Позывной «Оборотень» - Ерофей Трофимов

– Верю, – отмахнулся Степаныч. – Я в другое поверить не могу.

– Это во что же?

– Что ради этого проекта столько отличных ребят просто так убили.

– Жаль, времени мало. Я бы тебя сейчас в бункер отвёл и заставил каждого из них послушать, – огрызнулся Никита.

– Всё, Кит. Угомонись. Поехали, – решительно ответил Степаныч, направляясь к машине.

– В общем, так, Степаныч, сам подальше держись, и Палыча предупреди, чтобы не вмешивался. Остальное мы сами сделаем, – жёстко ответил Никита и, не дожидаясь ответа, уселся в машину.

Не найдя что ответить, прапорщик уселся за руль и, развернув машину, уверенно погнал её в сторону штаба базы. Впрочем, после всего, что ему пришлось узнать про судьбы участников этого проекта, подобные мысли не казались ему такими уж крамольными. Вспомнив, что и сам хотел пришибить очкастого подонка, Степаныч молча вцепился в баранку, сжимая пальцы так, словно это было его горло. Подъехав к штабу, он заглушил машину и, выбравшись на улицу, не оглядываясь, зашагал к двери.

Догнав его, бойцы пристроились следом и, пройдя длинными коридорами в подвал, остановились перед очередной безликой дверью. В этих катакомбах никому из парней бывать не приходилось, но оба отлично понимали, где именно вдруг оказались. И естественно, оба были насторожены и готовы к любым неожиданностям. Решительно толкнув дверь, Степаныч ввёл их в обычную комнату, с одним-единственным столом и длинным рядом стульев у противоположной стены.

За столом сидели Иевлев и полковник особого отдела контрразведки Кручинин. Увидев бойцов, Кручинин устало улыбнулся и, указывая на стулья, сказал:

– Присаживайтесь, господа офицеры. Уточним детали.

– Где профессор? – спросил Никита, не двигаясь с места.

– Не спешите, мужики. И до него доберёмся. Давайте для начала кое-что обговорим.

– Я уже всё сказал, – продолжал упираться Никита.

– Понимаю ваше нетерпение, господин старший лейтенант, но и вы поймите меня. Для успешного окончания дела мне нужно узнать у вас детали ваших приключений. Назовём это всё пока так.

– Что именно вас интересует? – мрачно спросил Макс.

– Для начала меня интересует место, где господин Барсов прятался от всего мира. Можете точно указать его на карте города?

– Смеётесь? Я туда попал, когда город был в развалинах. На месте показать могу. Не вопрос. А на карте… Этого места ведь вроде как не было в тот момент вовсе. Я даже адреса того подвала не знаю.

– Но показать можете и готовы это сделать? – уточнил Кручинин.

– Запросто. Мне скрывать нечего, – усмехнулся Никита.

– Вот и хорошо, что нечего, – усмехнулся в ответ Кручинин.

Достав из ящика стола толстую кожаную папку, он не спеша расстегнул молнию и, выложив на стол какие-то бумаги, продолжил:

– В общем, так, господа. С сегодняшнего дня старший лейтенант Барсов снова считается офицером Российской армии. Приказом командующего и начальника штаба вооружённых сил ему возвращаются все документы, награды и начисляется жалованье из расчёта всех прошедших лет как уплата за боевые условия службы. За активную помощь в раскрытии интересующего нас дела ему присвоено очередное звание капитана. Подробности прочтёте в копии приказа, а пока распишитесь в получении документов, – с улыбкой закончил Кручинин, выкладывая на стол ручку.

Не ожидавший такого поворота Никита только растерянно хлопал глазами, боясь поверить в то, что ему это не снится. Наконец, обретя дар речи, парень хрипло спросил:

– А как же проверка?

– А была уже проверка, и все ваши показания полностью подтвердились. Особенно в той части, которая про действия на оккупированной территории и режиме питания. Легенды о твоих подвигах до сих пор ходят. Между нами говоря, китайцы тебя до сих пор боятся.

– Правильно и делают. Я туда скоро вернусь, – многообещающе ответил Никита, беря ручку.

– Не спеши, капитан. Мы ещё здесь не все концы подчистили, – усмехнулся Кручинин, забирая подписанную бумагу и аккуратно убирая её в папку.

– А теперь главное. Вынужден попросить вас, ребята, немного продемонстрировать ваши новые способности. Мы знаем, что вместе с нашим заклятым другом профессором против нас работал и его помощник. Но знать это одно, а сделать так, чтобы он готов был сделать всё, лишь бы спастись, совсем другое.

– Что от нас требуется? – мрачно спросил Макс.

– Неприятное дело. Если согласитесь, я прикажу привести всех фигурантов в помещение рядом с допросной, а вы начнёте веселиться с профессором. Мне надо, чтобы они до заикания, до мокрых подштанников боялись оказаться рядом с вами. Но главное, что профессор должен остаться живым. Потерять его сейчас мы просто не можем. Слово даю, мужики, после приговора я ему лично пулю в голову пущу, но сейчас он мне нужен. Так что, поможете?

– Что-то больно легко вы такими серьёзными обещаниями бросаетесь, – недоверчиво протянул Никита.

– Потому что знаю, что говорю, – решительно ответил Кручинин. – Слово офицера, в расстреле этого подонка лично участие приму.

Бойцы молча переглянулись, не решаясь поверить этому странному человеку. Их эмоции так явно отразились на лицах, что Кручинин, не удержавшись, проворчал:

– Мужики, вы бы хоть морды кирпичом сделали, что ли. А то у каждого на лбу написано «не верю». Станиславские, мать вашу.

– Сложно кому-то верить после всего, что было, – нехотя признался Никита.

– Верю. Потому и решил все документы тебе лично выдать.

– Да уж, не ожидал такого, – растерянно кивнул Никита.

– Помогите, мужики, – неожиданно попросил их Иевлев. – Нужно это дело закончить. Очень нужно.

– А если его не приговорят? Что тогда? Снова будет молодым ребятам жизни ломать? – неожиданно вызверился Максим. – Нельзя его живым отсюда выпускать. Нельзя.

– Не будет. Приговор уже вынесен, и жив он только потому, что дело ещё не закончено. Что называется, исполнение временно отсрочено. Но это строго между нами. Начальник штаба это дело лично курирует.

– Ладно. Поверим нашим властям ещё разок. Может, хоть с этим не обманут, – криво усмехнулся Никита. – Куда идти?

– Сейчас всё устроим, – разом повеселев, ответил Кручинин, развивая бурную деятельность.

Спустя десять минут он подробно инструктировал бойцов, ухватив обоих за пряжки ремней, словно боялся, что они передумают и исчезнут. Сообразив, что именно от них требуется, парни задумчиво переглянулись и, дружно кивнув, шагнули к дверям допросной. Но первым в комнату всё-таки успел особист. Перешагнув порог, он внимательно посмотрел на ссутулившегося на стуле профессора и, усмехнувшись непонятной улыбкой, с преувеличенным весельем произнёс:

– Ну, господин профессор, я вижу, вы так и не приняли правильного решения. Что ж, дело ваше. Но перейдём к делу. Я привык держать своё слово, так что сейчас вы встретитесь с теми, кто по вашей милости превратился в монстров.

Ждавшие именно этих слов метаморфы дружно шагнули в допросную. Увидев Максима, профессор злобно оскалился, при этом совершенно не обращая внимания на Никиту. Сложив руки на груди, Макс широко улыбнулся и, чуть склонив голову набок, сказал:

– Ну что, профессор, вот и встретились? А ведь я вам когда-то это обещал.

– Что здесь делает это мясо? – презрительно фыркнул Лихтман.

– На вашем месте я бы не стал так