Куница Том 5 - Вадим Александрович Оришин

class="p1">— А связь с реформистским крылом была сразу? — спросил Лопухин.

Павлов отрицательно покачал головой.

— Нет. Мы сами начали перекрёстно использовать ресурсы разных агентурных сетей.

— А Артур и Афина? — продолжил Эрнест. — Они в курсе?

Георг криво улыбнулся.

— Знаний и методов развития, собранных вами, не хватило бы. Да, они служат нам, лишь подыгрывая пацифистам.

Агния посмотрела на Эрнеста.

— Я же говорила, что Романовы лет сто, как владеют необходимыми методами?

Лопухин со вздохом кивнул, а Павлов немного удивился.

— Так вы знали?

— О Романовых? — уточнила Агния, — Конечно. Вопрос только — кто именно.

— Ветвь Николая Александровича, брата Его Императорского Величества. Но работал я не с ним самим, а с его детьми, Анастасией и Виктором.

— С обоими? — усомнилась Агния.

Георг кивнул.

— Понимаю, как это звучит, но да. Дело в Викторе. У него, и, насколько могу судить, у его отца есть какие-то свои соображения. Их приказы иногда шли вразрез с приказами Анастасии. И нам запрещали рассказывать принцессе о том, что мы подчиняемся и её брату.

Внезапно вопрос решила задать Катерина.

— От кого поступил приказ привлечь Мартена?

— От Виктора, — ответил Георг. — Анастасия об этом не знала.

— А восстание? — продолжила Агния.

— Мы его готовили, да. И когда из-за Мартена всё пошло к демонам, принцесса нас едва не поубивала.

— Восстание пошло к демонам из-за наркотика, — напомнила Катерина. — Вы сами облажались.

Павлов промолчал.

— Цель восстания? — спросил Лопухин. — Для чего это Романовым?

Георг качнул головой.

— Не знаю, могу только предполагать. На поверхности лежит необходимость поддерживать войска в тонусе, но это… И помимо восстания есть много других конфликтов. Могу предположить, что Романовы таким образом регулируют настроения дворянства. Когда какие-то идеи, — Павлов покосился на Эрнеста, — набирают слишком много сторонников, мы подстраиваем дело так, чтобы эти идеи дискредитировать.

— Ликвидировать меня и Ярослава пришли Артур и Афина? — спросила Катерина.

Павлов пожал плечами.

— Не знаю, я лишь отправил запрос на ликвидацию. Вполне возможно, что они.

Эрнест хмуро покачал головой.

— Мы не для этого их готовили. Не этому их обучали.

Георг хмыкнул.

— Артур — прирождённый убийца. Насколько я знаю, он даже получает удовольствие от процесса.

Лопухин отмахнулся.

— Сейчас это не имеет значения. Лучше расскажи-ка нам, кого ещё из агентов ты знаешь? Особенно среди милитаристов и реформаторов, — потребовал Лопухин. — В первую очередь среди высших кругов.

Когда они вышли из камеры, Эрнест вздохнул, мрачно потирая переносицу.

— Руки чешутся сорваться и прямо сейчас задушить предателей.

Ещё один мужчина в их компании, что так и не принял участия в допросе, но внимательно слушал из-за спины пленника, достал трубку и начал её набивать.

— Эрнест, мне придётся собственного адъютанта забить этой самой трубкой, — с горечью признал Кутузов. — Но я всё равно благодарен за приглашение.

Он закурил.

— Почему всё это не вскрылось раньше? — спросил Лопухин. — Как мы могли пропустить это?

— Мы сами узнали совершенно случайно, князь, — ответила ему Агния. — Ликвидировать Катерину пришли… Да вы сами слышали. И спасла её только дружба с герцогом Мартеном. К тому же вы сами слышали. Среди Романовых зреют какие-то противоречия. Отсюда и ошибки. А так императорский дом налаживал эту систему сотнями лет.

Кутузов пыхнул трубкой.

— Эрнест. Хоть мы и соперники, но клубы существуют не для войны между собой. В текущей ситуации я считаю возможным объединение. Дворяне должны выступить единым фронтом и привлечь императора к ответственности. Романовы держат нас за дураков. Разменивают наши жизни, как монеты на базаре.

Лопухин кивнул.

— Согласен. Только сначала придётся нейтрализовать подсадных. — он закрыл глаза и тряхнул головой. — Проклятие! Ни за что бы ни поверил!

Агния кивнул своим людям, ждавшим у дверей, а затем обратилась к мужчинам.

— Мы продолжим выяснение деталей. Теперь у нас есть имена, а подход я найду. Вам, я думаю, пора.

Кутузов кивнул.

— Да. Мне ещё надо успеть выступить на собрании.

— Мои люди доставят вас обратно, так же тайно, как привезли сюда.

Выпроводив гостей, Агния посмотрела на Катерину.

— Хорошая работа. Продолжай в том же духе, Катенька, и тебя будет ждать большое будущее.

Девушка вздохнула.

— Если не погибну раньше.

Агния улыбнулась.

— Ну-ну, зачем так? Теперь тебя страхуют. И мы не имеем привычки убивать своих при малейшем риске раскрытия. К тому же риск есть в любом деле.

— Да, конечно. Простите.

Однако Катерина всё равно выглядела обеспокоенной, и Агнес спросила:

— В чём дело? Я вижу, есть что-то ещё.

— Семья Павлова, — кивнула на дверь Катерина. — Что с ними будет?

Агния наклонила голову.

— Думаешь, нам стоит этим заняться? Они получают то, что заслужили.

— Я знаю, но… Мы дали слово.

Волконская отрицательно покачала головой.

— Слова мы не давали. Мы рассмотрели такую возможность.

— Да, это так, но… Пусть это будет тем, что отличает нас от наших врагов, — попросила Катерина.

Агния рассмеялась.

— Какая ты всё ещё идеалистка, Катенька. Хорошо, семьёй Павлова займутся. Думаю, лучше всего будет их куда-нибудь вывезти, поменяв имена.

Острогова благодарно кивнула.

— Спасибо.

Глава 41

Петроград. Особняк Волконских

Март 1984 года

— Снова будешь рассказывать мне о своих предках, князь? — спросила Слава.

Они вновь пришли в зал с картинами, только сегодня здесь ещё присутствовал Максим.

— Ты сногсшибательно выглядишь! — показал большой палец Максим, дружески улыбаясь.

Кудрявцева кивнула, принимая незамысловатый дружеский комплимент. Она была одета довольно раскованно. Топ оставлял полностью открытыми плечи и практически всю спину.

— Можно посмотреть? — спросил Максим.

Слава повернулась, убирая в сторону волосы.

— Всё, — вздохнул Волконский. — С этого момента ты — мой новый идеал красоты.

Девушка улыбнулась, отпуская волосы и разворачиваясь лицом к братьям.

— Ты в последнее время чаще начала открывать спину, — отметил Владимир.

Слава подтвердила.

— Да, мне нравится демонстрировать рисунок. Что-то в этом есть.

Девушка прошла и села в кресло. Максим подал ей напиток, а Владимир заговорил.

— Ты угадала, я снова хочу поговорить о предках, но в этот раз заглянуть поглубже.

Волконский младший налил чего-то крепкого брату и отошёл в сторону, а Владимир поднял бокал и стал всматриваться