Проект: Граф Брюс 2 - Виталий Сергеевич Останин

ничего нового сказано не было. Так, несколько нюансов, на которые я раньше внимания не обращал. Некритичных. В своём рассказе Ринко сообщила абсолютно всё. Включая названия городов, взаимоотношения между ними, и, собственно, все подробности по замыслу Джассана.

Видео не прилагалось, но оно, я так думаю, уже находилось в руках специалистов. Которые не просто его по битам разбирают, но ещё и попутно пытаются в языке разобраться. А может и научились уже. С учётом слежки Охранки, в распоряжении лингвистов находилось достаточно материала для изучения.

Затем подключились старший Брюс с Леви, добавивших пару моментов. Например, про то, что лиса их уведомила о моей истинной сущности лишь недавно. Сразу после того, как я ей об этом рассказал.

За ними слово взяло их руководство, сообщившее, что они с самого начала поддерживали расследование агента с серебряным жетоном (ну ещё бы!), и оказывали ей всяческое содействие. Хотя, скорее всего, об операции лисы они узнали ещё позже деда с Барухом. А сейчас делают хорошую мину при плохой игре.

Следом, как-то без перехода, собравшиеся начали спорить. О моей судьбе, конечно же, причём так, будто меня здесь и не было. И о судьбе империи. Взвешивали риски, вспоминали какие-то старые обиды друг к другу, кидались намёками и завуалированными угрозами. И всё это перед глазами у первого лица государства. Ничуть его не стесняясь.

Особенно дико это смотрелось потому, что император всё это время сидел молча. Он вообще ни слова не произнёс с момента, как мы вошли. Даже не особенно меня рассматривал, так, мазанул рассеянным взглядом и отвернулся. Словно бы ничего для него интересного в визите человека из другого мира не было. И вообще, он так обычно утро и начинает — в секретном бункере под столицей, в окружении руководителей силовых структур. Даже без кофе.

Так же он взирал и на своих подданных: отстранённо, пребывая будто бы не здесь. Я даже успел на этот счёт целых три версии построить. Первая — его подняли посреди ночи, но не разбудили. Накидали информации, и правитель её сейчас банально пытается осмыслить. Не до конца даже веря в реальность происходящего.

Вторая — ему было реально плевать на всё происходящее. А что? Бывают и такие главы государств, для которых любовницы, балы и охота стоят на первом месте, а дела страны — где-то на шестнадцатом.

И третья — реальной властью император не обладает. Является лишь символом, несмотря на то, что называется самодержцем. А правят — по-настоящему — те, кто сейчас его окружает. И именно они мою судьбу решать и будут. Даже не знаю, какой из этих вариантов был для меня хуже.

Меня никто ни о чём ни разу не спросил. И слова не дал. А я, памятуя о словах Баруха Моисеевича, с умными речами не лез. Стоял, переминался с ноги на ногу, стараясь делать это максимально незаметно, и слушал. Силком вгоняя себя в состояния максимальной отрешённости, чтобы не сорваться.

Было отчего, кстати. Несмотря на то что меня подчёркнуто не замечали, обсуждать не стеснялись. Причём особенно оскорбительным образом, словно бы демонстрируя, что значения я не имею никакого.

Глава Охранки, господин Каштинский — тот человек, который после теракта в школе приказал установить за мной слежку, видел в пришельцах из другого мира, только угрозу. И миндальничать с ними не желал. Его послушать, так он бы просто устроил бы рейд по всей стране, выловил всех, кто чудесным образом недавно исцелился, после чего прогнал несчастных через сито проверок и допросов. А потом утилизировал подозрительных. Так и сказал — утилизировал. Будто речь не о людях шла, а о мусоре.

Руководитель Тайной Канцелярии, полностью седой, болезненного вида дядька с фамилией Иванов, ему возражал. Но так, не особо решительно. Основными его тезисами были: «надо понаблюдать», «изучить», «не следует принимать поспешных решений», «отрубить всегда успеем». Тоже, короче говоря, не внушающий оптимизма настрой.

Ещё пара человек, которых никто не обозначил, а обращения Юрий Фёдорович и Сергей Силуанович мне ничего не говорили, выступали за научное изучение феномена Перехода. Со всеми прилагающимися обстоятельствами, такими как: лаборатория, тесты, вскрытие. Тот, который Силуанович, ещё пошутил добродушно, мол, благо у нас целых три образца есть, есть с чем работать. Не страшно, если кто-то помрёт. И выразительно на меня посмотрел. Явно записав в число этой троицы подопытных.

В отличие от учёных — тех двух я для себя так обозначил — пятый высокопоставленный вельможа представлял Службу Внешней Разведки. Звали его Игорь Михайлович Малый, и ко мне он единственный относился подчёркнуто заинтересованно. Не в том смысле, что любезничал, а напирал в беседе с коллегами на важность техники Перехода, и его возможностей для государства. Правда, больше его интересовала возможность внедрения таким образом, своих разведчиков в ключевые структуры вероятных противников и партнёров.

Да, мол, я понимаю, что сейчас Переход используется только между мирами, как и сказала агент Кикути, но задел же есть! Уверен, наши учёные смогут найти способ проводить Переход в рамках одного мира. Дайте только срок и… подопытных. Учёные в этот момент опять выразительно на меня глянули.

Дед, лиса и господин Леви в разговоре участия не принимали — не их уровень, как бы. Отбарабанили доклады и теперь стояли такими же истуканами, как и я. И ждали решения.

Около трёх часов шла такая вот болтовня. Из пустого в порожнее, тяни-толкай, бла-бла-бла. Под конец я уже и бояться перестал — что угодно лучше, чем стоять и слушать этот стариковский трёп.

Я уже было подумал, что встреча так и закончится — отсутствием решения и моим заточением до лучших времён, но тут «проснулся» император. Причём именно такое ощущение у меня и сложилось. Только что он сидел за столом, как сонная муха, блуждая взглядом по собравшимся, а то и вовсе уходя в себя и не проявляя ни к чему интереса. И вдруг — словно подменили человека.

Черты породистого лица вдруг сделались жёстче, шея выпрямилась, плечи развернулись, а взгляд изменился так сильно, будто принадлежал другому человеку. Метаморфоза вышла настолько разительной, что обратил на это внимание не только я. Все собравшиеся, как по команде, прервали разговор на полуслове, и с выжидающими выражениями на лицах повернулись к самодержцу.

— Благодарю за консультации, господа, — отрывисто произнёс Михаил Шереметьев. — Было очень конструктивно. Я разобрался в ситуации и услышал ваши мнения. Можете быть свободны.

И удивительное дело, все сановники тут же поднялись и без возражений покинули кабинет. Вслед за ними