Тимоти Зан - Рука Трауна-2: Образ будущего

— Слухи, полковник, вот и все. Не больше, чем слухи, — отрезал Ардифф, качнув головой. — Вот вам факт: Траун мертв. Адмирал был рядом с ним, когда это произошло. Так что если тут какое-то надувательство…

Пеллаэон уткнул взгляд в тарелку, подцепив на вилку кусочек тушеного мяса и перестав вникать в слова.

Спор затянулся на бесконечность, повторялись одни и те же домыслы и суждения. Уже целую неделю с тех самых пор, как с новостью о явлении Трауна в системе Кроктар вернулся лейтенант Маврон, «Химера» гудела от киля до шпилей антенн. Каждый офицер и матрос, начиная с Ардиффа и до последнего юнги, имел собственное мнение о том, правда ли это или искусная ложь. Доказать друг другу никто ничего не мог, и собственный корабль напоминал Пеллаэону чересчур взведенный самострел.

Но, по крайней мере, ожидание близилось к завершению. Бел Иблису был предоставлен целый стандартный месяц с половиной на выработку плана действий, а «Химера» и так простояла у Песитийна на две недели дольше. Совершенно очевидно, что какова ни была бы причина, генерал Бел Иблис на встречу не явится.

Пришло время возвращаться домой. Возвращаться в Империю, на Бастион. И на нескольких уровнях выяснить, что уготовил им мофф Дисра. Приказ готовиться к вылету адмирал отдаст, как только закончит обедать. Если через час Бел Иблис не явится…

— Адмирал Пеллаэон, капитан Ардифф, говорит мостик, — раздался из небольшого, вмонтированного в обеденный стол динамика голос майора Тшеля. — Прошу вас, ответьте.

Первым до переключателя дотянулся капитан Ардифф. Гилад не спешил, потому что как раз в этот миг жевал очередной кусок.

— Говорит капитан. Адмирал находится рядом со мной. В чем дело?

— В систему только что вошел корабль, сэр, — нервно доложил Тшель.

Ардифф покосился на Пеллаэона.

— Опять пираты?

— Не думаю, сэр, — отозвался майор. — Насколько удалось понять, это один-единственный корабль, фрахтовик ИТ-1300 с минимальным воорркением. И они передают запрос подняться к нам на борт для переговоров с адмиралом.

В столовой повисла мертвая тишина, поэтому глубокий вздох Пеллаэона показался всем громом с ясного неба. Гилад медленно положил вилку, взял салфетку, вытер усы.

— Имена они передают? — спросил он.

— Так точно, сэр! Утверждают, что с вами хочет встретиться верховный советник Новой Республики Лейя Органа Соло.

* * *

В сопровождении четырех ДИ-исгребителей «Тысячелетний сокол» скрылся от лучей местного солнца в тени «звездного разрушителя».

— Пути назад больше нет, — негромко произнес Элегос, сидящий в кресле второго пилота.

— Да, — кивнула Лейя.

Луч захвата втягивал их на летную палубу, они полностью были в его власти, но трудно было заставить себя убрать руки с пульта управления.

— Пути назад нет.

— Это тревожит вас? — спросил каамаси. — О чем вы думаете?

Лейя пожала плечами. Напряженные мышцы почти отказывались повиноваться.

— Конечно, тревожит, — ответила она. — Разумным существам обычно свойственно стремление избегать риска. Но риск — это не всегда плохо. В нашем случае дело того стоит, — она заставила себя оторвать взгляд от «звездного разрушителя» и улыбнуться своему спутнику. — А что до второго вашего вопроса, то я думала о том, что будь сейчас с нами Ц-ЗПО, он бы уже вовсю причитал: «Мы обречены».

Элегос издал тихий мелодичный звук, который у каамаси означал смех.

— Превосходно, — сказал он. — Советник, до нашей встречи я знал о вас исключительно с чужих слов. Но наше путешествие, хоть и очень короткое, было для меня весьма поучительно. Как бы ни сложилась дальше наша судьба, я всегда буду с гордостью и удовольствием вспоминать эти несколько дней, проведенные в вашем обществе.

У Лейи немного отлегло от сердца. Сами по себе слова, казалось бы, лишь подчеркивали безвыходность ситуации. Но каамаси говорил с таким спокойствием и теплотой, что все страхи Лейи сами собой развеялись, уступив место решимости и надежде. Это воодушевление шло даже не от Элегоса, просто поддержка, исходящая от каамаси, помогла ей разыскать в себе силы, о которых она и не подозревала.

Ничего удивительного, с тихой горечью подумала она, что властолюбивый сенатор Палпатин жаждал избавиться от столь опасного народа.

Когда Лейя в сопровождении Элегоса, Гента и Сакхисакха ступила на трап, у рампы их встречал один-единственный человек — крепкий седовласый мужчина среднего роста. Лицо его было усталым, но военная выправка кадрового офицера оставалась безукоризненна.

Лейе почему-то вдруг подумалось, что ему идет имперский мундир. А адмиральские знаки отличия идут еще больше.

— Советник Органа Соло, — со сдержанной торжественностью приветствовал ее встречающий. — Я адмирал Пеллаэон. Добро пожаловать на борт «Химеры».

— Благодарю, адмирал, — церемонно кивнула Лейя. — Рада снова встретиться с вами.

Лоб адмирала прочертили морщины.

— Боюсь, вы меня несколько обескуражили, — сказал он. — Не могу припомнить, чтобы мы встречались.

— Вообще-то это была просто протокольная фраза, — ответила Лейя. — Но я прекрасно помню, как на алдераанской ассамблее в королевском павильоне мой отец указал на вас как на одного из наиболее многообещающих флотских офицеров. Он еще сказал, что вы удивительно молоды для выпускника Академии. Правда, и мне было тогда всего десять лет.

Губы Пеллаэона изогнулись в улыбке, и хотя она отдавала горечью, принцесса снова увидела прежнего молодого офицера, совершенно сбитого с толку и в толпе политиков и дипломатов казавшегося лишним.

— Я хорошо помню те времена, — негромко сказал он. — Хоть порой и жалею об этом, — он перевел взгляд на Элегоса, стоящего по левую руку от Лейи. — Не представите ли мне ваших спутников?

— Конечно, — Лейя решила пока не заострять внимание на том, что никто их остальных членов делегации официального статуса не имеет. — Элегос А'Кла, веритель уцелевших каамаси.

— Адмирал Пеллаэон, — Элегос склонил голову в традиционном поклоне.

— И Сакхисакх из клана Тиакх'сар, — продолжала Лейя, жестом указав на молчаливого ногри.

Пеллаэон не изменил официальной вежливой улыбки, но интуиция подсказала Лейе, что теперь эта улыбка стала чуть менее искренней.

— Разумеется, — сказал адмирал. — Уроженка Алдераана, каамаси и ногри. Три народа, у которых больше всего причин ненавидеть Империю.

Глаза Сакхисакха сверкнули.

— Мы не держим зла персонально на вас, адмирал, — опередил его Элегос. — Как не питаем враждебных чувств и к народам, населяющим Империю. Наши миры были уничтожены волей Императора Палпатина, но и он ныне мертв. Ни к чему раздувать огонь старых обид.

— Благодарю вас, веритель, — сказал Пеллаэон. — Вы весьма мудры и великодушны, — он перевел взгляд на Гента, который смущенно переминался с ноги на ногу рядом с Элегосом. — А какого рода претензии к Империи представляете вы, сэр?

— Я? — Гент отчаянно покраснел и втянул голову в плечи. — Да не, я просто так зашел… ну, то есть… Короче, я просто ледоруб, который восстанавливал сообщение Вермеля для генерала Бел Иблиса.

Остатки улыбки стерлись с лица главнокомандующего.

— Что вы хотите сказать — восстанавливал? — жестко спросил он. — Разве полковник Вермель не доставил свое послание лично?

— Боюсь, до этого не дошло, — сказала Лейя. — По сведениям генерала Бел Иблиса, корвет полковника был перехвачен «звездным разрушителем» при попытке войти в систему Моришима.

Адмирал окончательно отбросил светские церемонии. Теперь перед Лейей стоял профессиональный военный, офицер, который только что узнал об измене в рядах своей армии.

— Перехвачен и уничтожен?

— Нет — или, по крайней мере, не сразу, — ответила Лейя. — «Звездный разрушитель» посадил корвет к себе на летную палубу и скрылся.

— Ясно.

С минуту все стояли молча. Пеллаэон не смотрел на гостей, играл желваками, сражаясь с закипающим в его душе гневом. Кроме гнева, Лейя не смогла разобрать ничего, как ни старалась. Так что она просто стояла, маясь неловкостью, и гадала, стоит ли ей первой нарушить молчание или предоставить эту честь адмиралу.

Элегос принял решение за нее.

— Полковник Вермель был вам добрым другом, верно? — мягко спросил каамаси.

Пеллаэон вернулся к действительности.

— Я не оставляю надежды, что и до сих пор им остается, — сказал он. — Если нет, кто-то дорого заплатит за его смерть, — он окончательно взял себя в руки. — Но вы прибыли сюда для мирных переговоров, а не для разговоров о мести. Не угодно ли проследовать за мной, я дал указания подготовить помещение, где нам будет более удобно, нежели на летной палубе.

— Если вы не возражаете, адмирал, лучше было бы расположиться на борту моего корабля, — сказала Лейя. — Боюсь, мои телохранители будут настаивать.