Охотник на демонов - Алексей Владимиров

светом. Раздался оглушительный хлопок, как от удара кнута. Меня швырнуло вперед с силой пушечного ядра, я пролетел метров пятнадцать и, запнувшись, ударился головой об пол, а потом меня еще пару метров протащило.

Перед глазами плясали искры, а в ушах звенело. Но за болью пришло дикое, пьянящее ликование.

— Получилось!

Следующая неделя превратилась в адскую тренировку. Оказалось, «Проблеск» — это как дать гранату обезьяне. Он работал. Но я им не управлял.

Первые два дня я учился останавливаться. Проблема была не в том, чтобы «выстрелить», а в том, чтобы задать вектор и конечную точку, гася инерцию в последний момент.

— Проблеск!

Я промахнулся. Меня унесло левее, и я кубарем прокатился по бетонному полу, сдирая кожу с ладоней. Снова.

— Проблеск!

Я не рассчитал силу и врезался прямо в кучу мусора, которую сам же и собрал. Десятки раз я падал, кубарем катился, набивая синяки поверх старых.

К среде я наконец нащупал баланс. Перестал думать и начал чувствовать.

— Проблеск! — И я у ржавой бочки.

— Проблеск! — И я уже на другом конце цеха, а в воздухе остался лишь легкий запах озона.

— Проблеск, проблеск! — Я двигался прерывистыми, непредсказуемыми рывками, появляясь и исчезая, словно сбой в реальности.

К пятнице я начал совмещать «Проблеск» с мечом. Это было сложнее всего. Требовалось не просто переместиться, а сохранить боевую стойку и нанести удар в той же точке, где ты появился. Мой первый удар после «Проблеска» ушел в пустоту, отчего я чуть не вывихнул запястье. Тело и разум работали на разных скоростях.

Час за часом. Удар за ударом. Я учился совмещать мысль о перемещении с мыслью об ударе. Они должны были стать одним целым.

— Проблеск! Вспышка, хлопок, и мой меч с визгом оставил на бетонной стене глубокую борозду. Это был не просто бег. Это был новый способ ведения боя. Танец на грани возможного.

В день поединка мы с Лисой встретились у «Ямы». Атмосфера гудела.

— Нервничаешь? — спросила подруга, когда мы проходили контроль.

— Немного, — признался я. Руки были ледяными, но внутри горел огонь.

Мы едва успели подняться на верхний ярус, как нас перехватил Строганов.

— Зверев, — с ядовитой ухмылкой произнес он. — Смотрю, тебе здесь понравилось. Выступишь сегодня? А я на тебя поставлю, деньжат мне принесешь.

— Выступлю, — так же ухмыльнулся я. — Сегодня моим противником будет Егор Воротынский.

Улыбка Строганова мгновенно испарилась. Челюсти сжались, а в глазах полыхнула чистая, незамутненная ненависть, но направлена она была не на меня.

— Воротынский? — прошипел он. — Эта тварь… У наших родов давняя вражда. Хорошо. Он кивнул своему охраннику, и тот протянул мне пачку денег. — Здесь сто тысяч, — сказал Строганов. — Это не ставка. Это оплата. Я хочу, чтобы ты его не просто победил. Хочу, чтобы ты его искалечил. Сломай ему что-нибудь. Руку. Ногу. Позвоночник. Заплачу бонус.

Я посмотрел на деньги, потом на его перекошенное от злобы лицо. Я был сиротой и знал цену деньгам. Но не был псом на поводке.

— Я не наемник, — спокойно ответил, отодвигая его руку с деньгами. — Это мой бой. И дерусь я за себя.

Строганов на мгновение замер, а потом побагровел.

— Да ты… — начал он, срываясь на ругань, но тут же осекся, взял себя в руки. Он понял, что я не шучу. И сдержался. — Ладно. Гордый, значит, — процедил он. — Победи его. Просто победи. Тогда с меня подарок.

Когда Строганов ушел, Лиса шумно выдохнула.

— Смотрю, ты себе друга завел. Или поклонника твоего таланта…

Я лишь хмыкнул и продолжил перевранный разговор.

— Насчет магии я не волнуюсь, — проговорил, направляясь к стойке регистрации. — А вот во всем остальном… драться буду до победного.

Оставил Лису и пошел регистрироваться. У стойки для ставок столкнулся с Воротынским.

— Что, Зверев, надеешься выиграть? — ухмыльнулся он.

— Ставки уже сделаны, Воротынский, — спокойно ответил я. — Ты назначил время и место, но правилам я выбираю оружие.

— И что же ты выберешь, доблестный охотник? — оскалился он.

— Сталь и магию, — твердо произнес я, положив ладонь на рукоять своего меча. — Не зря же ты принес свой, — покосился я на его клинок в ножнах.

В его глазах промелькнул азартный огонек.

— Идет. Ты сам это выбрал.

Мы разошлись, в этот раз я прихватил одежду для боя и в уже знакомой комнате переоделся, а там меня позвали к арене, и пока шел, услышал голос из динамиков.

Возглас распорядителя разорвал напряжение:

— Внимание! Следующий бой! Приветствуем — Зверь! — По трибунам прокатилась волна аплодисментов. Многие помнили мой прошлый бой. — И его противник, Егор Воротынский! Сегодня мы станем свидетелями редкого поединка, где сойдутся сталь и магия! Правила неизменны: бой до тех пор, пока один из участников не сдастся или не сможет продолжить!

Мы вышли на песчаную арену под рев толпы.

— Так ты тут знаменитость, — язвительно бросил Воротынский. — Неужели побеждал?

— Сейчас увидишь, — ответил я.

Мы медленно двигались по кругу, не сводя друг с друга глаз. Воздух был наэлектризован. Наконец, раздалась команда:

— Бой!

Глава 29

Глава 29

Воротынский среагировал первым. Я не успел и выдохнуть, как его рука, подобно плети, хлестнула воздух, высвобождая короткое, гортанное заклинание. В тот же миг в меня полетели ледяные стрелы.

Инстинкт сработал молниеносно. Я выставил перед собой воздушный щит. Удар был похож на град, обрушившийся на деревянную крышу — глухой, частый стук ледяных игл, которые разлетались на миллионы осколков, осыпая меня холодной, колкой пылью. Щит под напором заклинаний, начал прогибаться.

Стало ясно: на расстоянии он разорвет меня на части. Мой щит не выдержит второй такой залп. Мой единственный шанс — подобраться вплотную, в зону, где сработает моя антимагия.

— Проблекс! — применил я заклинание.

Мир вокруг мгновенно потерял свою четкость, смазавшись в единый поток света и цвета. Звуки арены превратились в протяжный гул, словно я погрузился под воду. Для меня время растянулось, замедлило свой бег. Я видел, как напряглись мышцы на лице Воротынского, как его губы уже начали складываться в новое заклинание.

Но для него я был лишь размытым силуэтом, вспышкой. Ноги наполнились не легкостью, а силой сжатой пружины.

Рывок — и вот я