый Подкова.

— Дай живчика хлебнуть, а то я от усталости свалюсь вниз, — посмотрел я в глаз Буйволу. Тот прищурился и уставился на меня с подозрением во взгляде, будто о чём-то стал догадываться. Но менять решение и отказывать мне не стал. Снял с пояса горлянку и протянул ту мне:

— Пей.

Сделав несколько мелких глотков очень крепкого раствора споранов, я вернул фляжку обратно:

— Благодарю.

— И помни — никаких глупостей, — мур перехватил меня за запястье, принимая ёмкость, и вновь принялся сверлить меня тяжёлым взглядом.

— Я всё помню.

Подкова оказался паршивым скалолазом. Я уже через минуту обогнал его на пяток метров. А когда оказался рядом с трещиной, то тот и вовсе сильно отстал.

Место упокоения элитника встретило меня тошнотворным зловонием. Воздух настолько был отравлен смрадом разложения, что у меня перехватило дыхание и слегка закружилась голова. Задержав дыхание и щурясь, я на последних силах — выложился полностью, чтобы обогнать своего напарника — подтянулся и перевалился через каменный бортик, оказавшись в трещине рядом с тушей элиты. Здесь я содрал с себя исподнюю рубашку и торопливо обмотал нижнюю часть лица, чтобы хоть как-то защититься от вони. После этого стал лихорадочно осматриваться в поисках какого-нибудь камня или палки, чтобы приголубить ими Подкову. Мур уже почти добрался до трещины. Его тяжёлое дыхание раздавалось в считанных метрах.

Взгляд упал на винчестер.

Винчестер⁈

И только через пару ударов сердца вспомнил своего первого убитого индейца. Оружие полетело вниз после смерти хозяина. Полагал, что оно рухнуло к подножию скалы. А оно вон где оказалось. Вот только помнится, что оно подвело краснокожего. Как бы не подвело и меня.

Мгновенно схватив его, я дёрнул вниз скобу, потом ещё раз и ещё. После третьего раза оставил затвор в открытом положении, подобрал один из патронов, который выглядел самым качественным, мельком оценил состояние капсюля и вставил его в патронник. И вернул скобу на место, с последующим взводом курка.

Только навёл карабин на край бортика, как там появилась бородатая и раскрасневшаяся морда Подковы. Моих телодвижений с оружием он не услышал за собственными хрипами тяжёлого дыхания.

— Ну, привет ещё раз, — широко улыбнулся я муру.

Тот замер и уставился на срез ствола, как кролик на удава.

— Забирайся, — приказал я ему. — И без глупостей.

Тот продолжал изображать статую. Эдакую горгулью далёкого от классического облика.

— Подкова, у тебя пять секунд, чтобы выполнить мой приказ. Потом я прострелю твою тупую башку, ясно? Время пошло. Один, два…

Такую чёткую постановку задачи он понял влёт. Поднатужившись, подтянулся и перевалился через каменный выступ. И тут же попытался подмять меня. Благо, что места в трещине почти не было. Я чего-то подобного ожидал и встретил мура