Валентин Холмогоров - Третья сила

Пистолет забрал Водоплясов и тут же вытащил его из упаковки; оперативники, словно дети, отбирая новую игрушку друг у друга, принялись вертеть его в руках, вполголоса делясь своими комментариями.

– Это не все, – улыбнулся, глядя на них, Фролов. – Есть у меня еще один подарочек.

В его руках появилась другая коробка, из которой он извлек небольшую винтовку черного цвета с широким длинным стволом и откидным прикладом. Калибр данного изделия неизвестных оружейников наводил на мысль об использовании в качестве снарядов наполненных краской шариков, какие применяются обычно для игры в пейнтбол. Однако Фролов тут же поспешил внести ясность в способ применения сего удивительного устройства.

– Как вы поняли, это тоже пневматика, – сказал он. – Стреляет она вот чем.

Призрак достал из кармана небольшую картонную коробку и подцепил ногтем клапан: на его ладонь выскользнул тонкий, заостренный с одного конца металлический стержень, хищное жало которого было аккуратно прикрыто прозрачным пластмассовым колпачком. С противоположной стороны снаряда виднелась кисть из длинных и жестких синтетических нитей, которые, по всей видимости, должны были стабилизировать его в полете. Фролов вытащил из упаковки сложенную в несколько раз инструкцию, развернул ее и с выражением прочитал:

– Дротик летающий инъекционный, предназначен для иммобилизации диких и бродячих домашних животных методом дистанционного введения обездвиживающих или усыпляющих фармакологических препаратов… Блин, да кто ж придумывает все эти косноязычные циркуляры… Короче, эта штуковина эффективна с дистанции десять-пятнадцать метров, заряжена снотворным, которое начинает действовать примерно через тридцать-сорок секунд после попадания в кровь. Метаболизм у наших любезных кукловодов почти что человеческий и даже ускоренный, так что должно подействовать быстро. Таких винтовок у нас аж три штуки, дротиков тоже навалом, поэтому снаряды можно не экономить. Перезарядка у них, правда, не автоматическая, так что ведите себя осмотрительнее. Вопросы есть?

– Огнестрел серьезный будет? – подал голос из зала Иван Харитонов.

– Будет, – поморщившись, словно ему наступили на больную мозоль, ответил Призрак. – Только предупреждаю еще раз: по одержимым огонь не открывать. Пользуйтесь оглушающими знаками.

Напоследок перед почтительно внемлющей аудиторией выступили аналитики, предсказавшие усиление активности Круга в ближайшем обозримом будущем, и какой-то эксперт, долго разглагольствовавший о физиологических особенностях строения координаторов, методах их боевой трансформации и проведенных недавно исследованиях, целью которых ставилось выявление наиболее уязвимых мест в организме потенциального противника. Вся его двадцатиминутная болтовня в общем и целом сводилась к тому, что стрелять лучше всего в голову. Откуда Круг взялся, чего хочет, почему сразу начал убивать псионов, не пытаясь хотя бы означить требования и попробовать договориться, аналитик не сказал. На этом общий сбор объявили закрытым.

Сразу за милицейским оцеплением начинался почти что постапокалиптический пейзаж: огромная промзона занимала площадь в несколько десятков гектаров, тут и там высились бетонные коробки безлюдных складов, полукруглые конструкции ангаров с рухнувшей внутрь кровлей, обнажившей проржавевшие насквозь перекрытия, серые этажерки недостроенных производственных помещений. Повсюду валялся разнокалиберный строительный мусор. Очередную группу одержимых под командованием нескольких координаторов силовики загнали – точнее говоря, заманили – на территорию заброшенного и полуразрушенного завода на окраине города, после чего вызвали подмогу в лице оперативной группы СБР. Ехать вновь выпало команде Румянцева.

– В детстве я очень любил играть в войнушку на соседней стройке… – пробормотал себе под нос Макс Лычов, выгружаясь из сердито взрыкивающего мотором «пазика».

– Вот и вспомни золотые годы. – Ваня Харитонов отщелкнул металлический приклад своего АКС и, проверив предохранитель, закинул автомат за спину.

Дядя Федор внимательно оглядел простиравшуюся вокруг пыльную панораму, включил болтавшуюся на поясе рацию и сплюнул себе под ноги.

– Площадь большая, укрытий полно, – сказал он сам себе. – Хреново. Захар, командуй.

– Двигаемся группой, выставив «броню» и «шлем». Федор и Харитонов идут впереди, Иванов и Лычов замыкают. Смотрите, чтобы вам не зашли с тыла, – громко произнес Румянцев. – Все проверьте связь. Баг?

– Готов.

Как ни парадоксально звучит, но большинство псионов, обладающих реальным боевым опытом, на данный момент в активных действиях против Круга не участвовали. СБР пока что не получила соответствующих приказов – впрочем, они в любом случае обеспечивали эвакуацию и на сообщения о замеченных одержимых не откликались. В схватки вступали редко, можно сказать, случайно – армейские или пограничные части в города не входили. Таким образом, ловлей координаторов или выездом по тревожным сигналам занимались относительно немногочисленные спецподразделения, усиленные оперативниками из штаба Фролова.

Захар и Дядя Федор успели поучаствовать в отражении нашествия чужаков, правда, в самом конце. Их подчиненные – нет. В отличие от Бага. Ментат пятого уровня командовал ротой во время Вторжения, затем перешел в ФСБ и сейчас присоединился к группе специально для этой операции. Сказать, что был он опытен, – значит, сильно преуменьшить ситуацию.

Отдавать ему какие-либо приказы Захар считал делом заведомо глупым и бессмысленным. Во-первых, Баг лучше знает, что делать. Во-вторых, все равно поступит по-своему.

– Куда идти?

– Вперед и направо. Координатор маскируется, его не видно, но остальные одержимые собрались там. – Баг прикрыл глаза и прислушался. – У них как минимум два ствола. Пошли.

Пригибаясь поближе к земле и стараясь соблюдать тишину, группа вошла на территорию бывшего предприятия через пролом в покосившейся бетонной стене и короткими перебежками выдвинулась в направлении возвышавшихся вдалеке производственных корпусов. Они благополучно миновали небольшой рукотворный холм, состоявший, судя по всему, из смеси застывшего цемента с землей, за спиной остался и ржавый остов гусеничного трактора, когда откуда-то справа раздалась серия частых громких хлопков, звонко отдававшихся эхом среди безжизненных стен, а вокруг, высекая из земли пыль и искры, злобно зашлепали пули. Бойцы залегли.

– Опять «калаш»? – бросил в пространство Лычов. – Они там арсенал грабанули, что ли?

– Не-а, – прислушался к звукам далекой пальбы Водоплясов. – Похоже, охотничья «сайга». Тот же «калаш», только очередью бить не умеет.

Харитонов лязгнул затвором и, чуть высунувшись из-за вросшего в землю бетонного кольца, за которым он прятался, дал в направлении источника стрельбы неприцельную короткую серию. Пули звонко хлестнули по кирпичу и бетону, к острому запаху пота примешался терпкий аромат горелого пороха и раскаленной оружейной смазки.

– Патроны зря не трать, – сделал ему замечание Румянцев, – пригодятся.

На мгновение стрельба затихла.

– С левой стороны все чисто, – скучным голосом принялся рассказывать Баг. Почему он не захотел создавать ментальную сеть и передавать информацию напрямую, осталось непонятным, но, видимо, причины были. – Справа сидят двое, один с винторезом вон за теми живописными развалинами прячется, второй, с двустволкой, забрался на крышу трансформаторной будки. Плюс десяток одержимых в засаде, больше никого. Либо информатор что-то напутал и координатора здесь нет, либо он прикидывается обычным человеком. Захар, я обманку сплету, и надо дальше идти.

– Выманить их оттуда собираешься? – поинтересовался Румянцев.

– Не хочу под пули лезть, – не отвлекаясь от своего занятия, ответил ментат.

Рядом с ним в воздухе медленно возникала, наливалась объемом, плотностью и красками человеческая фигура. Облаченного в камуфляж и бронежилет воина при тщательном рассмотрении нельзя было принять за живого, тем более за псиона, но если не приглядываться, то можно спутать. По крайней мере, внимание отвлечет. Обманка бесстрашно вышла из-за укрытия и сделала несколько шагов вперед. Невидимый стрелок тут же открыл огонь, но пули, как и следовало ожидать, беспрепятственно пролетали сквозь тело призрака, не причиняя ему ни малейшего вреда. Грохнуло шесть или семь выстрелов, прежде чем вновь наступила тишина.

– Перезаряжает, – меланхолично сообщил Баг.

Лучшего приглашения для Румянцева не требовалось: выглянув из-за края бетонной плиты, он создал «невидимый молот» и метнул его в указанном ментатом направлении. Из-за развалин раздался короткий стон.

– В десяточку, – удовлетворенно сообщил со своей наблюдательной позиции ментат.

Тотчас поблизости грохнул выстрел из охотничьего ружья, крупная дробь хлестко ударила в нагромождения бетонных конструкций, за которыми скрывались оперативники, но «пыльный шлем» и «святая броня» успешно оградили их от прямых попаданий. Водоплясов тут же швырнул в трансформаторную будку «ледяной посох»: прятавшегося на крыше человека подбросило вверх, перевернуло в воздухе и с силой приложило о землю. Однако установленный координаторами контроль, видимо, отключил в его организме часть болевых рецепторов: одержимый с трудом поднялся на ноги, хромая, сделал несколько неуверенных шагов и выстрелил из второго ствола. Прежде чем он окончательно успокоился от удара Иванова, Румянцев разглядел, что из надорванной и окровавленной штанины стрелка торчит наружу белесый обломок кости.