Одержимый мечами - Роман Романович

тёмный герцог, — задумался император, — Плохо. Радамир, нужны все подробности.

— Я уже всё сказал, — ответил мечник.

Император уставился на него тяжёлым взглядом. Ситуация для государства складывалась таким образом, что единственный вариант противостоять Риму — это иметь в союзниках одарённых экстракласса. Без подобных одарённых на твоей стороне само государство в принципе невозможно, если речь идёт о хоть какой-то независимости и суверенитете. Вот уже семьдесят лет как империя отвоевала у Рима право на самостоятельность. Это официально. А по факту — больше половины аристократии имели родню в Риме. Вели с Римом дела. Считали, что это лучшее место на земле. Стремились отправить туда детей на обучение. И подобных пунктов, которые прочно связывали Российскую империю с Римской, были десятки.

Был и другой момент. Любой внутренний конфликт с кем-то уровня архимага… Если в общих чертах, то для устранения такого человека требовалось собрать особую группу. Желательно из других архимагов. Которые все как один сильные, с дурным характером, амбициями и себе на уме. Попробуй их привлеки. Особенно с риском для жизни. Каждый раз нужно договариваться, учитывать десятки, а то и сотни нюансов. Малейшей оплошностью враги, как внутренние, так и внешние, с радостью воспользуются.

— Ладно, — вздохнул мечник под взглядом императора. — Дело было так…

Следующие полчаса ушли на обсуждение деталей. Одно короткое событие, а столько важных моментов. Артефактор, владеющий тремя небесными техниками. Посланник какого-то там баланса, что вмешивается в судьбу этого артефактора. Боги смерти, что действуют через эльфов. Герцог Самохин, который ведёт свою игру.

Сначала высказался Радамир. Картину дополнили два архимага. Выслушав, император погрузился в молчание, разбирая ситуацию.

Тишину нарушил стук в дверь. Вошёл глава тайной службы.

— Разрешите, ваше величество. Велели докладывать, если будут новости по Эварницкому.

— Что там ещё? — нахмурился Михаил Второй.

— Только что пришло два новых заявления. Он снова объявил родовую войну. Поляковым — оттуда супруга Фрактуковых. И Переделкиным.

— Это кто ещё? — спросил император.

— Род юристов.

— А с ними он как зацепился? — удивился Михаил.

— Выясняем, — мрачно ответил глава службы. — Этот парень совсем разошёлся, — бросил он осторожный взгляд на Радамира. — Как бешеная собака себя ведёт.

— Выясни подробности. И найди Эварницкого, — потребовал император, махнув рукой: — Исполняй.

Мужчина поклонился и дрогнул. Медленно подняв голову, уставился на Радамира, который сверлил его взглядом. Сердце мужчины забилось чаще, и глава службы поспешил убраться.

— Это ты сейчас так намекнул, — недовольно сказал император, — что будешь прикрывать парня?

— Благодаря ему я могу свободно гулять, — поправил шляпу Радамир. — Поэтому да. Если против паренька выйдет кто-то, кто ему не по зубам, прикрою.

Император не стал задавать вопроса о том, послушается ли Радамир приказа. Слишком уж ситуация была неоднозначна, чтобы такие вопросы озвучивать.

— А что касается ситуации, — продолжил Радамир, — смотрю и не понимаю, как ты вообще империей руководишь. С таким количеством бюрократии-то.

Достав телефон… Самый обычный, который прикупил себе недавно, так как техника перестала разрушаться в руках… Радамир набрал Эварницкого, включив на громкую связь.

Три гудка, и парень ответил.

— Здорово, старикан, — сказал бодрый голос. — Ты там куда пропал? Бухаешь, поди?

— Вино пью, — улыбнулся Радамир. — Тут информация поступила, что ты снова войну объявил. Чего так?

— Да они совсем меня за дурака держат, — возмущённо ответил парень.

— Они?

— Фрактуковы. Супруга их теперь уже мёртвого главы решила перевести все активы брату из другого рода. Что и сделала. Прикинь, ещё до того, как узнала о смерти мужа. Не удивлюсь, если её брат подговорил или она решила просто мужа кинуть. Ну да не суть. Теперь официально Фрактуковы ничего не имеют и расплачиваться им со мной нечем.

— И поэтому ты решил бросить вызов, — понимающе кивнул Радамир. — А юриста-то за что?

— Наглый он, — хмыкнули с той стороны телефона. — Ну и я потом у других юристов проконсультировался. Передать так разом всё имущество, с родовыми землями… Без согласия главы рода и годовой подготовки всех документов не особо возможно и законно. Получается, юристы с ними в сговоре. Да и неважно. У меня плохое настроение, а отступить они не захотели.

— Понятно. Что дальше думаешь делать?

— Как раз размышлял над этим. Слушай, а ты там, случаем, не у императора бухаешь?

— Всякое возможно, — хмыкнул Радамир.

— О-о, — протянул Эварницкий.

Император, который слушал диалог, почувствовал, как внутри рождается напряжение.

— Тогда, надеюсь, хотя бы не на громкой связи, — сказал Давид громко. — А то вдруг мне захочется сказать что-нибудь не то. Например, что Фрактуков послал ко мне отряд наёмных убийц, которые начали действовать в жилом квартале, и это привело к ранению гражданских. Представляешь, чуть мою мелкую соседку этажом ниже заживо не сожгли. Но с убийцами я сам разберусь, суть в другом. Ты точно громкую связь не включил? Прям точно-точно? — издевательски спрашивал парень, зная, что как раз громкая связь включена. — А то вдруг император услышит, что даже какие-то там мелкие Фрактуковы на его волю болт положили. Представляешь, как обидно это будет? Вдруг император подумает, что он не большой и важный, а настолько мелкий, что его даже непонятно, какие рода не слушают, творя, что хотят.

— Согласен, это будет неприятно услышать, — посмотрел Радамир на императора выразительно.

— Вот-вот. А ещё я заглянул в институт. Хотел воспользоваться местной кузницей, чтобы выковать топор для мрачного наместника. И знаешь что-о⁈ — выдал Эварницкий тоном прожжённой торговки, которая собралась выдать смачную сплетню. — Оказывается, меня отчислили, а доступ к мастерским закрыли. Не знаю, что и думать. Одно из двух. Либо император решил расторгнуть наш с ним договор, либо его власть настолько слаба, что он даже обещания свои выполнить не может. Это те, где мне обещали поддержку, качественное обучение и свободу творчества. Как думаешь, наставник? — спросил Давид. — Мне пора уходить в подполье или это император настолько слово не способен сдержать? Ты только ему этот вопрос не задавай. Как-никак, серьёзный человек. Вдруг обидится.

— Хорошо, не буду. Насчёт подполья пока не спеши, — сказал Радамир.

— Как скажешь. Но сдаётся мне, задержался я в империи. Если она мне не рада, считаю наш договор с императором расторгнутым. В силу того, что он не способен сдержать