Витязь. Змееныш - Константин Георгиевич Калбанов

расходы по хозяйству планирую порядка двадцати. Остаётся около пятнадцати, которые мы можем тратить по своему усмотрению. Так что я уже приобрела себе несколько склянок хорошего зелья, — тем не менее прибирая мою в один из подсумков на поясе, пояснила она.

— То есть в кассе сейчас тридцать пять тысяч?

— Меньше. Ведь идёт уже пятый месяц нового года, а расходы на содержание поместья никто не отменял.

— Но пятнадцать идут излишком сверх запланированных расходов, куда включены и наряды? И если так, мы ведь можем на них рассчитывать?

— Вполне.

— В таком случае потратьте их на оборудование артефакторной лаборатории. А на будущий год, полагаю, замахнёмся на полноценную мастерскую. Разумеется, если вас это заинтересует.

— Признаться, не думала заниматься изготовлением артефактов, только изучение старых образцов и создание новых. И, к слову, если мы потратимся на оборудование лаборатории, то на всё остальное нам средств не хватит. На вас висит кредит, мы должны посещать приёмы, именины и другие праздники. А это всё наряды и подарки.

— Намекаете на то, что мне не по карману содержать столь требовательную особу, как вы, Ольга Платоновна? И что, придётся обращаться за помощью к вашим родителям?

— А это не так? — смерила она меня взглядом.

Показалось или в нём не было прежней холодности, а в тоне хотя и присутствовало сомнение, но оно скорее подстёгивало, чем вызывало настоящее недоверие. Или я всё себе придумал и желаемое выдаю за должное?

— Не переживайте. Я ведь витязь, пусть и начинающий, но весьма перспективный, а в нашем распоряжении имеется застава на границе с пятном. Так что мне вполне по силам справиться с подобной задачей.

— Ну что же, поживём — увидим, — пожала она плечами и направилась на выход…

Похоже, наше представление удалось. По универу поползли разговоры, студенты шептались в каждому углу, стараясь оставаться для меня незамеченными. Но получалось у них не очень. Я для себя решил сегодня не напрягать слух и не обращать внимание на разговоры, но они буквально сами лезли мне в уши. Пришлось реально прилагать усилия, изображая из себя слепоглухонемого…

— Зачем?

Когда я вошёл в кабинет тестя, тот налил мне коньяку, чокнулся со мной и медленно выпил. Затем наполнил свой бокал по новой и, устроившись в кресле перед камином, где дрова были лишь сложены, но не горели, задал мне этот короткий вопрос.

— Это моя семья, и я никому не позволю использовать её в своих интригах. Доставив вам Тарасову, я полагал, что вы прекратите это всё. Но вы решили иначе. И поначалу я поддержал вашу игру, но понял, что это путь в никуда. Поэтому решил прекратить всё.

— Зачем? — не отрывая взгляда от взбалтываемого в бокале коньяка, вновь спросил князь.

— Я хочу, чтобы у нас с Ольгой была семья. Увы, но пока мы всего лишь муж и жена, ожидающие прибавления, и не более.

— Полагаешь, что у тебя что-то получится?

— Если буду следовать в кильватере у других, никогда. Поэтому я больше не позволю никому вовлекать нас в интриги.

— Не думаю, что ты преуспеешь.

— Во всяком случае, я попробую это сделать, — вынужден был я признать правоту тестя.

— Я буду рад, если у вас будет семья, Никита. Но, надеюсь, ты не настолько глуп, чтобы полагать, будто у вас получится жить в деревенской глуши наособицу. Если ты хотел этого, тогда я понимаю, отчего изначально скрывал свой дар. Преуспей ты в этом, и у тебя имелся бы шанс. Но с того момента, как оказался в стенах Московского университета, ты лишился выбора. Не Зарецкие, так другой род, но ты непременно оказался бы вовлечён во внутриполитические расклады. Если ты не занимаешься политикой, то однажды политика займётся тобой. Я постараюсь оградить вас, как накажу это и сыновьям. Но не думай, что тебе удастся вечно быть в стороне.

— Я вас услышал, Платон Игоревич. Но Игорю Всеволодовичу лучше держаться от нас подальше. Что же до Ольги, то я не желаю видеть подле неё Любавина.

— Отчего так?

— Он, может, и знатный боец, но служит не мне и не Ольге, а вашему батюшке.

— И я тебя услышал, Никита. — Тесть отсалютовал мне бокалом и отпил небольшой глоток терпкого благородного напитка.

Глава 24

Задел на будущее

— Киса, киса, киса. — Я вновь осмотрелся по сторонам и разочарованно вздохнул.

Подманить саблезуба таким вот нехитрым способом, разумеется, не получилось. Я уже четверо суток кружу по округе в поисках твари, и всё без толку. Не подманивается, хоть тресни. В отдельном блокноте зарисованы уже пара десятков точек перехода, чтобы максимально увеличить мою мобильность. Но это всё заготовки на случай, если дьяк сообщит мне о новом нападении. Сейчас же они совершенно бесполезны.

Я вновь достал блокнот и начал зарисовывать оказавшуюся у меня на пути развилку грунтовых дорог. Недавно прошёл тёплый майский дождик, но он был небольшим и лишь прибил едва появившуюся пыль. Плохая привязка. Уже через пару месяцев конфигурация просёлка может измениться настолько, что построить сюда портал не получится. Но я ведь и не собираюсь выслеживать тварь так долго…

Неделю назад в «Московских ведомостях» появилась заметка о саблезубе в Мглинском княжестве близ города Клетня, успевшем натворить дел. Через город проходит торговый тракт на Москву, и этот зверюга уже порвал два купеческих каравана. Не особо больших, но каждый из них охраняло по десятку воинов, возглавляемых дворянами с достаточно высокими для этого занятия шестыми рангами.

Тракт проходит верстах в тридцати от границы с пятном, на противоположной стороне которого находится принадлежащая мне застава Дубравская. Торговый путь прикрыт несколькими имениями, что сродни заставам, и надёжно притягивают к себе тварей, за что помещики имеют как соответствующие льготы от князя Мглинского, так и поддержку от боярина Клетнёва.

Однако саблезуб предпочёл обойти близлежащие поселения и начал наводить шорох в тридцати с лишним верстах от границы. Охотничьи артели, вставшие на след, результата пока не добились. А как по мне, то наверняка не желают встречаться со столь опасным противником. В то же время выбора они лишены, ибо имеют договор с боярином, а этот кошак переросток не любит менять свои охотничьи угодья.

Признаться, ноги бы моей тут не было, даже несмотря на объявленную награду. Полторы тысячи рублей, с непременной реализацией всех трофеев в