Чёрный ратник - Макс Гато

небольшим трудом вскарабкался в седло, и мы двинулись в путь. Обратная дорога была ещё тише. Не только природа молчала, но и мы сами, каждый погружённый в свои мысли.

Мимо вновь промелькнул мёртвый лес, чёрный иней на земле, кривые деревья и тяжёлый воздух.

С одной стороны, вылазка к Чёрному Ручью удалась — я узнал тайну гибели моего рода. С другой стороны, мы с Олафом возвращались ранеными, побитыми и усталыми, и я всё ещё не мог точно определить виновных.

Мы добрались до долины и реки Каменки к вечеру, а у усадьбы Суровых были уже к ночи. Найти её нам помогли местные крестьяне.

Окна главного дома горели тусклым светом, а на территории усадьбы слышались приглушённые звуки жизни.

Местные солдаты узнали нас и пропустили без проблем. Во дворе усадьбы первым наше возвращение заметил Иван. Он сидел на завалинке у дома, его лицо тут же расплылось в широкой искренней улыбке. Он вскочил на ноги.

— Командир! Олаф! — голос Ивана прозвучал очень громко в ночной тишине.

Увидев наше состояние, белобрысый перестал улыбаться.

— Что стряслось? — спросил он.

Я спешился. Ноющая боль в теле напоминала о «весёлых» приключениях.

— Звери встретились странные, — пробормотал Олаф, отдавая поводья подбежавшему конюху.

Он не врал. Мы ведь и вправду сражались с дикими зверями, пусть и теневыми.

Я почувствовал на себе взгляд и посмотрел на купеческий дом. На одном из балкончиков стояла Алёна. Её холодный оценивающий взгляд скользнул по Олафу, а затем остановился на мне. Её глаза сузились, но спускаться она и не думала.

— Как же вы так умудрились? — пробормотал Иван, помогая мне снять с коня седельные сумки.

В этот момент дверь у главного дома распахнулась, и на пороге появилась Ярослава. Она была без доспехов, в простой одежде, её распущенные рыжие волосы свободно падали на плечи.

Штаны по фигуре и рубашка, расстегнутая на одну лишнюю пуговицу, смотрелись на ней шикарно. На бедре висели ножны с кинжалом.

Она медленно спустилась с крыльца и подошла ко мне.

— Тим, — её голос был тихим, но решительным, — нам нужно поговорить.

Иван перестал копошиться в сумках, почуяв напряжение. Олаф проигнорировал появление рыжей и зашагал в дом.

— Сейчас? — спросил я, глядя на удаляющегося Олафа. Мне тоже не терпелось отмыться и отдохнуть. — Это не подождёт до утра?

Последнее, что мне хотелось сейчас, это болтать с рыжей.

— Нет, — Ярослава сделала шаг вперёд, её зелёные глаза оказались совсем близко ко мне.

Она облизнула губы.

— Это не может ждать.

Рыжая не стала ждать моего ответа, решительно схватила меня за руку и потянула за собой.

— Командир… — пробормотал Иван.

Я лишь махнул ему рукой и последовал за Ярославой.

Мы остановились в тени амбара, шагах в двадцати от дома. Никто из отряда не мог нас здесь видеть. Сюда доносился лишь тихий гул голосов и далёкое ржание лошадей.

Ярослава отпустила мою руку, заправила рыжий локон за ухо и скрестила руки на груди. От неё пахло мылом и лавандой.

— Ну? — я не стал тратить время на предисловия.

Ярослава несколько раз моргнула и поджала губы. Было видно, что она сомневалась.

— Говори, — сказал я. — Я не кусаюсь.

Ярослава выдохнула и уставилась на меня изумрудными глазами.

— Я знаю твой секрет.

Глава 23

— Какой из? — абсолютно равнодушно поинтересовался я.

Мой день был удивительно долгим, и играть в игры в собственном отряде желания не было. Я видел рыжую в архиве, и наш разговор сам с собой подразумевал, что она могла раскопать что-то интересное.

Ярослава ответила не сразу. Она сверлила меня изумрудными глазами, явно стараясь рассмотреть во мне признаки волнения или лжи.

Наконец она выдохнула, и её дыхание превратилось в маленькое облачко.

— Ладно, хорошо, — начала говорить рыжая, её голос прозвучал тише, чем я ожидал. — Не буду ходить вокруг да около. Тим, или как там тебя на самом деле зовут…

Её руки оставались сложенными на груди. Рыжая шмыгнула носом, и по её коже пробежали мурашки.

— В архиве, — она сделала паузу, подбирая слова, — я искала кое-что по поручению коменданта крепости. О своей семье, о Мельниковых, и нашла. Но попутно я видела донесение с несколькими фамилиями.

— Я так понимаю, — спокойно проговорил я, — там была и моя?

Рыжая покачала головой.

— Не совсем. Но там была фамилия Тимура. — она сделала небольшую паузу, отслеживая мою реакцию. — Тимура Зарина.

Ни один мускул не дрогнул на моем лице. Мне в целом особенно-то и нечего было скрывать. Тимур фон Зарин добровольно отдал мне своё приглашение, а уж как я его использовал — дело живых, а не мёртвых.

— И у тебя в документах та же фамилия, — наконец сказала самое важное Ярослава и сжала кулаки. — Вот только я знаю Тимура. Я видела его несколько раз на приёмах. Ты не он.

— В приказе о моём вступлении в орден, — абсолютно спокойно сказал я, припоминая, что конкретно записал Евграф, — написано «Тим», в графе происхождения вообще прочерк. Так что узнать о Тимуре Зарине ты могла только покопавшись в пригласительном письме. А оно наверняка не лежит в архиве в свободном доступе, не так ли?

Ярослава нахмурилась, в её глазах блеснули красные искорки. Она сделала небольшой шаг вперёд и оказалась совсем близко.

— Не в этом дело! — выпалила она. — Фон Зарины, пусть и не особенно влиятельная, но довольно большая семья. Они будут искать сына, понимаешь?

— И найдут, — пожал плечами я, — убитым в бою по пути в Орден. Если, конечно, уже не нашли.

Ярослава удивлённо вскинула брови и затаила дыхание.

— Мы бились бок о бок против наёмников, — сказал ей правду я. — Он погиб. Я выжил. Приглашение он отдал сам.

Ярослава покачала головой, разбрасывая рыжие локоны по лбу.

— Фон Зарины рано или поздно они приедут в цитадель или начнут задавать вопросы, — возразила Ярослава. — Если они узнают, что их сын погиб, а его место занял самозванец, то потребуют твоей головы.

— Мне кажется, ты кое-что не понимаешь, — усмехнулся я.

Ярослава хотела снова возразить, но я мягко провёл большим пальцем по её щеке, и рыжая замерла с чуть приоткрытым ртом.

— Я не боюсь ни дворянских семей, ни прочую знать, — совершенно серьёзно, глядя ей в глаза, проговорил я. — Пусть приходят. Хоть Зарины, хоть фон Зарины. Их сын погиб в бою с мечом в руках, как и подобает ратнику.

Ярослава тяжело сглотнула.

— Все претензии Зариных, — продолжил говорить я, — я решу или словом или мечом.

Ярослава лишь выдохнула, потупила взгляд и мягко стукнула меня кулаком в нагрудник.