Алирн. Возвышение - Максим Мамаев

— и я ударил Мечом Воли прямо в его душу. Решил, что можно вытирать об меня ноги, старый сморщенный хрен?!

— Как бы банально это не прозвучало, Костя, — вспомнил я одно из первых наставлений Авидайла. — Но никогда не показывай слабость перед теми, кто намного сильнее тебя. Истинный воин — это состояние души, а не голые навыки и прочая чепуха. Неважно, мечник ты, лучник, копейщик, заклинатель или ещё кто — если ты намерен зайти далеко, то ты должен быть готов к смерти каждую секунду. Согласен, звучит странно — ведь каждый практик, повышая свой уровень развития, в первую очередь радуется тому, что срок его жизни стал длиннее, но это неверно. Свою жизнь ты должен жить так, будто каждый следующий день — это случайность, а сдохнуть ты должен был ещё вчера. Одним словом — тропой истинной силы пройдет лишь тот, что полностью и абсолютно принял тот факт, что он умрёт. И это, малыш-мечник, одна из величайших загадок вселенной — именно те воины, что окончательно приняли, смирились и уверовали в гибель, достигают истинных вершин. Не все, конечно — один из сотни, не более, но насколько же могуч бывает этот один из сотни... Ты не маг, ты именно воин, к великому сожалению — а потому это единственный путь, что ведёт тебя в мир действительно высших существ.

И потому я действительно без страха глядел в глаза стоящего передо мной могучего мага. Мой Меч Воли разбился вдребезги о его ауру — никакое мастерство с моей стороны не могло покрыть чудовищной разницы в силах, но кое-какую пользу я извлёк. А именно — я определил, что передо мной стоял Младший Бог, а не Звёздный Монарх.

— Ты ведь понимаешь, что эту информацию ты не имеешь право распространять? — спокойно спросил он, явно догадавшись о смысле моих манипуляций с Волей.

— Назови хоть одну причину, старик, — равнодушно потребовал я. — Одного того, что ты сильнее меня и можешь меня убить, недостаточно.

Некоторое время старец молчал, как и Байцай с Лорейн. Бедная парочка даже, казалось, забыла как дышать. Байцай, мой верный друг, медленно, сантиметр за сантиметром, тянул руку к своей сабле — вот что такое истинный друг и товарищ. Даже сейчас он готов был броситься в бой за меня — значит, уж в нем я не ошибся. Скажу больше — не уверен, что моя рука тянулась бы к мечу в подобных обстоятельствах.

— Папа! — решительно заявила Лорейн, закрывая собой Байцая. — Пожалуйста, перестань! Ты мне говорил совсем не об этом, отправляя меня туда!

— Расслабьтесь, дети, — неожиданно улыбнулся он. — Я не стану убивать того, кто пришелся по сердцу моей дочери, — взглянул он на Байцайя, а затем перевёл взгляд на меня. — И тебя тоже. Но пойми и ты — я доверил тебе собственную дочь в надежде, что и она овладеет истинным мастерством, но сейчас я вижу — она даже не догнала твой уровень до отправки в запретную зону.

— Вы знали, что в этот раз будет наставник Авидайл? — прищурился я.

— Мне семьсот миллионов лет, — вздохнул он. — А подобное событие происходит от одного раза в миллион лет до одного из десяти миллионов лет. Собственно, я и сам в нем учавствовал и многих учеников Великих успел перехватить, постепенно развиваясь... Но единственная техника эволюции, что позволит мне перешагнуть мои ограничения — это техника Вольных. А её найти почти нерельно, к сожалению...

— Реально, вполне реально, папа! — перебила его девушка. — И прекрати давить! Костя честно выполнял свои обязательства, защищая меня. От него не зависело, кого Великие возьмутся учить в нашем мире.

— Дочь моя, я, конечно, очень тебя люблю... Но прижержи уже свой язычок, ладно?

За мягкостью тона и улыбкой даже я ощутил — это не просьба, это приказ. И Лорейн мигом умолкла.

— Я не намерен давить на тебя, юноша, — вот сейчас старик говорил предельно серьёзно. — Мне это незачем. Будь у меня намерения применить к тебе силу, ты бы даже понять ничего не успел. Нет, мне нужна твоя добровольная помощь, мне нужно, что бы ты сам открыл мне свою память и пустил в свои воспоминания. И ответ на твой вопрос на тему почему ты должен хранить в секрете мою силу... Да не обязан, согласен. Иди и рассказывай, хоть на центральной площади Урмала выступай, я не против. Вот только подумай сам — что это даст тебе? И кто вообще тебе поверит?

Туше, надо признать. На да ладно, всё равно мы оба понимаем, что я был бессилен в своих угрозах. Однако давление, что сковывало меня, всё же исчезло, и я вздохнул с облегчением.

— Что ж, теперь давайте обсудим, что я получу за доступ к своим знаниям, почтенный?.. — поинтересовался я.

— Альвик Унваригон, — ответил он. — Можно просто Альвик... Что ж, я могу многое дать. Что именно тебя интересует? — полюбопытствовал он.

— Вы будете у меня в долгу, — тут же предложил я. — Когда-нибудь мне может потребоваться, что бы вы мне помогли в чем-нибудь. Хорошо?

Альвик Унваригон с полминуты разглядывал меня, о чем-то размышляя, а затем, кивнув каким-то своим мыслям, ответил:

— Я надеялся, что ты попросишь что-то материальное, но ты, вижу, не из тех, кто может продешевить по глупости, да, Красноглазый? — хмыкнул он. — Что ж, это справедливая цена. Я согласен.

— Что я должен делать? — уточнил я. — И когда приступим...

— Призываю Систему в свидетели, — не слушая меня, заговорил Альвик. Я тут же ощутил, как на нас взглянуло нечто... Неописуемо огромное, древнее и могущественное, такое, слов к описанию которого я даже подобрать не мог. — Константин, известный в Вольном Городе Урмал, что в срединном мире Алирн, добровольно согласен на открытие своей души передо мной, Альвиком Унваригоном, Заклинателем Теней. Обязуюсь не причинять вреда в процессе изучения памяти.

Не разверзлись небеса, не грянул гром и не было прочей светомузыки, просто возникло ощущение, что Младший Бог был услышан. Я поражённо встряхнул головой и взглянул на Альвика:

— А разве возможно обращаться напрямую к Системе?

— Дорастёшь до Бога — получится такая возможность... А сейчас скажи да и мы начнём!

— Да, — только и вымолвил я.

Рука чародея оказалась у меня на лбу, и