Два кольта и винчестер - Михаил Владимирович Баковец

class="p1">— Жив, жив, — прохрипел я себе под нос, сам себя едва услышав. От всей этой передряги и от бочки адреналина в крови голос сел, словно я его сорвал, распевая развесёлые песни на свадьбе друга.

Нож так и остался в теле бегуна, крепко там застряв. Ничего, в сапоге у меня ещё один лежит. А ещё есть револьвер в кобуре, который я лишь сейчас ощутил, когда кувыркался с заражённым. Его-то я выдернул, когда перевернулся на спину и повернувшись лицом в сторону пары набегавших врагов.

Выстрел! Взвести курок. Выстрел!

Двух пуль хватило, чтобы оба заражённых рухнули замертво в считанных шагах от меня. Всё-таки стрелять я умею.

«Себя не похвалишь, никто не похвалит», — проскочила в голове мимолётная и неуместная мысль.

Больше поблизости врагов не оказалось. Какие-то заражённые пировали на коровьих тушах всего в двадцати метрах от меня, вообще не глядя в мою сторону. Привлекать их внимание никакого желания я не имел. Бочком-бочком отполз в тень скалы. Там встал на ноги, поискал взглядом штуцер, нашёл его и взял в руки. Отряхнул от мусора, набившегося в патронник и механизм фиксации, зарядил его и повесил за спину. Пока револьвер будет полезнее с его многозарядностью.

— Горыныч! — вновь раздался крик Билла.

Отвечать ему не стал, чтобы не выдать себя перед заражёнными, которых вокруг меня хватало. Только забравшись на вершину валуна, возле которого валялась туша вожака стаи, я рискнул подать голос.

— Я тут! Живой!

— А-а, я знал, что это ты там стреляешь внизу! — послышался враз повеселевший голос Восьмёрки. — Ранен?

— Нет, — чуть подумал и сообщил. — Я тут, кажется, прибил главную тварь, которая командовала всеми остальными.

— Уверен? — немедленно послышался голос Града.

— Да! Ну, вы же сами видите, что твари больше к нам не лезут и жрут только коров.

С исчезновением командира большая часть заражённых унеслась вслед за стадом. Рядом с нами остались только раненые и пара десятков, кто решил сожрать коров, задранных в самом начале нападения. Мы их перестреляли без особых проблем. Кого-то сразу, кого-то потом, когда небо засветилось и ночная тьма отошла.

— Вот же дьявол! — выдохнул Град, когда нашим глазам открылось во всей своей красе поле ночного сражения. Тон его выражал удивление и восхищение. Вокруг нас всё было завалено телами заражённых. Их тут было не меньше сотни.

— Не везёт им со мной, — хмыкнул я, вспомнив почти такую же бойню буквально на ферме. — Как стая соберётся, так на меня наткнётся и — всё.

Настроение несмотря на тяжёлую бессонную ночь и бой на грани сил было неплохим. Но оно вскоре оказалось изрядно подпорченным.

— Это рубер, — уверенно сказал Град, когда увидел убитого монстра, руководившего нападением. Выглядела туша достаточно неприглядно. Взрыв динамитных шашек произошёл совсем рядом. Возможно, прямо над тварью.

— И что он на нас сам не полез? — удивился Билл Восьмёрка. — Ему же мы втроём были на пару ударов.

— А ты его видел, Восьмёрка? У него же только две лапы целых и, наверное, ни одного глаза не было. И по бокам вон какие дыры на месте брони.

— Так это же взрывом его так. Или нет?

— Или нет. Вон лапы уже отрастать стали. Динамит ему слегка корочку сорвал сверху, потому и кажется, что все раны от взрыва. Ну, и оглушило его.

Билл Восьмёрка ещё раз обвёл взглядом изуродованную тушу и пожал плечами. Потом достал нож и вопросительно посмотрел на нас:

— Резать?

— Режь, — в один голос ответили мы с Градом.

Острая сталь легко рассекла споровый мешок «по долькам». Несколькими движениями Билл вырезал подходящее отверстие, сунул руку внутрь и выгреб внушительный пук чёрной паутины с шариками споранов и гороха. И среди них обнаружилась жемчужина.

В этот самый миг настроение и рухнуло вниз. Жемчуг — это самая великая ценность Улья. За неё порой друзья наставляют оружие друг на друга. Что говорить про случайного попутчика вроде меня.

С минуту мы смотрели друг на друга, застыв тремя изваяниями. Билл с блестящим перламутровым шариком на одной ладони и паутиной со всем прочим содержимым руберовского мешка в другой. Мы с Градом — с ладонями возле рукояток револьвера.

— Предлагаю бросить жребий, — хриплым голосом предложил Град и прокашлялся, — кха, кха.

— Согласен.

Деталями занялся Билл. Он сунул в одну пустую гильзу красную нитку, выдранную из собственной рубашки, добавил ещё две пустых таких же и заткнул гильзы кусочками ткани. Гильзы положил в свою шляпу-котелок. Жемчужина в это время лежала рядом на плоском камне. Первыми вытащили гильзы я и Град, Билл, как изготовитель, тянул жребий последним.

— У меня пусто, — сообщил Восьмёрка, когда вытащил затычку и перевернул гильзу.

— Мою проверь, — я протянул ему левой рукой гильзу.

— Пусто.

Красная нить нашлась у Града. Можно было бы выкатить претензию, что Билл как-то ему намекнул, указал правильную гильзу. Но… но первым выбирал я, а не он. И вытянул пустышку.

— Я победил, — напряжённым голосом сказал ковбой.

— Что есть, то есть, — ответил я. — Она твоя.

Град взял жемчужину, положил в рот и сделал глотательное движение. И сразу же напряжение, окружавшее нашу троицу, стало быстро уходить. Через несколько минут мы вовсю занимались сбором урожая. Грязного, тошнотворного, но такого необходимого для нашего выживания. По общей договорённости все спораны и горошины делились поровну между мной и Биллом.

— Коров не жалко? — поинтересовался я у пастухов. — Ведь уже почти пригнали их до места. Пара дней осталось.

— Да к дьяволу их, — беззаботно махнул рукой Град. — Жемчужина всё окупает. И спораны с горохом.

— Споранов всё-таки поменьше будет, чем если за стадо выручили бы, — ворчливо сказал Билл Восьмёрка.

— Зато живой, — веско сказал я ему.

— Тут ты точно подметил, Горыныч, — согласился со мной ковбой. — Я этой ночью раз пять распрощался с жизнью. Вот откуда тут такая орда взялась, а? Ты же сам говорил, что на ферме у Мотыги вы перебили чёртову тучу осквернённых.

— Личная свита рубера. Он забрал себе тех, кто в ту орду не вошёл, — сказал я. — Я так думаю.

— Теперь точно на несколько дней пути больших отрядов осквернённых быть не должно, —