Путь - Андрей Схемов

class="p1">— Та-ак, наро-од, — с лёгкой тревогой в голосе протянул «Крылан-6». — Америкосы сейчас бахнут по нам из РПГ.

Услышав информацию от разведчика, я тут же проверил камеры с дронов. На тех было видно, как несколько морских котиков, что находились в ущелье, изготовились к выстрелу из РПГ. То же самое делали и два снайпера, что укрывались на горе.

— Куда они целятся? — хмыкнула Ольга. — То есть… понятно, что в нас. Но как они догадались, куда именно нужно стрелять? Пространственные коридоры же невидимы.

— Секунду, — Фёдор, похоже решил обратиться к своей способности, чтобы рассчитать траектории полета снарядов. — Вы не поверите, но они целятся в стык между участками тоннеля.

— Вон оно что, — подхватил Амир. — На этом стыке зазор остался. И через него светит своей шкурой Пушистик.

— Да чтоб их! — выругался я, понимая, что случится с нашим волком, если хоть один снаряд РПГ пролетит через этот зазор.

А в том, что, по крайней мере, одной гранате это удастся, я нисколько не сомневался. Как ни крути, а боевая подготовка у морских котиков куда серьёзнее нашей. И среди них обязательно найдётся стрелок, способный на такой точный выстрел.

К тому же не стоит забывать, что в рядах противника такие же иммунные, как и мы. И они так же умны.

— Залп! — выкрикнул «Крылан», когда американцы начали стрелять из РПГ.

— Быстро! Все! Вперёд! — рявкнул я на отряд, одновременно с этим создавая следующий участок пространственного коридора. На его строительство мне пришлось затратить 16% от общего количества маны, о чём визор мне тут же сообщил.

Внимание! Критический запас маны. Запас составляет — 9%.

Грудь обожгло жаром. В глазах помутнело. На ногах устоять я не смог и начал падать ничком. Но в тот момент, когда я уже почти ударился лицом о пол, двое из бойцов подхватили меня под руки и потащили вперёд в новоиспечённый тоннель.

Этот участок нашего пути я постарался сделать без зазоров, чтобы не допустить повторения подобной ситуации. И, судя по всему, мне это удалось.

— Бегом, бегом, бегом! — голос Бориса я слышал так, будто я находился под водой.

А затем раздался взрыв. Мой слух воспринял его смазано, будто это был не взрыв вовсе, а что-то большое в воду упало. А вслед за ним очень громко заскулил Пушистик. Похоже его всё-таки зацепило. Видимо против взрыва его способность не сработала. Та функционировала только против очень быстро движущихся предметов, таких, как пули.

Впрочем, если наш волк скулит, значит жив. В ином случае голоса бы он не подал.

Товарищи доволокли меня до конца нового участка коридора. Там мне стало полегче и я даже смог без посторонней помощи устоять на ногах.

— Как он? — задал я вопрос, глядя в жалобные волчьи глаза. Тот, вытянув лапы вперёд, лежал на пузе и издавал неестественный для него хрип.

Бедолага едва помещался тоннеле. Сделай я его поуже, и волк бы точно не протиснулся. Но именно это, похоже, и спасло нас всех от взрывной волны, которую хищник принял на себя.

— Хвост подпалило, — ответила «Ева», прислонившись к мокрому носу хищника. Её ладони излучали зеленоватое свечение, которое будто впитывалось в волка. — Спину и бока сильно обожгло. Ему больно, но раны не смертельные. Подлатаю, и будет как новенький.

— Ты ж мой малыш, — поспешила погладить и обнять за морду своего верного пса 'Ведьма. — Больно, да?

Тот в ответ жалобно проскулил.

— Народ, рано расслабляться, — поспешил взбодрить всех «Крылан-6». — Америкосы сейчас снова будут стрелять. А Пушистику может опять достаться.

— Пусть выкусят, — огрызнулся я. — А ну, волчонок, втяни живот и прижмись к стене.

Волк послушно выполнил мою команду и я смог протиснуться мимо него.

С этой стороны Пушистик выглядел очень плохо. От шерсти не осталось ни следа, а кожа была буквально обуглена. На хвосте так и вовсе местами проглядывались кости. Похоже, американцы тоже научились начинять гранаты чёрной основой. Иначе волку так сильно не досталось бы.

— Держись, Пушистик, — проговорил я, готовясь защитить того энерго-барьером. Одновременно с этим глянул на запас маны — 31 процент. Не густо. Но, чтоб защитить шерстяного товарища, хватит.

— Снаряды пошли, — сообщил Амир о залпе противника.

В этот раз у меня была возможность наблюдать за тем, как гранаты приближаются в нашим позициям. Я видел, как почти все они пролетели сквозь наш пространственный коридор, не причинив никакого вреда. Но вот две угодили куда нужно — в зазор между участками коридора.

Снова прозвучал взрыв. Одновременно с ним взвыл Пушистик. Похоже, таким образом он предупреждал свою боль.

Но в этот раз на пути взрывной волны оказалась моя энергетическая стена, которая не позволила огненным языкам добраться ни до волка, ни до меня. Впрочем, сейчас и расстояние до эпицентра взрыва было гораздо больше. И это позволило мне потратить на защиту совсем немного маны — всего 7 процентов.

Когда дым рассеялся, я с удивлением обнаружил, что предыдущий участок тоннеля был наполовину разрушен. Это стало очень наглядным доказательством, что снаряды с чёрной основой без особого труда справляются с моими постройками. В данном случае хватило всего двух точных попаданий и РПГ.

Из этого следовало, что в боестолкновении с иммунными мои укрепления будут недолговечны. Об этом надо помнить.

Да и вообще нужно было придумать, как избежать открытого боя с американцами. По крайней мере до того момента, по их не станет поменьше. Ведь там несколько десятков не просто морских котиков. А иммунных бойцов. Говоря проще — те могут запросто задавить нас своими способностями. И никакие мои энерго-барьеры не спасут.

На позиции за волком я оставался около четырёх минут. Я всё ждал, когда американцы сделают третий залп. Но те моих ожиданий не оправдали — не единой гранаты в нашу сторону больше не полетело.

— Ну что, двинем дальше, командир? — встретил меня вопросом «Каскадёр», когда я протиснулся мимо волка обратно к товарищам. — Или ещё посидим тут?

— Судя по всему, они потеряли нас, — ступая к дальнему краю тоннеля, чтобы там построить новый участок, ответил я. — Поэтому дальше пойдём не торопясь и без какого либо шума. А ещё нам надо придумать, как сделать так, чтобы их стало поменьше. Не хочется мне вступать в бой против сорока иммунных.

—