Барон Дубов 10 - Михаил Капелькин

наносимых ударов, от боли, от бессилия, что не могу одолеть князя. Пока ещё не могу. Но самое главное — от осознания, что этот человек, прикрываясь благими намерениями, убил моего отца. Батю. Который вырастил меня, когда мама ушла. Научил рыбачить и рассказал, что почем в этой жизни. Многому я сам научился, но основу заложил отец. Может, он и больше смог бы мне дать. Но повстречал эту крысу Деникина.

В один миг внутри будто рухнула плотина, и вся боль, от которой я успешно скрывался в последние месяцы за учёбой, тренировками и просто приключениями, обрушилась на меня. Такую ярость я ощущал всего раз. Когда выпил зелье Берсерка.

— Р-Р-РА-А-А!!! — вырвался из глотки утробный рёв.

Сила и скорость моих ударов существенно возросли. Я легко уклонился от просвистевших мимо раскалённых кастетов и двинул князю поддых. Кулаки обожгло, но боли я не замечал. Бил ещё и ещё, пока Деникин не закрыл корпус руками, тогда я прописал ему прямой в челюсть левой рукой, а правой отвесил мощного леща. Князь отлетел и сломал головой небольшую сосну. Снег с неё упал ему на спину и мгновенно испарился.

Когда Деникин вновь взглянул на меня, в его глазах прочиталось удивление, затем страх, тут же перешедший в азарт. А в моей голове билась лишь одна мысль:

«Убить. Убить его!»

Мир вокруг словно растворился. Где-то там сражались мои дружинники с дружинниками Деникина, а я видел перед собой лишь горящие огнём глаза.

— Я спасу Империю, а род Дубовых сгинет навсегда! — проорал Деникин и вспыхнул ярким огнём.

Его тело буквально горело маной, магическое давление от его ауры ощущалось всеми фибрами души, а воздух вокруг трещал от жара. И да, князь был натурально объят огнём. Он вывел Инсект на полную мощность.

Я сделал то же самое, взорвавшись маной. Из трещин в морёной плоти вырвались языки зелёного пламени. Мана-каналы моего тела сейчас выдавали сто пятьдесят процентов своей мощности. А то и все двести.

Разум от такого помутился. Деникин осыпал меня градом ударов, но я не чувствовал боли. Отвечал ему тем же. Грохот стоял такой, что уши заложило. В голове по-прежнему одна мысль:

«Убить. Убить. Убить!!!»

— СДОХНИ-И-И-И!!! — кричал Деникин, а из его рта вырывались языки белого огня.

Внутри меня вдруг что-то произошло. Что-то случилось с моей сферой души, но что конкретно, я пока не понял. Просто ощутил себя частью чего-то большего. Остриём копья. И меня просто затопило маной. Левый кулак заискрил молниями, а правый начал истекать кислотой, ноги вросли в землю, не позволяя мне отступить ни на сантиметр.

Неожиданно мне удалось поймать один кулак Деникина, а следом и второй. Я сжал их так сильно, что мои собственные пальцы затрещали.

— А-а-а!!! — вскрикнул от боли князь и вновь взорвался маной, пытаясь перехватить инициативу.

Воздух вокруг вспыхнул, ударив меня огнём. Весь мир пылал. Но мне было плевать.

Я стал давить сильнее, пытаясь пригнуть князя к земле. Сильнее! Ещё сильнее!!!

Но Деникин не сдавался, рычал и сопротивлялся, дрожа от напряжения. Его пламя стало жарче, а мои руки, что били его молниями и обливали кислотой, задымились и начали гореть.

Из глотки сами собой с хрипом вырвались слова:

— ЗА… МОЕГО… ОТЦА!!!

Не знаю, откуда у меня взялись силы. Я не осознавал, что происходит. Просто вдруг тело взорвалось бешеной энергией, а из спины рванулись десятки или даже сотни острых, как копья, корней. Они мгновенно устремились к телу князя, пытаясь пронзить его, но сгорали, не достигнув цели. Однако, с каждой секундой их становилось всё больше и больше. Вот острые кончики ломаются о грудь князя, остужая его кожу, а через несколько мгновений впиваются в неё и извиваются, пытаясь пробуриться внутрь.

Всё это время я давил на князя, пригибая его к земле. Корни заставляли его отвлечься, и мне это удалось. С этой секунды Деникин уже проиграл. Его кожа остыла, а корни пронзили тело сотней игл. И я просто начал бить его по лицу. Сильно и жёстко, потому что не мог остановиться.

— Ради. Чего. Всё. Это? — спрашивал я, тяжело дыша.

— Не я. Убил. Твоего отца, — между ударами выдавил князь.

— ВРАНЬЁ!!!

Из кулака выралась молния и пробила в землю сквозь голову князя. К счастью, он не умер, но я себя почти не контролировал.

— Я лишь… орудие. На курок нажимал другой, — выдал Деникин, ещё пытаясь вырваться из моей хватки. — Я просто… хотел спасти человечество.

— КТО??? — Два кулака врезались в грудь князя, заставив выстрелить из его рта фонтанчик крови. — Кто это был⁈

— Тебе это уже не поможет, Дубов… Ты у него на крючке. Как и я. Всегда был. — Губы в его опалённой бороде слабо улыбнулись. — Теперь я… это понимаю. Рыбак… стал рыбой.

— Да что за хрень ты несёшь? — не верил я своим ушам. — Ты! Ты убийца! Предатель! Крыса!

Деникин мне не ответил. Он был мёртв. Месть наконец свершилась. Но удовлетворения я почему-то не чувствовал. Силы вдруг покинули меня, корни, пронзившие тело князя, высохли и отвалились, и я упал рядом. Вверху плыли облака.

— Господин! — будто сквозь вату донёсся знакомый голос. — Господин, мы победили! Господин?

Небо над головой закрыла железная голова с криво нарисованным медведев. Вдруг она открылась и из неё показалась ещё одна голова. Со шрамами на лице и седая.

— Господин… — прочитал я по губам человека, а моё тело в один момент оказалось в воздухе. — Лекаря сюда! Срочно!

Да, лекарь не помешает. Больно-то как…

Глава 22

Не знал, что у меня в поместье появился свой лекарь. Точнее, целитель. Но Никон с Мариной Морозовой успели и об этом позаботиться.

Целителем оказался мужик средних лет, с трёхдневной щетиной и пропахший травами и спиртом. Я хорошо рассмотрел его, когда он навис надо мной после того, как Никон положил меня на что-то мягкое и воздушное, как облако. Глаза у целителя были карие и пронзительные, нос с горбинкой, несколько мелких шрамов на лице и тёмные с проседью волосы.

— Да, потрепало тебя, парень, — задумчиво произнёс он, водя надо мной руками.

Забыл, с кем говорит, но напомнить ему о субординации сил не было.

А затем в моё тело полилась чужая, но дружелюбная энергия. Она слегка холодила, но благодаря этому эффекту уходила